— Толя! Толька! Толька-а!
Не меня ли зовут? Я обернулся… и чуть не ахнул.
В рыбном ряду в брезентовом фартуке, с огромной ры-
биной в мокрых жирных руках стоял за весами…
Гришка-жадюга, попутчик по поезду!
— Гришка! Здравствуй! Ты как здесь очутился?
— Ого-го! Дела! Целое кино. Я вот чем занялся.
Правду говорили, что в Сибири не пропадешь.
151
— Гришка, скорее рассказывай. Ты же на Брат-
скую ехал!
— А ну ее! Приехали мы, понимаешь, в лес, запер-
ли в дебрю — ни кола, ни двора, руби! Поразведали
мы, столковались с местными. «Куда! — говорят.—
Живем, как волки, денег — ни-ни, а что заработаешь,
сам же и прожрешь. Картошки полгода в глаза не ви-
дели». Работают в накомарниках — гнус заедает, хари
распухшие — во! Ну, я на попутную — и сюда, на Ир-
кутскую. Тоже хороша! Я на Байкал. Говорили, на Оль-
хоне рыбаки зашибают. Порыбачил — вижу, не то. Как
кому повезет: иной с тысячами, иной без штанов. Вот
подобрал себе дело: вожу омуль с Ольхона. Там, на бе-
регу, рыбаки по рублю отдают рыбищу, а тут двена-
дцать целковых кило… Уже две тыщи наторговал. Пе-
ревозка вот трудна — ловят. Хочешь омуля, я тебе за
полцены отдам! Жирный, подлец, во-о!
Он поднял за хвост большую рыбу, а меня затошни-
ло от одного ее вида.
— А как же Димка Стрепетов, Васек, Иван Бугай?
— Те, шалопаи, работают. Им что! Ничтожный на-
род. Посмеиваются, говорят: «Нам и тут хорошо».
Лешку чуть не прибили.
— Как?
— На картишках! Я с самого начала понял, что он
за птица. Сел играть в компании, обыграл дружков-то
на полторы тысячи — и драпать. А в лесу куда убе-
жишь? Схватили. Он говорит: «Я пошутил». Ох, и да-
ли ему внушение! Плакал, карты порвал… Да расска-
жи сам — что ты? В Иркутске устроился?
— Я тут на стройке бетонщиком…
— Ну вот, я так и знал! Балда! Я сразу, как при-
ехал, понюхал, смикитил: нет, этот квас не про нас.
Хочешь, бросай грязную работу, я тебя в свое дело вве-
ду? Мне без помощника трудно. Будем на пару возить:
152
безопаснее. Зашибем тысяч по восемь — домой махнем.
Еще и в Москву доставим, там он целковых по два-
дцать кило. Знатная рыба! Экстра!
Я бессильно махнул рукой и быстро, качаясь, по-
шел прочь, не обращая внимания на Гришкины удив-
ленные восклицания: «Что ты? Что ты? Куда ты?»
Задыхаясь, сделал круг по базару, остановился со-
образить: куда я бегу?
И в этот момент прямо перед собой я увидел яблоки.
Впрочем, у меня так шумело в голове, что я мог
принять за яблоки какую-нибудь зеленую репку. Нет.
Под навесом в маленьком ящике лежали крохотные зе-
леные пупырышки, вроде того зеленчака, который вес-
ной ветер сбивает в саду. Высокий симпатичный чело-
век кавказской наружности стоял в переднике за веса-
ми и весело выкрикивал:
— Вот кавказские, естественные, натуральные яб-
локи! Белый налив!
Они стоили тридцать рублей килограмм. Я взял
полкило, положил в рот штучку, раздавил зубами —
и почувствовал терпкий, кислый-прекислый вкус,
настоящий яблочный вкус. Знаете ли вы, что это
такое?
Потом я очнулся, сидя под каким-то ларем на до-
сках. Странно, что меня не забрал милиционер.
Я пошел к остановке, и «автобусиада» повторилась.
Дома я был часа через четыре, если не позже. Послед-
ние силы ушли на то, чтобы подняться по ступенькам
в общежитие.
Да, спекулянту оказалось легче доставить зеленчак
в Сибирь с Кавказа, чем некоторым выпускникам тор-
говых техникумов — хм! — с Украины или, скажем,
из Средней Азии. Какая насмешка! Это были послед-
ние четкие мысли у меня в тот день. Ночью «скорая
помощь» забрала меня в больницу.
153
СТРАНИЦА ИЗ БЛОКНОТА. ЧЕРНОВИК