— Вон все! — Самодур вновь решил показать, кто здесь главный.
Мужчины вышли, оставив принцессу и Фаруха одних. Он подошел и, схватив девушку за подбородок, вздернул ей голову вверх, заставив посмотреть в глаза.
— Я иду на твои условия, но до свадьбы у тебя статус пленницы в этом доме. Если передумаешь, то станешь полноправной невестой, госпожой и хозяйкой всего.
Получив вместо ответа смачный плевок в лицо, гигант с трудом удержался от пощечины. В данном случае здравый смысл победил эмоции вспыльчивого мужчины.
— Мы объявим о свадьбе завтра на рассвете, — справившись с гневом, сообщил Фарух и вышел из своих покоев, вытирая лицо шелковым платком.
— Мелик! — выкрикнул Фарух, едва закрыв за собой двери, несмотря на то, что кричать особой нужды не было, ведь визирь тайной службы беседовал с имперским чародеем всего в нескольких шагах поодаль.
— Да, господин Фарух, — тут же откликнулся Мелик.
— Будешь охранять ее здесь до утра. На рассвете объявим о свадьбе.
— А как же вы?
— Я переночую в гостевых покоях южного крыла. Распоряжайся всем, как сочтешь нужным. Подготовь ее к выходу на люди и выкинь тот срам, что надет на ней. Все понял? Головой за нее отвечаешь!
Мелик почтительно поклонился.
— Где ее оружие? — спросил чужеземный маг.
— Я раздал его своим людям в качестве боевых трофеев. Они помогали мне уговорить принцессу согласиться на переговоры, и было бы несправедливо оставлять их ни с чем. Тайная служба раньше оплачивалась эмиром, а сейчас денег для людей нет. — Мелик укоризненно посмотрел на Фаруха.
— Будут тебе деньги, — раздраженно бросил Фарух.
— За любую единицу оружия, принадлежавшую принцессе, плачу по десять золотых, — щедро предложил маг из Софинии.
— Завтра же займусь сбором, — просиял радостью Мелик.
— Мне кажется, нас пытаются обмануть, — вымолвил чужеземный маг, как только мужчины покинули дворец. — Это не принцесса.
— Ты почувствовал на ней чужую личину? — удивился Фарух.
— Нет, но что-то тут не так. Но могу заверить тебя — это Шаира. Знаешь, что она сделала, когда мы остались вдвоем?
— Просвети меня.
— Она плюнула мне в лицо. Ни одна девушка во всем эмирате не позволила бы себе так обойтись с мужчиной. Тем более с главным магом Шаурана. Только принцесса способна на такую дерзкую самоубийственную глупость!
— Ладно, ты меня убедил, — согласился маг.
— Завтра во время объявления о свадьбе эмир Акли обязательно появится на площади. Он не пропустит такое событие. Нельзя упустить шанс поймать старика. Тогда Шари запоет по-другому, от всей ее спеси не останется даже пыли.
— Я думал, ты убьешь ее сразу после коронации.
— Зачем? — искренне удивился Фарух. — Приручать такую тигрицу год за годом — одно сплошное удовольствие.
— Твои страсти тебя погубят.
— Не надо завидовать. Лучше вызови своего Хозяина, пусть поможет лишить принцессу магии раз и навсегда. Так спокойней будет.
— Нельзя оставлять за спиной врагов. — Чужак вновь попытался воззвать к разуму.
— Когда враг повержен и превращен в раба, он перестает быть опасным.
— Ты неправ.
Хельга сидела на пушистом узорчатом ковре в покоях Фаруха ибн Фахри Шарифа и пыталась собраться с мыслями. Сейчас стало понятно, что просто так ее, то есть принцессу, не отпустят. Пришли служанки, сняли с нее вампирью форму, которую тут же забрал Мелик и которую по предварительной договоренности должен был сложить в покоях Симург во дворце Харутов. Облачение принцессы в местное праздничное одеяние проходило долго и мучительно, служанки пришли задолго до рассвета, так что поспать этой ночью почти не удалось. Расшитое драгоценными камнями белье, тончайшие шаровары из нескольких слоев шелка с многочисленными разрезами, которые, впрочем, не открывали даже небольшого участка ног. Верхняя часть наряда накручивалась немыслимым образом из целых кусков такой же прозрачной материи, расшитой золотом и сверяющими камнями. Получилось что-то воздушное, невесомое, одновременно подчеркивающее изгибы, выпуклости и вогнутости фигуры и полностью скрывающее тело. Руки от локтя до запястья скрывали многочисленные звенящие браслеты, такие же украшения были надеты на щиколотки ног, где заканчивались шаровары. На шею повесили нити драгоценных камней и жемчуга, самые короткие обхватывали шею у самого основания, длинные спадали до груди. Голову венчала рубиново-алмазная диадема со спускающимися на лоб маленькими капельками сапфиров.
«Какой ужас! — подумала Хельга, рассматривая себя в зеркало. Даже шаг невозможно было сделать, чтобы все эти висюльки, браслеты и прочие побрякушки не зазвенели, стукаясь друг о друга. — Если попаду в воду, то все это добро утянет меня на дно».
Мелик строго-настрого запретил служанкам заговаривать с принцессой, так что разговорами ее особо не беспокоили. Ночные смотрители оповестили весь народ, от обитателей дворцов до жителей дальних махаллей, о необходимости появиться на главной площади в рассветный час. Обычно о подобных мероприятиях оповещали за несколько дней, но сейчас справились за одну ночь. Ворота к дворцу эмира были загодя распахнуты. Центральный балкон второго этажа убрали живыми цветами и золотыми подвесками.
— Я активизирую портал во дворец Харутов, как только ты окажешься в покоях принцессы, — повторял Мелик Хельге, ведя ее по потайному ходу к дворцу эмира. — Окна ее покоев тоже выходят на главную площадь, только этажом выше. Помнишь расположение? — Узкий проход заставлял идти очень близко друг к другу и говорить шепотом, чтобы возможные соглядатаи не услышали разговор.
Хельга кивнула.
— Нам повезло, что Шари долго училась в монастыре и никто, кроме отца, не имел с ней тесного общения, — тихо сказала она.
— На этом построен весь план, — пожал плечами Мелик.
— Вот только понравится ли он самой Шари? Ответа вопрос не требовал. Все понимали, Шаира
будет в бешенстве, когда узнает.
— Ты объявляешь о свадьбе, и слуги провожают тебя в покои принцессы, — напомнил Мелик. — Затем я открываю портал, и ты спокойно уходишь, не вызвав подозрений и погони.
— Фарух осудит тебя за предательство.
— Если кто и имеет право меня судить, то только эмир Акли, его доверие я обманул. Остальное неважно.
Узкий коридор закончился массивной дверью, которая вывела заговорщиков в один из просторных залов дворца эмира. Фарух со свитой, в которую входил и чужеземный маг, ждали на лестнице.
— Ты великолепна, свет моих очей, — проворковал Фарух, приближаясь к Хельге.
И получил в ответ злобный взгляд из-под длинных, накрашенных черной краской и обсыпанных алмазной крошкой ресниц.
— Как мне нравится, когда ты злишься! — не унимался главный маг Шаурана. — От этого ты становишься еще прекрасней.
— При всем моем уважении, почтеннейший Фарух ибн Фахри, не стоит злить принцессу. Боюсь, если она войдет в боевой транс, повод не сможет держать ее.
— Она и такое умеет? — удивленно поднял брови гигант.
— В монастыре многому учат, и я не хочу испробовать на себе все возможные изощренности, —
