– Черы не ходят по ресторанам, – не выдержал Андрей. – Это очень дорого.
– Дорого?.. – растерялась девушка в трусах. – Но у них же свои рестораны есть, бесплатные…
– Бесплатных ресторанов нет, – заявил он. – Расскажите что-нибудь другое.
– А, вот еще, – оживилась девушка с грудью. – Решил однажды чер проверить ИС своей собаки…
– У черов нет собак, – процедил Андрей.
– Как это?..
– Собак им заводить не разрешается. – Он чуть было не сказал: «нам не разрешается», но вовремя спохватился. – Черам можно держать кошек. А собак нельзя. Вы находите это забавным?
– Но это всего лишь анекдот. А про собак… неужели правда?
– К сожалению, правда, – отозвался Илья. – Мы наставники, и для нас это не отвлеченная тема.
– Простите, мы не знали…
Девушка в куртке смутилась и, поправив юбку, закинула ногу на ногу.
– Ничего страшного. Давайте знакомиться.
– Лена, – представилась рыжая.
Ей, в отличие от подруги, поправлять было нечего, поэтому соски так и остались торчать сквозь редкую вязку майки.
– Гертруда, – кивнула брюнетка.
Имя, как и голос, Андрею что-то напоминало, но – что-то до крайности абстрактное.
– Вы не на башню едете? – спросила Лена.
– Да, на смотровую башню, – сказал Илья. – Хочу друзьям Москву показать.
– И мы туда же. А откуда ваши друзья?
– Из Гамбурга, – быстро ответил он.
– Почему Гамбург? – шепнул Андрей.
– Я там сидел, – буркнул Илья. – Замечательный город, – сказал он девушкам. – Музеев много. И пива.
– Значит, вы наставники? – спросила Гертруда. – Любопытно… Андрей, неужели и вы наставник? Вот, не поверю. У вас такое доброе лицо…
Андрей вздохнул, при этом у него в горле послышались тонкие хрипы. В груди все перехватило, в животе тоже. Андрея никогда не называли на «вы», и то обстоятельство, что ему пришлось увидеть тонкую полоску ткани, врезавшуюся глубоко в тело, ставило его с девушкой на новый, более близкий уровень общения. Во всяком случае, так он это понимал.
– Что же, наставник должен быть злым? – выговорил Андрей, справляясь с нервной икотой.
– Не злым, а строгим.
– Не обязательно. Я ведь не полицейский, не дознаватель. Моя задача – расширить кругозор подопечного, повысить его интеллект-статус. Насколько это возможно, разумеется. И очень вас прошу, не называйте их черами. Они люди – как я и как вы.
– Слушай, а хорошо! – потряс головой Вадик. – Хорошо сказал!
Андрею и самому понравилось. Он не подозревал, что способен так… «формулировать», что ли? Да, формулировать. Не такое уж мудреное слово.
К смотровой башне автобус подъезжал по спирали, и на протяжении трех кругов ее ствол оставался у Андрея за спиной. Для него башня вынырнула внезапно – если километровое сооружение может откуда-то выныривать, – загородила полнеба, проглотила автобус черной тенью и сплющила пассажиров своим величием.
Вход, как и проезд в общественном транспорте, стоил семь кредит-пунктов. Андрей рассчитался за троих и зашел вместе со всеми в цилиндрическую кабину лифта.
«А еще обратная дорога, – сокрушенно подумал он. – Итого шестьдесят три крепа».
Андрею было обидно. Он полагал, что кого-то осчастливил, на самом же деле его сбережения оказались пшиком. Подарил друзьям карточку, а что на ней останется? Еще по бутерброду, то да се – вот и весь День Единения, вот и все его деньги. Может, после кино еще на лимонад хватит. А может, и не хватит уже.
На обзорной площадке было суетно и невообразимо тесно. Башня, у основания такая широкая, что и за полчаса не обойдешь, вверху сужалась до круглого зала метров десяти в диаметре. Восемь скоростных лифтов привозили все больше и больше народу.
Андрей попытался протолкнуться к прозрачной стене, но впереди мельтешила группа детей, и за чубами-хохолками-косичками были видны только серые, какие-то несвежие облака.
– Давай руку, – сказала Гертруда, придвинувшись так, что толкни кто-нибудь Андрея сзади, они бы ударились лбами. – Давай руку, потеряемся. И Вадик пусть возьмется, и третий ваш… Илья, да? Держитесь все вместе. А то аукаться тут… Внизу тоже не встретитесь, там скоро такая же давка будет. Люди к салюту подтягиваются.
Она говорила что-то еще – покачивалась, пропуская к окнам особо нетерпеливых, рассерженно оглядывалась, пока не оказалась прижатой к Андрею вплотную. Он вдруг обнаружил, что ее нос с симпатичной горбинкой – ничто по сравнению с пушистой челкой и голубыми глазами. Остального он уже не видел – Гертруда подошла слишком близко, и взгляд расфокусировался.
– Что у тебя в кармане? – спросила она.
– Носовой платок… кажется.
– Давно не стирал? Жесткий.
Гертруда мило улыбнулась и подвела Андрея к освободившемуся у окна месту.
Сквозь рваную дымку проглядывали цветные крыши, рассыпанные в невероятном беспорядке, – градостроители расположили дома так, что в городе нельзя было найти двух похожих кварталов. Улицы пересекались где под прямым углом, где под острым, а иногда сходились настолько плавно, что на перекрестках умещались лишь узкие косы газонов. Далеко, на пределе видимости, громоздился темный остров с тонкими, как карандаш, высотками и многоуровневыми эстакадами – Андрей угадал в нем деловой район Москва-Сити. Остальное пространство до самого горизонта было усеяно мозаикой жилых домов.
– Вот такая она, наша Москва. Второй город после Токио. Ты бывал в Токио?
– Да… давно. Москва лучше.
– Красиво, правда?
– Ты красивее, – коряво высказался Андрей.
– А где твой Гамбург? В какой стороне?
– Вон в той, – наугад показал Андрей.
– Я думала, там Бибирево…
– Сначала будет Бибирево, потом Бибирево-2, Бибирево-6 и так далее. А потом будет Гамбург.
– Как-нибудь слетаю. Ты мне его покажешь?
– Гамбург?..
– Ну не Бибирево же! – рассмеялась Гертруда, и Андрей рассмеялся вместе с ней. – Ой, а где Вадик? И этот… Илья, да?
– И Лена исчезла, – спохватился он.
– Ленка не пропадет. Домой, наверно, поехала. Хорошо, если Вадик с Ильей. Илья ведь Москву знает, да? Или с Ленкой… Она на него запала. А Илья этот ваш… он какой-то… Дед у меня про таких говорит: «продуманные». Продуманный твой Илья, вот что.
– Тебе обязательно оценивать каждого человека? – спросил Андрей.
– Я работаю с людьми, и должна в них разбираться.
– С людьми?.. Это кем?
– Как-нибудь расскажу… А ты кем работаешь?
– Ты же должна разбираться.
– Та-ак… То, что ты наставник, это неспроста, с черами ты не для карьеры возишься.
– Гертруда, не надо…
– А, извиняюсь. Граждане «дважды два». Возиться – твое призвание. Ну, тут много вариантов: учитель, педиатр… нет, ты не с детьми нянчишься. С животными! – осенило ее. – Точно! Ты обожаешь животных. Испытательная лаборатория? Или нет, мучить ты их не станешь. Что-нибудь вроде зоопарка. Да?
– Да, – подтвердил Андрей. – Что-то вроде…
