Кэндис пожала плечами.
– Я никогда в жизни не подавала мяч.
– Поставьте меня, – вышла вперед Кристина, надевая перчатку. – Я дважды была подающим, когда играла за 'Свайзе и Рейнольдс'. Мы тогда выиграли чемпионат.
Несмотря на боль, на лице Кричтона появилась усмешка.
– Это была... женская лига?
Кристина не растерялась.
– Совершенно верно. И каждая из нас могла бы дать фору кое-кому из мужчин.
Бен помог Робу вынести Кричтона с поля, и в сопровождении семьи босса доставили в медпункт. Вскоре матч возобновился. На месте подающего играла Кристина.
Соперники не скрывали своей радости по поводу такой замены в 'Аполло'. Они пересмеивались, делая выразительные знаки в адрес женщины-подающего. Но после первого же броска Кристины улыбки исчезли с их лиц.
– Высший класс, Кристина, – поздравил ее Бен.
Игроки 'Мемэрекса' посерьезнели. Теперь они внимательно следили за действиями команды 'Аполло', крепко сжимая биты обеими руками. Но когда мяч, словно выпущенный из катапульты, в очередной раз прорвал ряды 'Мемэрекса', еще недавно уверенные в себе мужчины занервничали. Кристина посылала мяч беспощадно сильно и точно. Она была великолепна.
– Третий удар, – прокричал судья.
Команда 'Аполло' явно ободрилась таким неожиданным успехом.
Роб начал скандировать имя Кристины. Бен подбежал к ней и от избытка эмоций хлопнул ее по плечу. Все ликовали.
Кроме Дуга. Он стоял особняком и неотрывно смотрел в сторону медпункта, куда препроводили Кричтона. Дуг явно не выглядел счастливым.
Глава 31
Абернати появился на слушании с пятиминутным опозданием. Гадать о причине его задержки не было нужды. Все объяснилось сразу: поверенный истца привел с собой обоих своих клиентов – Карла и Джун Нельсон.
Это нарушало обычный ход слушания, куда истцы, как правило, не приглашаются. Нельсонам совершенно незачем было приходить в суд. Бен предположил, что, по-видимому, Абернати надеется таким образом склонить судью Роимера на сторону Нельсонов. Увидев перед собой лица убитых горем несчастных родителей, судья не сможет остаться равнодушным.
Когда у Абернати нет законных доводов, его аргументами становятся запугивание и стремление сыграть на чувствах.
Бен поздоровался с Нельсонами, которых Абернати предусмотрительно усадил в первом ряду зала суда. Супруги ответили ему вежливо, но холодно. Во всяком случае, Бену так показалось. Возможно, на их отношение повлияли россказни Абернати. Профессиональный борец за справедливость очень любил персонализировать вину и, по-видимому, выставил именно Бена ответственным за неудачный ход дела. Это было отвратительно. Бен искренне сопереживал горю Нельсонов. Они заслуживали большего сочувствия.
Роб тоже присутствовал в зале. Бен знал, что Филдер немедленно доложит Кричтону, который все еще лежал в больнице, обо всех перипетиях слушания. 'Что же, может, и к лучшему, – подумал Бен. – Тем больше возможностей у меня'.
Абернати схватил Бена за рукав пиджака и потащил в дальний конец зала.
– Вы не изменили своего решения относительно изъятых десяти страниц? – спросил он.
– Нет, тем более, что суд согласился с этим решением.
– Конечно, конечно. Но я подумал, может быть, угрызения совести заставят вас передумать.
– Насколько я знаю, те десять страниц не имеют отношения к делу, в них речь идет об одном неосуществленном проекте. Так что они никоим образом не помогли бы вам.
Не понимаю, почему вы так настаиваете на ознакомлении с ними.
– Я и сам точно не знаю, – сказал Абернати. – Но каждый раз, когда большая корпорация старается что-то скрыть, у меня это вызывает подозрения.
– Я заметил, что вы не представили доклад, оспаривающий мое заявление, – произнес Бен. – Можно ли сделать вывод, что вы не будете выступать по этому вопросу?
– В данный момент меня интересует только одно: скорейшее начало судебного процесса, чтобы решение выносили присяжные, а не судья Роимер в единственном числе. Мне не нравится эта дурацкая практика слушаний о прекращении дел, которой так увлекаетесь вы, молодые.
– Если вы собираетесь представить какие-либо документы, нельзя ли мне предварительно просмотреть их?
– Я намерен представить их суду присяжных.
– То есть вы хотите сказать, что явились сегодня с пустыми руками? В таком случае, боюсь, вам уже не удастся сделать этого.
Абернати подбоченился:
– Уж не собираетесь ли вы учить меня, как носить мундир?
