начальнику, чтобы он больше не предлагал мне всякое барахло.
– Это ты, хозяин, сам ему скажи. Мы люди маленькие.
Сноровисто подхватив объемистую колонку, посыльные небрежно запихали ее в «Газель», с жестяным лязгом захлопнули дверь, заперев ее кривой железякой, и укатили.
– Поехали, – брюзгливо сказал Шапиро, который неодобрительно следил за их действиями, – нам еще разгружаться...
Глава 2
ДВА МИЛЛИАРДА ЗА КЛОН
Сидя у себя в кабинете, Стропилло размышлял.
Он был доволен – как же, блеснул недюжинным умом, отвел от себя беду неминучую Вчера Батон сообщил ему, что Арбуз определенно схавал наживку – пошел по ложному следу, во всем винит своего дружбана Меньшикова Есть основания надеяться, что теперь уже бывшего дружбана.
Денег, конечно, жалко до слез...
Ну да ничего, наверстаем.
Стропилло подбросил на ладони диск с последним видео группы «Лайбах». Дураки все-таки западники! Думают, их пионерские защиты против копирования смогут устоять перед простыми российскими хакерами Фигушки!
Молодец Миша-студент, расколол всю эту дребедень за каких-нибудь пару часов. За что и получил свои заслуженные двадцать баксов. И достаточно – все равно на косяки да на игровые автоматы протранжирит, на большее у него ума не хватит. А мы запустим это дело в призводство и нагреемся кусков на пятьдесят- шестьдесят Если же удастся двинуть партию в Москву – то и на все сто.
Стропилло мечтательно прикрыл глаза.
Он искренне считал себя не каким-то там примитивным жуликом, а двигателем прогресса, несущим культуру в массы, – и гордился этим. Многие ли в нашей нищей стране могут позволить себе покупать лицензированные фирменные диски по четырестапятьсот рублей? То-то А стропилловские, за сотню, – всегда пожалуйста. А компьютерные программы? Те, которые на Западе по триста долларов каждая и которых у Стропилло по десятку на диске, а диск за ту же сотню, и не долларов, а наших, родных, деревянных? Так кто у нас настоящий патриот – не на словах, а на деле?
Нет, все хорошо и правильно. Единственное, что портит аппетит, – воспоминания об этом строгом мужчине, Сергее Ивановиче.
Кстати, об аппетите.
Стропилло порылся в полиэтиленовом пакете, достал бутерброд с полукопченой колбасой. Принялся задумчиво жевать, обильно посыпая крошками несвежую футболку с надписью «Рок против наркотиков».
Серьезные же люди, должны понимать: раз винчестер в милиции, то с него, Стропилло, взятки гладки. Наверняка отстанут. Обойдется!
Однако не обошлось.
В кабинет без стука вошли двое. Один – пожилой, сухонький, в бежевом полотняном костюме, болтающемся, как на вешалке. Другой – помоложе, плечистый, весь в черном.
Вошедшие брезгливо покосились на засаленный диван. Тот, что помоложе, плотно закрыл за собой дверь. Пожилой прошел к окну и уселся на подоконник, предварительно смахнув с него пыль носовым платком. Молча уставился на Стропилло.
Стропилло неуклюже выбрался из кресла, с трудом проглотил недожеванный кусок бутерброда и неожиданно для самого себя встал навытяжку.
– Привет от Сергея Ивановича, – проскрипел наконец пожилой. – Где винчестер?
Сердце пирата ухнуло куда-то в область желудка, как оборвавшийся лифт.
– Я... – с трудом выдавил он. – У меня его сейчас нет...
– Где винчестер? – повторил пожилой.
– Украли, – пролепетал Стропилло и зажмурился.
Пожилой отвернулся и посмотрел в окно. Желваки под пергаментной кожей на его скулах ходили ходуном.
– Ты очень глуп. Глуп настолько, что даже не в состоянии представить себе, что тебя ждет.
Стропилло был на грани обморока.
– Ты даже не понял, что тебе отдан приказ, за исполнение которого ты отвечаешь головой. Как и за винчестер, где бы он ни находился.
Пожилой встал. Стропилло рухнул в кресло – ноги предательски подкосились.
– Слушай внимательно. У тебя есть сутки. Завтра в двадцать ноль-ноль винчестер должен быть здесь. У тебя его заберут. Все.
Пожилой кивнул плечистому в черном и вышел. Прежде чем последовать за ним, плечистый задержался у порога и весело подмигнул оцепеневшему Стропилло.
– Сдо-о-хнешь, голуба, – протянул он на прощание с издевательским сочувствием, – ой как нехорошо сдохнешь!
И хлопнул дверью так, что жалобно задребезжали оконные стекла.
Хлопок словно оказался сигналом для многострадального кресла, в котором застыл ошарашенный Стропилло. С громким хрустом спинка кресла окончательно отломилась от сиденья, Стропилло полетел на пол, сильно приложившись затылком. Выкатился из кресла и замер в нелепой позе, не решаясь подняться.
Стропилло долго лежал, в ужасе схватившись обеими руками за свои жидкие патлы. Колотил по полу кулаками, пару раз даже поскулил тихонько.
Попал! Ох, как попал!
Боже, что делать?
Наконец способность хоть что-то соображать стала потихоньку к нему возвращаться.
Менты! Ну конечно же, срочно звонить ментам! Пусть они обдерут его, как липку, отоспятся по полной программе – не до жиру, быть бы живу. Скорее, может быть, есть еще возможность как-нибудь вывернуться.
Стропилло вскочил, бросился к телефону. Промахиваясь, заколотил по клавишам пальцем. С замиранием сердца, холодея, отсчитывал нестерпимо длинные гудки.
Ну давай же, давай!
Наконец-то.
– Лейтенант Колбанов слушает! – раздался в трубке ленивый тенорок.
– Петрович, это я, – затараторил Стропилло срывающимся голосом. – Мне до зарезу нужен винчестер. Ну тот, ты понимаешь...
– Андрей, ты, что ли? Что за паника в обозе? То дай, то подай! У нас тут не бакалейная торговля, винчестер твой давно заприходован как вещдок. Сам просил – а мы, как просил, так и сделали, мы слово офицерское держим.
– Петрович, все изменилось, труба! Отдай, Христомбогом прошу! Ты же знаешь – я в долгу не останусь!
– Я пока еще не у тебя на зарплате, а у государства. Не забывайся, Стропилло, не зли меня!
Стропилло в отчаянии изо всех сил пнул ногой ни в чем не повинный стол и чуть не взвыл от боли. Вдруг его осенило.
– Петрович, я вам свой винчестер принесу, номера перебьем – ну какая вам разница?
– Стропилло, ты совсем охренел, если в открытую на уголовку меня вписать пытаешься, – разозлился Петрович. – Достал с этим винчестером! Поднял хай из-за пустой жестянки, говна-пирога, ведь в ней к тому же и нет ничего!
– Как нет ничего? – прошептал Стропилло немеющими губами.
– Да так и нет, Кузяев проверял. Там даже «Виндоуз» не установлен, все чисто, как у новорожденного в жопе. Да и памяти с гулькин нос. У нас следак теперь репу чешет – с какого перепою этот Меньшиков на такую бесполезную хрень позарился? Должно быть, напутал что-то.
– Не может быть! – завопил Стропилло. – Я сейчас приеду, посмотрю сам!
