опасаться было еще нечего — за дверью был всего лишь обширный вестибюль. Как и следовало ожидать — пустой… Хотя и не совсем. Весь пол помещения был усеян доспехами и оружием вперемешку с костями… Лежащими здесь уже давно. Скорей всего со дня штурма. По количеству останков судя, тут полегло не меньше роты корговских воинов. Как уж они сюда попали… Но вот после закрытия двери выйти они отсюда не могли никаким образом — это факт. Вот тут и остались…
Старик Локтев крякнул. Ермаков же, оглядев незапланированное кладбище, изрек:
— Ага…
— Думаешь? — спросил Локтев.
— Так более чем… — все тем же тоном отозвался начальник экспедиции.
— О чем вы? — спросил Олег.
— Раз они все здесь, — объяснил Виктор Петрович. — Значит вниз они спуститься не смогли… — он обвел взглядом стены вестибюля с многочисленными дверями лифтов. — А, значит, на нижнем уровне, скорей всего, включено защитное поле… Видимо кто-то из сотрудников спецхрана успел… — он не стал договаривать. И так было понятно.
— Ну а нам-то теперь что? — задал следующий вопрос Олег.
— А нам — вон туда, — Ермаков не затруднился с ответом, указав на отдельную дверь в углу. — Там лестничный колодец. Спустимся пешком — здесь не глубоко…
— А поле?
— Ну так мы же не варвары. Пульты управления на такой случай предусмотрены на всех входах… Идемте!
Спускаться действительно оказалось неглубоко. Примерно этажей на пять обычной земной пятиэтажки. И здесь тоже на лестничных маршах валялись многочисленные останки, через которые приходилось перешагивать. Хватало их и на дне шахты. В том числе и возле простой железной двери, ведущей в нижний — главный — вестибюль. Вот только в отличие от верхней входной эта дверь была открыта. Что заставило Локтева крякнуть еше раз, а Ермакова нахмуриться.
Но защитное поле — работало. В этом не было никаких сомнений. Стоило только увидеть радужную пленку, переливающуюся сразу за дверными косяками. Особенно она почему-то произвела впечатление на рэтов. Они начали оживленно пересвистываться, стараясь из-за спин людей лучше рассмотреть явление. Но вперед не лезли. Эту честь снова выпала Олегу с бойцами. Они выстроились у проема с оружием наизготовку, и Олег кивнул Виктору Петровичу.
Тот поколдовал со своим талисманом. Пульт внешнего управления здесь имелся, конечно. Правда, правильней было бы сказать, что он когда-то здесь имелся… Попавшие в ловушку люди в поисках выхода распотрошили его в клочья. Но для ноута Ермакова в этом не было проблемы. Талисманный комп мог имитировать при необходимости не слишком сложные исполнительные устройства. Главное — чтоб имелись провода, по которым уходил сигнал. А здесь они имелись.
Где-то через пару минут мерцающая пленка в дверном проеме стала тускнеть и словно становиться прозрачной. Никаких впечатляющих хлопков, брызг, как от мыльного пузыря… Ни даже хрустального звона. Просто исчезла — как туман…
— Черт… — сказал Семен Михайлович.
И было от чего. Пол нижнего вестибюля тоже покрывали доспехи с костями. И костяки без доспехов…
— Ничего не понимаю…
— Да, странно, — согласился Ермаков. — Но, кажется, объяснимо.
— И как?
— А вот пойдемте…
Все, подчинившись, тронулись за руководителем экспедиции.
В дальнем конце зала, вдоль стены, располагалось что-то вроде стойки бара или гостиничного портье… Судя по всему — место дежурного с пультом контроля и управления входом. Туда и повел всех Виктор Петрович.
— Ну и что? — поинтересовался Локтев, когда они оказались вблизи.
Ермаков, не отвечая, прошел за стойку-пульт и остановился перед глубокой нишей в стене. Когда-то ниша была прикрыта сдвижной панелью. Сейчас панель отсутствовала…
— Ну вот… — произнес Ермаков. Отодвинувшись в сторону, чтобы освободить обзор.
— И верно… — согласился Семен Михайлович.
— О чем они? — тихо спросила у Олега все это время молчавшая принцесса.
Олегу, в общем, тоже надоели эти недомолвки, и он спросил:
— О чем речь?
— Да вон… — кивнул Ермаков внутрь ниши. — Все просто, как два… байта.
Олег перегнулся через стойку и тоже посмотрел мимо Локтева.
Всю заднюю стенку ниши занимал щит с рубильниками, кнопками и сигнальными лампочками. Электрохозяйство Спецхрана. Часть лампочек даже светилась. Что было совсем не удивительно, учитывая собственную электростанцию. На геотермальном приниципе в здешних условиях она могла работать вообще до бесконечности…
Понятно было и то, что управление силовым полем, в том числе, должно было осуществляться отсюда. Олег, конечно, не знал — каким именно размыкателем. Но на одном из рубильников, не оставляя сомнений в том, что здесь произошло, висела, вцепившись в рукоятку когтистыми пальцами, мумифицированная рука. Причем рука явно нечеловеческая.
— Действительно, понятно… — согласился Олег. — Правда, это понятно только, как включили поле. А вот почему его не выключили?
— Так и это понятно… — невесело хмыкнул Ермаков.
А старик Локтев пояснил:
— Ну видишь же, Олежек: рука-то отрубленная! Тут бой шел. Скорей всего просто некому было уже выключать…
— Тоже верно… — вынужден был признать Олег.
— Ну ладно, — подвел Ермаков итог негласному обсуждению. — Идемте вскрывать сейф… Кстати, Ваше Высочество… — обратился он к принцессе. — А вам обязательно нужно попадать внутрь? Мне бы, честно говоря, не хотелось заходить в помещение хранилища — черт его знает, что там сталось за это время… Вдруг какая дрянь окажется в активном состоянии… Вряд ли, конечно, сильно опасное, но… Вы не можете просто позвать талисман отсюда? Сколько я в курсе, мы сейчас в радиусе полного дистанционного управления для атрибутов второго класса…
Та-Эли замялась.
Внешне она выглядела спокойно, но Олег каким-то внутренним чутьем ясно почувствовал, что девушка напряжена почти до дрожи. И сдерживается только невероятным усилием воли.
Помолчав немного, Та-Эли, явно на что-то решившись, заговорила.
— Да… Повелитель может приказать талисману явиться к нему. Но… Я — не повелитель, я — оператор. И я не хочу — да и не могу — нарушить то, чему меня учили. Это может… нехорошо кончиться. Для всех… Вы ведь понимаете?
— Да, конечно! — кивнул Ермаков. — Если нет возможности, мы сейчас войдем внутрь, не беспокойтесь!.. Просто, если есть вариант дождаться подкрепления, я бы предпочел подождать…
Та-Эли прикусила губу.
— Я… понимаю, — сказала она. — Но… Вы даже не представляете — какая для нас с ней пытка быть разъединенными, находясь так близко! Я слышу, как Диадема зовет меня. Она так долго была одна… Совсем одна…
— Интересно! — опять встрял со своим неуместным исследовательским азартом старик Локтев. — Мне как-то раньше не доводилось наблюдать лично процесс инициации! Но ведь, милая — вы ничего не
