углубляет понимание бессознательных механизмов и добавляет к ним новые. Особенно
богатый “урожай” сведений о бессознательном был получен при анализе сновидений,
которые Фрейд называл “королевской дорогой” к бессознательному. В дальнейшем
исследование почти любой области культуры приводило к выявлению новых
бессознательных механизмов.
Движение сознания как мысли часто устремлено в будущее, к решению проблемы. Его
движение как памяти устремлено в прошлое, к травматическим эпизодам, не до конца
пережитым или же вытесненным. Движение памяти по цепи воспоминаний к
травматическому моменту Фрейд назвал “регрессией”. Освобожденная от контроля
сознания психика стремится, по его мнению, назад, в прошлое, тогда как для
обдумывания будущего нужны волевые усилия. Такое понимание психики, как по
преимуществу регрессивной, вызывает возражения. Представляется более вероятным,
что все три ориентации психики — на будущее, на прошлое и на настоящее — могут
быть как спонтанными — так и сознательно-волевыми. Ведь утопическое мечтание о
прекрасном будущем не менее естественно и не реже встречается, чем ностальгия по
прекрасному прошлому. Преимущественная ориентация психики во времени зависит от
возраста, культуры, ситуации и многих других вещей. Однако Фрейд считал психику
изначально регрессивной.
Регрессия — одно из самых употребительных в психоанализе понятий и смысл его —
не однозначный. Это, во-первых, переход от “вторичных”, сознательных форм
психической активности к первичным, бессознательным, инстинктивным. Во-вторых,
от сложных — к упрощенным, детским способам рассуждения или возращение к
изжитым, пройденным стадиям развития. В-третьих, это оживленное,
заинтересованное стремление выразить с помощью слов, образов, жестов скрытое
неартикультированное содержание психики. В-четвертых, возврат либидо,
сексуального инстинкта к первичным, самым ранним его объектам.
Анализ невротических фантазий приводит Фрейда к выводу, что первичными объектами
либидо были материнская грудь, дававшая молока или, даже, чрево матери. Желание
вернуться назад, в утробу матери, где было так тепло и уютно, есть первооснова
всех инцестуозных кровосмесительных влечений, которые позднее “сублимируются”,
одухотворяются и переносятся на другую женщину. Можно говорить о регрессивных
процессах в массовой психике, когда духовная жизнь сводится к навязчивому
повторению на телеэкране, в журналах, радиосообщениях образов и мыслей,
связанных с убийством, агрессивностью, сексуальным актом. Регрессия группового
сознания проявляется в озверении толпы, охваченной паникой или жаждой мести.
Причиной индивидуальных регрессий, которые нередко становятся источником
невроза, является война. На войне нормальный человек превращается в убийцу. Ему
приказом или страхом навязывается архаическая форма поведения, от которой он
потом не может освободиться в условиях мирной жизни. Однако понятие регрессии —
прежде всего, описательное, а не оценочное. Фрейд настаивает на том, что прошлое
ребенка и прошлое дикаря — всегда живы в нас. Мощное влечение к прошлому
вдохновляет историков и писателей, но оно же является основой невротического
навязчивого повторения. Благодаря регрессии психоаналитик имеет доступ к
прошлому пациента.
Второй бессознательный механизм — сопротивление. Оно проявляется в словах,
поступках, эмоциях, которые мешают пациенту проникнуть в собственное
бессознательное. Воспоминания располагаются “кругами” вокруг глубинного “ядра”
личности. Чем ближе к ядру мы подходим, тем сильнее сопротивление. Вначале Фрейд
видел в сопротивлении препятствие терапевтической работе. Следуя логике
свободных ассоциаций, человек приближается к истокам забытой травмы. При этом в
его речи становится больше заминок, пауз, отвлечений. Осознав, что сопротивление
нельзя преодолеть внешним нажимом, Фрейд стал рассматривать его, как подлежащий
истолкованию симптом. Постоянно наталкиваясь на сопротивление при подходе к
определенной теме, можно догадаться, что скрывает пациент. Врач выстраивает
гипотезу об истинном переживании, которое должно было иметь место, но было
вытеснено “с порога” сознания. Затем он стремится возбудить это переживание у
пациента и, таким образом, восстановить нормальное течение событий.
Сопротивление бывает обусловлено “удаленностью” воспоминаний от той ситуации, в
которой ощущает себя человек. В этом смысле сопротивление есть просто
естественная реакция психики, которая тем сильнее, чем дальше во времени
расположено воспоминание, чем оно сложнее, противоречивее. Каждое новое
припоминание того же самого события представляет его в ином свете, вводит в него
новые смыслы. Работа с сопротивлением где-то перерастает в творческую работу
мемуариста и писателя. В “саиентологии” — религиозно-психологическом движении,
основанном Р. Хаббардом, практикуется полное “снятие” сопротивления многократным
проговариванием прошлого. Память, таким образом, превращается в чистый текст
(отсюда термин “клир”, которым называют человека, прошедшего эту процедуру), не
содержащий фиксаций, раз и навсегда выстроенный. Эту практику никак нельзя
одобрить, поскольку она уродует личность, лишает ее творческой способности,
искусственно уравнивает все виды жизненного опыта. Сайентологи не хотят
замечать, что переосмысление противоречивого, забытого прошлого — есть
необходимая и естественная для духовного развития личности работа.
Сопротивление имеет защитную функцию. В быту, в профессиональной сфере
желательно быть открытым для критики, но все же нужно иметь защиту от
несправедливой, неадекватной критики, с помощью которой другие желают возвысить
себя и принизить нас. Сопротивляясь, человек ищет аргументы для обоснования
совершенного им, которое чаще всего не может быть оценено однозначно. Он
доказывает себе и другим, что его стратегия жизни — правильна. Поэтому
сопротивление — нормальная, здоровая функция, если, конечно, она осуществляется
в разумных пределах. Превращаясь в глухую защиту или полностью исчезая,
сопротивление открывает дорогу неврозу. Личность становится ригидной, жесткой
или чрезмерно уязвимой, ранимой. Нужно уметь принимать критику, не переставая
отыскивать в душе твердые моральные основания.
Подобно регрессии, сопротивление может быть массовым. Оно объективируется в
культурных нормах. Не только личность, но также нация, сословие, политическая
партия или конфессия часто настаивают на своей непогрешимости и сопротивляются
любой попытке усомниться в правильности их мыслей и действий. Психоанализ
встретил сопротивление со стороны европейской общественности потому, что
вскрывал фальшь, искусственность викторианской морали, указывал на
проблематичность соблюдаемых приличий. Когда-то интеллигенция сопротивлялась
теории Дарвина, а церковь — теории Коперника. Либералы сопротивляются критике
социалистов, не желая признать факт экономической эксплуатации, неизбежно
возникающий в рыночной системе. Социалисты сопротивляются либеральной критике,
отрицая тот факт, что централизация власти и распределительных функций легко
приводит к деспотизму и олигархии. Сегодняшнее “демократическое“ и “открытое“
общество сопротивляется критике феминисток, не желая признать доминирование в
нем мужских установок и т. п.
Сопротивление, как и бессознательные механизмы — амбивалентно, то есть оно может
работать и против болезни, и против выздоровления. Но, во всяком случае, оно
