ветра. Только заметил изогнувшийся на повороте длин-
ный наш состав с электровозом впереди. Мы почти все
время идем на электровозах. Там, в Европе, еще пых-
тят паровозы, а здесь красивые, бездымные и мощные
машины. Мы часто здесь видим реактивные самолеты
и линии электропередач.
Не пойму, когда это случилось, не пойму, когда она
пришла, но только сегодня Сибирь уже есть.
Бесконечная страна… Можно учить в школе цифры
ее границ, мерить по карте тысячи километров от Ка-
лининграда до Берингова пролива, но, наверно, пока
сам не проедешь вот так, не поймешь, не почувствуешь,
какая она громадная. Мы с бешеной скоростью едем, и
едем, и едем. Поезд уже стал домом родным, уже руки
24
и ноги затекли, и, выходя
на остановках, пошатыва-
ешься. Поля, леса, болотца,
равнины… И еще нет поло-
вины пути до Тихого океа-
на. Станции здесь далеко
друг от дружки, а всё тя-
нутся равнины или обык-
новенные леса. Это такие
же края, как и всюду,
только шире, редко засе-
ленные, почти нетронутые.
Я смотрю в темноту, и
глазу все еще непривыч-
но: ни огонька, ни зарева. Лежит громадная, невообра-
зимая земля, дышит, цветет, кишит зверем и птицей,
блестит залежами и озерами — и ждет. Ждет людей.
Может быть, мы правы, что едем в Сибирь? Может, это
не беда моя, а счастье?
Я не знаю ничего, только мне не по себе. Сегодня я
впервые почувствовал Сибирь.
ОГНИ БОЛЬШОГО ГОРОДА
Сначала вдали посветлело небо. Потом мигнула яр-
кая точка. И вдруг неожиданные, сказочные посыпа-
лись огни. Поезд стучал, несся, а они всё сыпались и
сыпались вокруг, уже вся земля была залита ими. Вы-
шел, зевая, дядя Костя и взялся протирать поручни;
зажег фонарь и высунулся в дверь.
Тогда пришел Димка Стрепетов. Он был взъерошен-
ный и необычный. Он волновался. Мы подъезжали к
Новосибирску.
— Пойдешь со мной в город? — спросил он.— Ты
не знаешь, какой это город! Ой, ты же ничего не зна-
ешь!
Мы спрыгнули на перрон и через подземную гале-
рею побежали в вокзал. Меня ослепили люстры, мра-
мор, зеркальные стекла. Признаться, никогда в жизни
не видел такого дворца. Здесь все было очень удобно,
все под рукой, красиво и уютно. Несмотря на поздний
час, работали все киоски, ресторан, парикмахерская.
— У нас самый красивый в Союзе вокзал,— бор-
мотал Димка.— Дальше, дальше!
Мы выбежали на площадь и пошли по асфальту.
Было просторно, тихо и свежо. Пахло гвоздикой. Све-
тились кое-где окна в больших домах по ту сторону пло-
щади. Хотелось идти неторопливо, держаться прямо,
быть стройным и красивым.
26
— Вон там живет моя бабка,— волнуясь, показы-
вал Димка.— Какой я бестолковый! Я бы дал теле-
грамму — она бы встретила… А сестра вот тут, совсем
рядом, десять минут ходьбы. Ох…
— Слушай, а давай на такси,— предложил я.—
Поезд стоит пятьдесят минут. Успеем!
— На такси? — Он испуганно посмотрел мне в гла-
за.— Нельзя. Ты ничего не понимаешь… Скажи, кра-
сивый город, а, красивый? Ну, говори! Это же Сибирь!
Ты понимаешь? Говори! А?
Ну не умею я вслух восторгаться. Красивый. Да.
Очень. И мы молча стояли на площади. Димка пере-
живал, а я смотрел, слушал и дышал запахами гвоз-
дики.
Почему он не хотел взять такси? Чего я не понимал?
Я не узнавал Димку. Он тащил меня к вокзалу, потом
останавливался, смотрел и опять бежал.
Воротились в душный наш вагон. Здесь Димка
схватил вдруг свой заплечный мешок и ринулся к вы-
ходу. Я едва догнал его и схватил за полу:
— Куда?
— Сойду!
— Ты с ума сошел! А договор?
