мужчины поцелуем.
Тара еще раз быстро окинула взглядом зал ресторана – не идет ли ее спасительница Шейла. Шейлы она не увидела, зато увидела кое-кого другого, от чего ее блаженное состояние разом улетучилось.
Высокий худой мужчина стоял у стойки, с брезгливо-усталым выражением лица просматривая меню. В темном костюме и белой рубашке он выглядел намного элегантнее, чем на дежурстве в городской больнице.
Клинт заметил, как изменилось лицо Тары, и проследил за ее взглядом.
– Кто это? – В его голосе не осталось и следа сексуальности, он звучал профессионально и насторожено.
– Доктор Белден.
– Из больницы?
Она кивнула:
– Он у нас недавно.
Клинт снова повернулся к ней.
– Мне показалось, или он тебе не нравится?
– Нет, не показалось.
– Почему?
Тара пожала плечами.
– Я с ним едва знакома. Разговаривали пару раз. Очень высокомерный. Никакого уважения ни к медсестрам, ни к пациентам. И он…
Синие глаза Клинта сузились.
– Что?
– Есть в нем еще что-то такое, чего я никак не могу понять…
В этот момент Белден поднял глаза. Он, оказалось, узнал ее и даже довольно учтиво кивнул.
Тара была вынуждена ответить на приветствие, хотя от этой улыбки у нее мурашки по спине побежали.
– Так что ты говорила? – напомнил ей Клинт. Тара не хотела возвращаться к неприятной теме и была очень рада, что именно в этот момент пришла Шейла и принесла им бургеры и коктейли.
Изо всех сил стараясь вернуть прежнее настроение, Тара выдавила из себя улыбку.
– Не помню. Ничего особенного.
– Тара, привет, это Джейн. Отэм заигралась, так что мы решили остаться у Дэвида и Мариссы. Знаешь, я так соскучилась по Отэм, хочу побыть с ней еще немного. Привет Клинту, позвоню утром. Пока.
Тара стерла сообщение на автоответчике и повернулась к Клинту.
– Джейн передает тебе привет.
Усмешка тронула его красивые губы.
– Да, я слышал.
Оно чуть не выпрыгнуло из груди, когда выяснилось, что Джейн не приедет и не сможет помешать…
Клинт, похоже, неправильно истолковал ее замешательство. Он покровительственно обнял Тару за плечи.
– Не волнуйся. Она в безопасности. Там Дэвид и мои люди.
Кожа горела под его ладонью.
– Я знаю.
– Я думаю о тебе…
– Что ты имеешь в виду? – сконфузилась Тара.
– Ты здесь… Совсем одна…
– Ах, вот ты о чем! – Она захихикала, как смущенная школьница. – Не беспокойся. Я в порядке.
Клинт протянул руку и убрал с ее щеки прядь волос.
– Я вижу.
Жест был таким нежным и интимным, что у Тары подкосились колени. Но вот тон Клинта был совершенно иным.
– Спасибо, конечно, но…
– Что «но»?
– Но ты сказал это как-то злобно…
Клинт еще больше помрачнел и направился к дверям, но вдруг повернулся. В одну секунду оказавшись рядом с Тарой, он заключил ее в объятия.
– Потому что я зол, черт возьми!
От его близости у Тары закружилась голова, но она все-таки спросила:
– Почему?
– А ты не понимаешь? Потому что мне не нравится то, что я делаю.
– Ты о чем? – бормотала Тара, упоенно разглядывая ямочку на подбородке Клинта, оказавшуюся как раз против ее глаз. – То, что ты прикасаешься ко мне, обнимаешь меня? Это?
Он запустил пальцы в ее волосы, заставил Тару поднять голову и посмотреть ему в глаза.
– Мне не нравится, что я хочу тебя.
У Тары колотилось сердце и шумело в ушах. Она уже готова была сказать ему, что ее тоже пугает происходящее между ними. Ей тоже не нравится, что она сходит с ума в его присутствии и совершенно не способна себя контролировать.
Она готова была сказать ему: «Ты напомнил мне о том, что я женщина».
Она готова была сказать ему, что ей хочется послать к черту самоконтроль и отдаться ему душой и телом.
Но Клинт не предоставил ей такой возможности.
Он прижал ее крепче, нашел ее губы и поцеловал так жадно и горячо, что у Тары пошли электрические искры по всему телу.
Ей хотелось кричать не то от блаженства, не то от отчаяния.
Но ее тело решало за нее. Тара впилась в его губы поцелуем, руки шарили повсюду в поисках опоры – так у нее кружилась голова. Она ухватилась за угол журнального столика, и все, что стояло на нем, полетело на пол.
Этот звук отрезвил их. Они отскочили друг от друга, возбужденные, терзаемые чувством вины.
– Прости, – пробормотала Тара.
Но она сама не могла простить себе своего поведения.
Чтобы взять себя в руки, она опустилась на корточки и стала неловко собирать упавшие бумаги: счета, свежие газеты…
– Дай я помогу! – Клинт присел рядом с нею.
– В этом нет необходимости, я… – Слова замерли у нее на губах, холодный ужас сковал все тело. – О господи!
– Что?
Дрожащей рукой Тара взяла длинный конверт кремового цвета, похожий на тот, что она получила вчера.
Клинт чертыхнулся.
– Дай я открою.
Тара безропотно повиновалась.
– Как ты думаешь, я буду получать их каждый день?
Клинт молча разорвал плотную бумагу.
– Читай вслух, – попросила Тара.
– Нет.
– Клинт, я имею право знать. Оно адресовано мне.
