— Как, интересно, мы будем сражаться с войском мертвых? Нас не защитят стены замка!
— Да и чем мы будем сражаться? — откликнулся кто-то. Словами? Большая часть наших людей уже сбежала!
— У нас осталось всего шестьдесят бойцов!
— Тогда мы призовем на помощь Генри Рыжего! Он тоже страдает от зла. И поэтому, он не откажет нам в помощи!
— Да! Он будет сражаться вместе с нами!
— Тогда, вперед! На коней! Ты, ты и ты — вы поедете за ним!
Всадники вихрем взвились на коней и поскакали вон.
— А теперь, говорите. Кто останется со мной?! — я стоял на фоне черного неба и они все, как один запрокинули свои головы кверху, глядя внимательно на меня.
Повисла гнетущая тишина.
Я ждал.
Пауза становилась нестерпимой!
— Я останусь с тобой! — выкрикнул, наконец, кто-то из толпы.
— Можешь рассчитывать и на мой клинок!
— И на мой лук!
— И я с тобой!
— И я буду с тобой!
— Лучники останутся все с тобою!
— Благородный Сэр!
— Мы все остаемся!
— Ура! Ура! Ура!
Так и остался. Принял командование на себя. Артур ходил у меня в подручных. Команды выполнялись беспрекословно! Лишь воспоминание о Шейле грызло мне сердце! Болван! Какой ценой ты расплачиваешься! Какой ценой расстаешься со своим эгоизмом! Видимо, не все зло забрал из меня мой двойник! Видимо оставил каплю, которая погубила Шейлу.
Много потерь мы несем на своем жизненном пути. Много трагедий переживает человек за свою длинную жизнь. Но какими мы выходим из них? Ожесточаются ли наши души? Становимся ли мы более мудрыми? Учимся ли мы на своих ошибках? Прощаем ли слабости другим? Я думаю, самое трудное, это научиться прощать. Я понял это недавно. Научиться прощать и беречь своих близких. Не сдаваться, не отдавать их во власть темноты. Я знал и понимал, что любил Шейлу. Но куда девались мои силы в тот критический момент? Ведь я знал, знал в глубине души, что не брошу ее, что останусь с этими людьми до конца. Но мне хотелось еще немного повыламываться, мне хотелось, чтобы она больше попросила меня, поплакала. И каков результат? Я ее потерял.
Ну, что ж! По крайней мере покажем этим тварям, что такое белый свет! Я думаю, они быстренько захотят обратно, в могилу!
Первым делом, я отправился за своей машиной. Она была целехонька. Стояла, никому не нужная.
Я ее пригнал в крепость. Присобачил к ней лопасти в виде молотилок. Класс! Теперь можно будет крушить и дробить сучье племя!
— А что там у нас завалялось в багажнике? Так. Учебник по химии. Второй курс колледжа. Хм. Взрывчатые вещества… Страница 156. Порох! Изготовление пороха! Класс!
Я оборудовал нечто вроде мастерской. Набрал подмастерьев.
— Осторожно! Свечи держите подальше! Берем это! А теперь это! Смешиваем!
Работа кипела. Мои подручные оказались отнюдь не дураки. Мы изготавливали своеобразные факелы, начиненные порохом. Чуть-чуть огня — и полный вперед. Взрыв обеспечен!
Наладив производство, я занялся сойм войском. Выстроил их рядами друг за другом и показал некоторые нехитрые приемы восточной борьбы. Ребята оказались крепкие, как дубы, смышленые, как хищные звери. Они на лету хватали у меня из рук науку, забавлялись тем, что так умело можно было валить друг друга. Я забавлялся, глядя на них! Они кувыркались и орали, как стадо чертей из преисподней!
— Мы должны сражаться, как братья от одного отца! — напутствовал я их.
Теперь займемся их амуницией. Я решил ничего не упускать из виду.
— Перво-наперво — кольчуга. Она была сплетена из стальных колец, в три слоя.
— Хорошо!
Дальше. Кольчужные чулки и рукавицы закрывали все, кроме лица. Главное достоинство кольчуги — ее подвижность и прочность. У некоторых лучников были латы. Но не у всех. Жаль. Но что поделаешь!
На голове у каждого был капюшон, подбитый мягкой материей, поверх которого надевался шлем. Он был массивный, похожий на горшок, покрывал голову целиком и ложился на плечи. Вассалы Артура украсили их нашлемниками из дерева, с геральдическими фигурами. Шлем был конечно, остроконечный, это смягчало силу удара, заставляя оружие соскальзывать со шлема.
Щиты были треугольными и легкими, чтобы ими можно было манипулировать. И на каждом щите был герб. Так. С обмундированием было покончено. Теперь примемся за вооружение.
Я лично проверил состояние их копий. Они были длинными, до четырех с половиной метров. Под наконечником каждого копья прикреплялся флажок. Он имел практическое значение — мешал копью войти слишком глубоко в тело человека.
Я припомнил ту битву, в которую попал, едва прибыл сюда. На том поле боя трупы валялись и флажки, торчащие из них, вызывали во мне недоумение. Я никак не мог понять их значения. Теперь ясно! Помимо копья, у каждого был меч. Он был массивный и длинный, доходя до метра, заканчивался же набалдашником с прямой крестовиной. Меч с крестовиной напоминал крест — символ Христа. Итак, с вооружением покончено.
У меня было ружье, но Велюнд считал, что этого мало. В бою может случиться все, что угодно.
— Я подарю тебе один меч! — сказал он.
И он принес мне его. Хорошо отточенный, острый, с расширяющимся лезвием у чаши. Рукоять сделана из ливанского кедра и украшена золотым крестиком.
— Откуда это у тебя такая красота? — спросил я.
Велюнд усмехнулся:
— Я могу тебе рассказать, как я сделал его. У наших рыцарей — франкские мечи. Это самые знаменитые мечи в Европе. Эти мечи — изделия умелых кузнецов, их металлообработка очень сложна. Секрет изготовления этих мечей достался нам из Центральной Азии.
— Но этот меч недостаточно хорош для тебя. Вот тебе другой.
— И в чем его отличие?
— Сейчас я тебе расскажу. Сначала я взял напильник и сточил меч в мелкую стружку. Все это смешал с мукой. Потом накормил этой смесью прирученных птиц, которых три дня держал без пищи. Затем, расплавил птичий помёт в горне, получил железо, очистил его от окалины и снова выковал меч, размером меньше первого. Посмотри, как он хорошо прилегает к руке!
Мой добрый маг захотел мне продемонстрировать достоинства этого меча. Мы спустились к реке. Велюнд достал клок шерсти толщиной в три пяди и такой же длины и бросил его в воду. Затем он спокойно погрузил в реку меч и лезвие рассекло шерсть так же легко, как оно рассекало само течение.
Да, это был самый острый и лучший меч из всех, которые я видел вокруг.
Между тем мой войны не теряли время даром. Они уже здорово наловчились в восточных приемах борьбы и расхрабрились не на шутку. По вечерам они заливали свои глотки вином и распевали воинственные песенки:
