Французская демократия

лучше сказать, этотъ развратъ сд?локъ, а буржуазъ возвелъ его въ принципъ, въ теорію, въ ученіе. Для него не существуетъ идеи экономическаго права, какъ дополненія и отрасли права политическаго и гражданскаго; для него это безсмыслица. Каждый для себя, каждый за себя, Богъ за вс?хъ – вотъ его девизъ. Его экономическая наука основана не на двучленномъ синтетическомъ понятіи, которое даетъ положительное р?шеніе и вводитъ справедливость въ задачу выгодъ; она основана на элементарныхъ, одностороннихъ понятіяхъ, которыя сами не могутъ опред?литься и прійти въ равнов?сіе, и всл?дствіе этого обращаютъ науку въ в?чное противор?чіе. Наприм?ръ, для буржуаза н?тъ настоящей ц?нности, хотя онъ в?чно толкуетъ о закон? спроса и предложенія и хотя эти два термина, спросъ и предложеніе, предполагаютъ существованіе опред?ленной ц?нности, отысканіе которой и составляетъ предметъ пренія между продавцемъ и покупателемъ. Въ глазахъ буржуаза ц?нность непрем?нно произвольна. Видя, что она м?няется, онъ заключаетъ, что, сл?довательно, она необходимо ложна; и предположивъ ложь въ самомъ понятіи, онъ уже оправдываетъ всякое распутство своей сов?сти. Поэтому, въ разговорахъ и размышленіяхъ объ этомъ, онъ никогда не думаетъ о равнов?сіи ц?нности, о настоящей ц?н? товаровъ, о нормальной такс? процента и заработной платы: н?тъ, вс? эти бредни не увлекаютъ его. Купить, если можно, за три франка то, что стоитъ шесть, продать за шесть то, что стоитъ три, зная настоящую ц?ну и не обращая вниманія на убытки, которые терпитъ ближній – вотъ его торговое правило, которому онъ сл?дуетъ безъ зазр?нія сов?сти. Попробуйте ему сказать, что его доходы, проценты, барыши, вс? эти выгоды, которыя при другомъ образ? д?йствій можно было бы, до изв?стной степени, узаконить, что все это безчестно – онъ разсердится. Онъ предпочитаетъ все это завоевывать на войн?, исполненной хитростей, засадъ, нечаянныхъ нападеній, монополій, доставляемыхъ ему превосходствомъ его капиталовъ и его торговли. При этомъ онъ ув?ренъ, что вс? скандальныя д?ла, которымъ онъ предается съ утра до ночи, оправдываются необходимостью, что поэтому въ нихъ н?тъ ни воровства, ни мошенничества, кром? т?хъ д?лъ, которыя занесены въ уголовный сводъ!

Но что сказать объ этихъ академическихъ выставкахъ, гд? ув?нчиваются юные писатели, отличившіеся въ войн? противъ Соціализма защитою этихъ гнусныхъ правилъ? объ этихъ лекціяхъ и чтеніяхъ, гд? мстятъ за оскорбленіе собственности? объ этихъ мальтузіанскихъ посланіяхъ, гд? излагаются отношенія между политической экономіей людо?довъ и в?чными началами справедливости и нравственности?! Неужели т?, которые располагаютъ кафедрами, креслами, школами и преміями, над?ются обмануть массы и надуть челов?ческую сов?сть? Жалкіе софисты! У нихъ не хватаетъ даже ума понять, что массы, озабоченныя своей нищетою, не слушаютъ ихъ, и что имъ нечему научиться отъ т?хъ, кому он? платятъ! И они см?ютъ еще толковать объ экономической нравственности, когда въ теченіи сорока л?тъ только и д?лали, что доказывали, что политическая экономія не то, что нравственность, что первая можетъ сказать – да тамъ, гд? вторая говоритъ – н?тъ! Они см?ютъ толковать объ экономической нравственности, когда въ ихъ теоріяхъ только одно и ясно, что право должно быть изгнано изъ политической экономіи, что обращеніе къ челов?ческой солидарности должно считаться преступленіемъ противъ науки и свободы! Посм?етъ ли кто нибудь изъ нихъ отв?тить утвердительно, когда его спросятъ: существуетъ ли какая нибудь экономическая наука или истина вн? экономическаго права, основаннаго на обязательств? взаимности? Спросите ихъ – вы увидите, что они отв?тятъ!

Возможна ли доброд?тель, возможна ли честность въ обществ?, которое признаетъ основными сл?дующія положенія: что экономическая наука не им?етъ ничего общаго съ справедливостью; что она отъ нея не зависитъ; что идея экономическаго права есть утопія; что экономическій порядокъ существуетъ самъ по себ? и не основанъ ни на какихъ юридическихъ данныхъ; что люди могутъ об?щать другъ другу все, что угодно, но въ экономическихъ отношеніяхъ нич?мъ другъ другу не обязаны; что, сл?довательно, каждый им?етъ право пресл?довать исключительно свою личную выгоду, и потому другъ можетъ законно, разумно, научно разорить друга, сынъ покинуть отца и мать, работникъ продать хозяина и проч.? Можетъ ли въ такой систем? существовать уваженіе къ собственности, могущество ассоціацій, почтеніе къ власти, къ закону? возможно ли въ ней челов?ческое достоинство! Я могъ бы наполнить ц?лые томы разоблаченіемъ мерзостей, которыя высказывали по этимъ вопросамъ самозванные экономисты, подъ прикрытіемъ своей мнимой науки; но я предоставляю казнить ихъ другимъ, кто помоложе меня. Благодареніе богамъ, в?роятно не окажется недостатка въ людяхъ, которые пожелаютъ взяться за это д?ло.

Развратъ буржуазной идеи обнаружился особенно ясно въ вопрос? о свобод? обм?на. Всякій буржуазъ желаетъ выгодъ въ свою пользу и считаетъ себя разореннымъ, если в?сы не склоняются въ его сторону; но въ тоже время всякій вопіетъ противъ страшной монополіи своихъ собратій и находитъ, что нужно прекратить имъ покровительство. Если онъ наживается – это хорошо: въ этомъ заинтересовано само общество. Но прочихъ справедливость требуетъ обуздать. Тоже и въ учет?. – Всякій негоціантъ, крупный или мелкій, все равно, былъ бы вполн? счастливъ, если бы ему обезпечили учетъ его векселя за подписью двухъ ручателей, вм?сто трехъ, и по опред?ленной такс? въ % вм?сто 5, 6, 7, 8 и даже 9%, которые у него произвольно вымогаютъ, захватывая его въ расплохъ при самыхъ трудныхъ обстоятельствахъ. Сторонники взаимности хотятъ именно водворить навсегда такую опред?ленность въ учетахъ и правильность въ кредит?. Но постойте: в?дь буржуазъ разсчитываетъ, что не в?къ же ему будетъ несчастливиться; онъ ждетъ и на своей улиц? праздника. Вотъ, посл? счастливой компаніи, ему удалось пріобр?сти тысячь 100– 200 фр. Карманъ набитъ туго; онъ сп?шитъ отнести деньги въ банкъ. Но уже теперь не говорите ему объ учет? по 1/2 %. Онъ теперь богатъ; д?ла въ его рукахъ; онъ предписываетъ банкирамъ законы; онъ самъ банкиръ. Пусть поступаютъ, какъ хотятъ, съ его мен?е счастливыми конкурентами; пусть лихоимство вс?хъ ихъ пожретъ. Его д?ла идутъ отлично; онъ сближается съ правительствомъ и подаетъ голосъ за министерство.

Каковъ буржуазъ въ оборотахъ, таковъ и въ политик?. Въ сущности у него н?тъ принциповъ: у него только барыши. Образъ мыслей его зависитъ отъ состоянія курсовъ на бирж?. Онъ то льститъ власти, то участвуетъ въ оппозиціи; то униженно заискиваетъ, то яростно порицаетъ; то кричитъ: да здравствуетъ король, то: да здравствуетъ оппозиція, смотря потому, повышаются или понижаются курсы, распродаются или н?тъ его товары, смотря потому, получитъ ли, по милости какой нибудь высокой особы, крупную государственную поставку онъ или его конкуррентъ, и попадетъ ли онъ, всл?дствіе этого, въ отчаянное положеніе, или пріобр?тетъ наживу.

Политико–экономическія сочиненія, вышедшія въ посл?днія 30 л?тъ, и разборы ихъ лучше всего свид?тельствуютъ, какъ низко пала эта несчастная буржуазія, въ какую пропасть ее повергли ея государственные люди, ея представители, ораторы, профессоры, академики, софисты и даже романисты и драмматурги. Они постарались истребить въ ней и здравый смыслъ, и нравственное чутье, и она назвала своими спасителями т?хъ, кто совершилъ это прекрасное д?ло. Quos vult perdere Jupiter, dementat.

Духъ равенства, стремленіе къ уравненію отличали французскую націю, при выход? ея изъ горна революціи, и сд?лали ее на полстол?тія образцомъ для вс?хъ народовъ; они, казалось, готовы были слить аристократію капитала съ наемщиной въ единый классъ, который справедливо назвали среднимъ. Къ равенству права, къ свобод? промышленности оставалось только прибавить всесильный толчокъ учрежденій взаимности, чтобы безъ потрясеній произвести экономическую революцію: дорогой буржуазіи Порядокъ не былъ бы ни на минуту нарушенъ.

Но вотъ уже 25 л?тъ, какъ страна находится подъ противоположнымъ вліяніемъ и идетъ въ противномъ направленіи; торговый и промышленный феодализмъ одержалъ верхъ, благодаря постановленіямъ касательно горныхъ промысловъ, привилегіи банка и особенно благодаря уступк? жел?зныхъ дорогъ. Всл?дствіе этого, средній классъ съ каждымъ днемъ слаб?етъ, угнетаемый, съ одной стороны, возвышеніемъ заработной платы и развитіемъ анонимныхъ обществъ, а съ другой – налогомъ и заграничной конкурренціей или свободной торговлею; м?сто его занимаютъ чиновничество, высшая буржуазія и наемщина.

Отчего происходитъ этотъ упадокъ средняго сословія, который влечетъ за собою упадокъ самой націи и свободы? Причина его – безразсудно принятыя этимъ классомъ экономическія теоріи, тотъ ложный либерализмъ, которымъ онъ не пересталъ бредить и который далъ ему только правительственную централизацію, постоянныя войска, парламентское шарлатанство, анархическую конкурренцію, тунеядную монополію, постоянное повышеніе процента, космополитизмъ свободной торговли, общую дороговизну и, въ заключеніе, рабочія стачки. Но противъ всякаго зла можно найти средство. Какъ д?ло городскихъ