кивнула. Я усадил ее перед собой, оттолкнулся, промчался, вздымая снежный шлейф, до холма, в верхней мертвой точке дернул сани влево… О, нечистый дух Тибета! Сани, конечно, въехали точнешенько в куст, а вот Ирина свалилась с саней и скатилась по склону холмика на сторону. В свое оправдание могу сказать только то, что сам я скатился по другую сторону.
– Ты специально, специально! – закричала она и ловко влепила снежок мне в плечо. Потом еще один, и еще… Через пару минут уворачиваться надоело, я произвел энергичный ответный обстрел и перешел в атаку. Но в тот самый миг, когда оставалось сделать последний шаг, и можно было зарывать взбалмошную девчонку в сугроб, с ее головы слетела шапка и иссиня-черные волосы хлынули на плечи… На меня словно дохнуло жаром раскаленное солнце долины драконов… и я тяжело осел в снег, ошалело глядя на смеющуюся рядом заречанку.
– Так тебе и надо! – тряхнула она волосами и убежала за санками. А я, очумевший от непереваримого клубления чувств, опять пошел за хворостом. А когда вернулся, девушка тихонько хлюпала носом под мерзлым кустом шиповника.
– Что случилось? Ушиблась?
– Не-а, – шмыгнула она. – Я на лыжах хотела прокатиться…
Загнутый кончик одной из лыж валялся под кустом, белея ровными волокнами на месте слома.
– Ну вот… – я сунул его под мышку. – Теперь придется покупать еще одну пару и снова возвращаться сюда.
– Зачем? – вскинула она удивленные глаза.
– Ты их тоже сломаешь, и можно будет сделать еще одни санки.
– А если не сломаю? – невольно улыбнулась она.
– Сломаешь, – утешил я ее, – здесь все ломают.
– Да?
– Да. Пойдем, – наверху, у санок, я достал из рюкзака бутылку кагора и налил ей вина в пластмассовый стаканчик. – На, выпей. Согреешься немного, пока костер разгорится.
Она выпила и брезгливо поморщилась.
– Фу, какая холодная.
– Считай, что это микстура. От простуды. – Я немного добавил. – Вот, выпей еще.
– А сам чего не пьешь?
– Я за рулем.
– Ну, немного-то можно…
– За рулем немного не бывает.
– Ты хочешь меня напоить… – угрюмо подвела итог девушка и осушила стакан.
– Ладно, больше не дам.
– Жмот, – немедленно отреагировала Ирина и поставила стаканчик рядом с рюкзаком.
– Так получилось, – пожал я плечами, плотно набил котелок снегом, повесил над костром и присел на сани. Огонь постепенно разгорался. Самое время сунуть в пламя завернутого в фольгу цыпленка.
– Это утка? – с интересом спросила девушка.
– Ага. Только сухопутная.
– Понятно… А тепло как стало… – она по-хозяйски взяла меня под руку, притянула к себе, положила голову на плечо и закрыла глаза.
Странно. Такая милая девчонка. Почему же я даже не смотрел на нее все то время, что мы карабкались по горам? Хотя, конечно – то ведь был сон. Просто сон.
Вскоре вода в котелке начала бурлить, а сквозь фольгу пробиваться аппетитный парок. Ирена повела носом, дрогнула, закрутила головой и, наконец, открыла глаза.
– Ну как, леди, вы готовы к принятию пищи?
– Всегда готова! – по-пионерски откликнулась она, подобрала ветку, выудила цыпленка из огня и ловко перекинула на сани между нами – запах-то какой! Ну, приступим?
– Я не хочу. Ешь.
– Как это не хочешь? – недоуменно переспросила она.
– Я… я не люблю есть.
– Странный ты парень, Игорь… Не куришь, не пьешь, не ешь… Ты вообще живой?
– Все может быть, – пожал я плечами.
Она некоторое время колебалась, то глядя на меня, то принюхиваясь к курятинке и потребовала:
– Тогда отвернись и не заглядывай мне в рот!
– Я не заглядываю. Просто ты очень красивая. На тебя приятно смотреть… Ладно, я отойду.
– Нет! – немедленно запретила девушка. – Мне без тебя страшно.
– Тогда я заварю себе чаю. Это тебя не смутит?
