– Гертруда? – ревниво бросил Вадик. – А мне Ленка – шиш…
– Значит, не заслужил.
– Возможно, я буду вам полезен, – снизошел продавец. – Какого рода одежда вас интересует?
– Нам что-нибудь обычное. Но хорошее. И штаны, и рубашки, и ботинки… Карнавал-то закончился.
– Могу предложить замечательные…
Он скрылся за хромированной вешалкой с костюмами и оттуда, из тряпочной глубины, продолжал что-то бубнить. Сделав круг по магазину, мужчина вернулся со стопкой хрустящих пакетов.
– Скоро лето, – изрек он. – В этом сезоне особенно популярны укороченные…
– Портки? – перебил его Андрей. – Это те, что по колено? Отпадает. Мы за модой не гонимся.
– Хорошо. – Продавец равнодушно отложил пару упаковок и кивнул на узкую дверцу. – Примерить можно там.
Андрей и Вадик вдвоем втиснулись в кабинку и, задевая друг друга локтями, облачились во все новое. Одежда казалась не очень удобной, но в этом неудобстве было что-то торжественное, похожее на ожидание праздника – того, который еще впереди.
– Две тысячи двести сорок три кредит-пункта, – объявил продавец. – Это с учетом скидки. Вы экономите около пятисот…
– Ясно, ясно, – отозвался Андрей. – Дороговато, конечно, но…
Он поставил коробку с контроллером на стеклянную этажерку и посмотрел в зеркало. Он и не представлял, что серый свитер, ярко-голубые брюки из плотного хлопка и рыжие туфли могут как-то сочетаться. Тем более – так здорово.
На Вадике, кроме черных брюк и ботинок, была белая безрукавка и тонкая темно-синяя куртка. Все сидело отлично. В блоке от этого наряда сошли бы с ума не только люди, но и кошки.
«За кольцевой придется снимать,” – подумал Андрей.
Он потянулся к своей коробке, и вдруг обнаружил сетевой терминал.
– Сколько такой стоит? – спросил он.
– Это служебный. Если вам нужен терминал, то через два квартала есть магазин бытовой техники, и там…
– А все-таки?
– Этот? Ну, тысяч пять.
– Пять?! – изумился Андрей.
– Или шесть… Я не специалист.
– Мне говорили, бывают по тысяче.
– Не уверен. Разве что игровые версии, для детей. Но это несерьезно. Я своему сыну приобрел настоящий. Пусть учится. Ему семь.
– Тысяч?!
– Лет.
Андрей помрачнел. Он вспомнил, как копил те паршивые четыреста крепов, – как торчал у вентилей, регулируя напор в трубах, как слушал удручающий юмор Чумакова и терпел. Слушал и терпел – потому что на конвертере больше платили. Шесть тысяч кредит-пунктов… всего-то две тысячи рабочих смен, двенадцать тысяч часов возле бака. Почему?! Так за него решил Сергей Сергеевич. Неотложка так решила…
– Он у вас включен?
– Терминал? Само собой, как же мы деньги с карты спишем?
– Нельзя ли им воспользоваться? Мне необходимо найти одного человека.
– Ради бога. – Продавец развернул к нему экран и тактично шагнул назад.
Андрей поводил рукой над кнопками и беспомощно оглянулся.
– Вы мне не поможете? Я был в э-э… экспедиции, так сказать. Отвык.
Мужчина посмотрел на него с сомнением, но к терминалу все же подошел.
– Ваш человек живет в Москве?.. – Проворный клекот клавиатуры. – Как фамилия?.. Да, фамилию обязательно. Хон? Из трех букв? Вьетнамец, наверно. В смысле, корнями. Как?.. Эльза? Простите, вьетнамка, а не вьетнамец. Васильевна, да? – Он погладил себя по носу. – Нет… Боюсь, что в Москве ее нет.
– Чей портрет ты мне рисовать собирался?
– Я ее видел, – с каменным лицом повторил Вадик. – Что я тебя уговариваю? Не веришь – не надо!
– Оплачивать будете? – покхекав, осведомился продавец.
– А как же!.. Иди к дверям, – сквозь зубы приказал Андрей Вадику.
Пошарив в коробке, он вытащил из нее пистолет. В искусственном освещении магазина матовый ствол благородно поблескивал желтым.
– Устроено очень даже элементарно, – улыбнулся Андрей. – Тут предохранитель… ага, сняли… тут – индикатор, и все такое. А это курок.
– Это муляж, – в тон ему произнес мужчина. – Я сыну на праздник купил похожий. Скидка отменяется, пятьсот крепов – на мою карту. Полиция, кстати, уже едет, но я могу им сказать, что тревога ложная. Или не сказать.
Андрей глупо моргнул и перевел взгляд на пистолет. Что делать дальше, он не представлял. Продавец тем временем обошел его сбоку и загородил выход.
– Мы это… грабим?! – запсиховал у дверей Вадик. – Отдай ему карту!
– Напрасно ты так… – протянул Андрей, медленно поднимая ствол. – Смерти ищешь?
Следующую реплику из фильма он забыл. Кажется, после этих слов положено стрелять…
– Пушка твоя водой брызгает, – с издевкой сказал продавец. – От воды никто еще не помер.
– Ах, водой?.. водой, да?.. – прошипел Андрей и неожиданно для себя рявкнул: – Грохну, падла!!
При этом он затеребил курок – скорее от безысходности, чем в надежде напугать. Мужчина двинулся навстречу, но споткнулся и упал – почему-то не вперед, а на спину.
Андрей с опозданием сообразил, что при стрельбе оружие, вроде, вибрировало – не от пальца, а само по себе. Хотя какая стрельба?.. Игрушечный же…
Он растерянно опустил руку и нажал на курок. Пистолет чуть дрогнул, и мраморная плита под ногами раскололась на три неравные части. В центре, там где трещины сходились, виднелось маленькое круглое отверстие.
– Ты его… ты же его… – забормотал Вадик, отступая.
Лоб продавца стал белым, как мрамор на полу, и в нем выделялись три дырки – словно от вынутых из стены гвоздей.
Андрей поднес пистолет к глазам – в окошке индикатора горело «116». Направив ствол вверх, он снова выстрелил. Теперь индикатор показывал «115». Один в потолок, один в плитку, и еще три…
Три – в голову.
Осознав это, он мгновенно очнулся. И магазин, и труп, и теплый пистолет в руке – все вдруг стало как будто более реальным. Одежда на вешалках и стеллажах приобрела новую фактуру, точно раньше, до этого момента, была нарисованной. Воздух казался прозрачней и чище – сквозь него Андрей легко рассмотрел жирный отпечаток на зеркале в примерочной. Такие же, свежие, были на этажерке и на двери – Вадик успел захватать ее основательно. Кроме следов на стеклах, Андрей обнаружил множество других мелочей, которые прежде – пять выстрелов назад – не замечал.
Вряд ли в помещении что-то изменилось, по крайней мере – существенно. Изменилось в нем самом. К Андрею пришла удивительная ясность. Это ощущение не было приятным. Оно было нормальным.
– Стоять, ничего не трогать! – крикнул он Вадику.
Убрав пистолет за пояс, Андрей взял с витрины пару носков и начал затирать поверхности. Что-то подсказывало: лучше потратить лишнее время, чем оставить свои отпечатки.
Покончив со стеклами, Андрей раскрыл упаковочный мешок и сложил в него старую одежду. Вещи он кидал, не считая, но, когда дошла очередь до обуви, Андрей остановился. На коврике стояли три ботинка: два левых и один правый – естественно, из гуманитарки, поэтому похожие, как братья. Впрочем, братьев должно быть четверо…
– Вадик! Ты куда правый ботинок дел? – спросил он.
– Какой ботинок?! Пошли отсюда! – заканючил тот.
