Я не успел принять меры - Сельга подалась вперед и выпалила:
- Бутылку?
Глаза Сергея стали холодны, он тут же встал. Бросил нам какой-то маленький сверток и буркнул, отходя обратно к огню:
- Ешьте и спите, завтра будете дома.
Сверток оказался сухой пресной лепешкой, завернутой в грязную измятую бумагу. Сельга немного пожевала, а мне есть совсем не хотелось. Я вспоминал, как Борис однажды рассказывал нам, что был всего один случай исчезновения землянина на Тацре - переводчик из посольства бросил работу и ушел жить к местным, якобы из-за любви к аборигенке. Эту историю старались не офишировать. Неужели это он? Я спросил Сельгу тихонько:
- Сель, помнишь, что рассказывал Борис?
Она кивнула, но как-то рассеянно. Я понял, что уже не до разговоров и пора спать.
х х х
Кто-то с такой силой жахнул дверью прямо у меня над ухом, что я моментально вынырнул из глубины сна, вскочил и стал оглядываться по сторонам. Увидел озабоченное сельгино лицо - оно было зеленым. Зелеными были и ее короткие растрепавшиеся волосы. Единственное окошко в комнате было закрыто большим зеленым листом и солнце с силой просвечивало его насквозь, четко выделяя темную паутину прожилок. Кроме нас с Сельгой, в комнате никого не было.
- Доброе утро, Станислав, - услышал я привычное и спросил, потягиваясь, кто это с утра пораньше ломает двери в этом домишке, и так дышащем на ладан.
- Вроде бы что-то случилось ночью, - неуверенно сказала Сельга. - Сергей тоже только что проснулся, а его... приятелей нет. По-моему, он очень рассердился.
О том, что Сергей рассердился, можно было догадаться издалека. Он стоял во дворе и разражался самыми отборными ругательствами на земном и на куррарском, время от времени с силой пиная хилый заборчик. Потом он ворвался в дом и зашагал из угла в угол, стараясь, как видно, успокоиться.
- Ушли, ушли, бросили меня, предали... У, подлые твари, для кого я старался все это время, для кого? Соблазнились деньгами, легкой добычей, ушли к Щатру, еще бы, не просто так они к нему придут - с бутылью...
Мы с Сельгой стояли около входа молча, не зная, что делать. Я выглянул через открытую дверь во двор - у забора стояла всего одна лохматая животина; черная, залитая солнцем равнина была пуста. Может, взять да и пойти потихоньку в сторону города?
Минут через пять Сергей подошел к нам, казалось, что он совершенно успокоился, только глаза его были темны.
- Ребята, давайте поговорм, - предложил он нам, как равным, и легко уселся на пол, приглашая нас широким движением руки. У меня, честно говоря, не было особого желания разговоры разговаривать, но что поделать - мы уселись тоже.
- Послушайте, все, что я вам скажу, исключительно важно. Ни за что не стал бы вас в эти дела вмешивать, но мне нужна помощь. Предали меня мои... приятели. Почти год мы вместе искали Каламаа Аджараха, по-нашему могущественную силу, духа, исполняющего желания. Его вместилище выглядит как бутылка. Говорят, что с деятельности этих духов началась жизнь на этой планете, а потом они как-то отошли от дел, стали запираться в своих сосудах и выходят только, когда кто-то их находит и просит исполнить желания. Только три желания. Но какие хочешь!
Сергей снова разгорячился. Наклонился к нам ближе, глаза горели неистовым огнем, нос заострился.
- Всего несколько таких духов на нашей планете и всякий раз они прячутся от людского глаза. Долго мы искали одного из них. Мы хотели перевернуть весь порядок на этой несчастной планетке! Ведь вы же видели, как убоги, как несчастны здешние обитатели, как жалка природа - кроме пары-тройки чудесных оазисов, отданных туристам - пустыни да степи. Всего три желания - но мы бы уж постарались выбрать правильные! Нужные всем! И вот - вчера Каламаа Аджараха был в наших руках, и что же? У, твари! Струсили, сбежали к местному царьку, который не сможет пожелать ничего лучше, чем новый дворец и несколько новых жен... Или, чего доброго, захочет сам стать хозяином здешнего мира... Так бывало уже не раз и влекло за собой ужасные последствия. Послушайте меня. Поедем сейчас вместе, вы поможете мне, я знаю, как вернуть сосуд обратно, эти глупые существа даже оставили мне одного транга - мы быстро их догоним.
От горячих настойчивых слов Сергея, от его буравящих глаз у меня загорелось все внутри. Захотелось вскочить, побежать куда-то, нет - поскакать, чтобы обдуло как следует ветром. Но можно ли ему верить? Джины, могущественные духи... не так-то это и глупо, как мне раньше казалось! Очень хорошо помню, как Борис рассказывал историю правления на Курраре: некоторые смены правительств ставили историков в тупик, настолько непонятны и нелепы были перевороты, меняющие хозяев престола... А ведь если на секунду представить, что это правда, что завладев джином, можно загадать три любых - любых! - желания... ого, дух захватывает, страшно подумать! Но страшно и о том подумать, что вот представился тебе, Славка, один-единственный шанс в жизни, неслабый такой шансик изменить жизнь на целой планете, а ты его возьмешь - и проморгаешь, даже и не попробуешь использовать - из-за неверия, а может быть, скорее, не из-за неверия, а просто нерешительности или, скажем прямо, трусости и слабости характера. Как это Серега вчера обзывался? Салагой! А вот возьму и докажу ему!
Столько мыслей крутилось у меня в голове, что, казалось, я слышу их шум. Воздух в комнате нагрелся, от костра несло чем-то пряным и зеленый свет ходил волнами. Я вскочил на ноги, Сельга и Сергей тоже поднялись. Они смотрят на меня - и ждут. Сельга, ясное дело, рвется вперед...
Я глянул на нее и обмер. Просто не узнал человека. Глаза опущены. Длинные зеленые тени от ресниц и темные мешки под глазами. Тонкие морщинки на лбу. Жалобные складки в уголках губ. Господи, устала? Или заболела?
- Сель, ты чего?
Только пожала плечами, но видно же, что дело плохо. Трудно даже представить себе, насколько плохо должно быть дело, чтобы Сельга выглядела такой несчастной. Сергей увидел мое заешательство и горячо вмешался:
- Конечно, девочку не надо брать с собой. Зачем? Она устала. Да мы и вдвоем прекрасно управимся. Я именно так и хотел предложить - мы едем с тобой, Станислав, а девочка пусть побудет тут, в середине дня должен приехать связной из города, он заберет ее с собой и доставит ее в посольство, можешь ни капли не волноваться.
У меня было ощущение, что с разбегу я наткнулся на стену - ведь уже какие-то смутные планы стали возникать - климат там, какой получше подобрать, государственную систему... и тут же все исчезло, как мираж. Оставить Сельгу - в черной равнине, на неизвестно какого связного, который может ее и в заложники взять, и в рабство их идиотское, куррарское, нет дудки.
Впрочем, надо же все-таки понять, что происходит. Спокойнее, спокойнее, сейчас обсудим все, не торопясь. Я сказал Сергею вежливо:
- Нам надо поговорить.
И потянул Сельгу на улицу, под тень покосившегося навеса. Там тоже было довольно жарко, но не пахло так головокружительно, как в комнате, и шум в голове понемногу стал проходить. Мы постояли молча, я даже не знал, как и спросить-то у Сельги, что с ней стряслось, но она сама подала голос. Принялась вдруг бубнить тихо и монотонно:
- Я ему не верю, Станислав, давай не пойдем. Я не пойду, и ты тоже не ходи. Ты сам подумай, Станислав, какие джинны. Ты же сам смеялся, это же сказки! Он сумасшедший, наверное. Или хочет нас куда-то заманить. Он страшный, неприятный. Вон, куррарцы ведь ушли от него. Давай и мы уйдем. Домой пойдем, Станислав. Я так устала, правда, я домой хочу...
Она ныла, как маленькая, и кривила губы, будто вот-вот разревется. ...Домой, пошли домой, а как же Йохан, он же с ума сходит, а как же Борис, он тоже за нас отвечает, и вообще нам нельзя тут гулять, нельзя вмешиваться в куррарскую жизнь, нам влетит потом, ноги болят уже и кто его знает, может эти черные камни излучают тоже, домой, домой, домой... От этого нытья пропала вся охота куда-то мчаться и изменять мир. Действительно, как это Сергей смог мне так голову задурить? Джинны какие-то, духи - я в них никогда и не верил... Загипнотизировал он меня, что ли?
Я знал, что Сергей будет ужасно зол, услышав наш ответ и постарался держаться как можно более
