Костюм у Никиты был действительно анти-донжуанский. Зато каждой женщине хочется его обстирать и прочее. И вообще павлиний рефлекс — вещь разнообразная. Никита не хвост распускал, а язык. Одни девушки реагируют на джинсы, а другие — на карму, матрицу и прочее. Я видела на днях его в кафе- магазине “Хлеб— кофе— торты” — какой-то красавице он рассказывал про эксперимент.
— Вчера? — он заоттягивал кожу на шее. — Это я встретил одну с интересной аурой. Дай, думаю, познакомлюсь — с целью исследования.
— Абсолютно — исследования, — повторила я.
— Ну, приятного такого исследования, — сдался он.
— Сладкая вещь — наука, — горько вздохнула я, думая уже о своей диссертации.
А Никита в процессе приятных исследований вскоре несколько ночей не ночевал дома, правда, предупредив жену об эксперименте и прося не беспокоиться. Но она беспокоилась, прибегала к нам, обсуждала похолодание (а Никита так легко одет). Когда она ушла, я начала ворчать:
— Как просто в наше время быть донжуаном! Уехал на эксперимент, и все. Никакой он экстрасенс — Никита! Все говорит для того, чтобы одурманивать девок.
— Не думаю, что дело только в этом, — бормотал в ответ мой муж.
— в чем же еще?
— Скучно жить на этом свете без тайн.
— И тебе?
— Мне некогда скучать. Теща далеко, сам все стираю...
И тут вошел Никита: бледно-зеленый, слегка отдающий запахом “Сигнатюра”. — У кого в общежитии я недавно видела эти духи?
— Ну, что? — спросил его мой муж.
— Да так. Летали, — устало отвечал Никита.
— В каком смысле?
— В астральном, конечно.
— Ты вылетишь из семьи, если жена узнает...
Она знаете чем успокоится? Теперь военные за мистику большие деньги платят...
Устроился ли он к военным, мы не узнали, потому что решили отдалиться от Никиты. Нам в это время дали квартиру, и мы переехали. Когда я пришла выписываться, видела, как стая кошек с визгом летела по коридору общежития и обогнула Никиту. Все-таки они его отлично видели.
* * *
Журнальный зал | Дети Ра, 2007 N9-10 (35-36) | Нина Горланова
Господи, была жива еще Ира Полянская! В ночь на 1 августа 2002 года я ночевала у нее в Москве. Рано утром смог киселем ходил по квартире. Ирочка за завтраком предложила: «Пригласи Таню Бек к нам! Я отдам вам на целый день комнату — записывайте интервью». Я позвонила, пригласила и услышала в ответ:
— Нет, Нина, лучше вы приезжайте — мне легче работать дома, потому что так я чувствую себя свободно!
Это было как пароль и отзыв (для меня тоже главное всегда — свобода).
На автобусной остановке, внизу — возле самого тротуара — еще не было сизо, и я заметила мертвого сверчка. А я так люблю их ночные сонорные мелодии! В жаркие лета сверчки живут прямо в нашей пермской квартире и поют-поют…
Набоков бы поднял бедного сверчка, взял домой, подумала я. Но в это время подошел мой автобус. Через год умерла Ира, и я почему-то вспомнила того сверчка. Таня тогда помогла мне опубликовать мой мемуар об Ире в «Независимой»…
И вот не стало Тани. Ушли две мои певуньи.
А зачем мне жизнь заранее показала «эпиграф» в виде безмолвного сверчка, я поняла гораздо позже. Но об этом ниже.
Пока же сквозь сиреневый смог я еще еду на встречу с Татьяной Бек. Я никогда не видела ее ранее, но, конечно, знаю ее стихи. «Сжала губы полубантиком, полунищим узелком…» — эти строки всегда мне казались такими нужными!
Таня в точности выполнила все советы, услышанные по радио: расставила в комнате керамические сосуды с водой, чтоб смог не победил нас окончательно, и положила на стол марлевые повязки. Но мы про них так и забыли.
Несмотря на то, что в комнате было сизо, и портрет Тани работы Войновича казался принадлежащим Тернеру… мы взахлеб говорили и говорили.
Весь этот волшебный день записан у меня подробно (вечером я уехала в Пермь). Когда Танечка включила магнитофон, я достала свою записную книжку. Всегда все записываю. Она задавала совершенно необычные вопросы:
— Много ли в вас, нынешней, от той девочки, которой вы были в детстве?
— Вы — когда читаете — ищете в книге утешения или правды?
— Когда вы впервые почувствовали себя действительно зрелым человеком?
У нее на ходу возникали точные формулировки. Я сказала: меня как автора волнует, насколько человек меняется к лучшему, а его бездны — это мне совершенно уже не интересно. Таня уточнила: Вас не интересует эмпирика падения?
— Да, да, да!
Но тут же выяснилось, что ЭМПИРИКА ПАДЕНИЯ продолжает волновать меня… И еще как!
Так, я должна здесь сосредоточиться и подробно все передать! Господи, помоги!!!
Речь у нас зашла о мифологеме сокровища.
Я кратко анализировала: сокровище — от «сокрыть», значит, силу дает лишь то, что сокрыто, и Скупой рыцарь — не столько жадный, сколько в нем сильна мифологема сокровища, то есть деньги сейчас у нас вывозятся на Запад не только потому, что законы плохие, но и потому, что сильна мифологема сокровища.
И тут Танечка спросила:
— Секретики дети строят — в земле… это однокоренные слова: секрет и сокрыть?
Она ВСЕ ПРОВЕРЯЛА ДЕТСТВОМ! «Кто не примет Царствия Божия, как дитя, тот не войдет в него».
И далее — тот взволнованный разговор о буржуазности, который до сих пор стоит у меня в ушах… Как страсть к сокровищам — к деньгам, антиквариату — сочетается с тем, что художник пишет (фотографирует) одни
