«Крылатые. Щеры.» — повторил про себя Дар-Теен.
Все виденное походило на безумие — и чудовища, названные волками, и кружащиеся над болотами твари. Но, к сожалению, было реальностью — новой и безжалостной.
— Мы их назвали крыланами, — терпеливо пояснил Сказочник, — правда, красиво?
… Тем временем первый крылан сложил крылья и камнем рухнул где-то поблизости. Затрещали ломаемые под тяжелым телом деревца, послышался звонкий голосок, обладатель которого ругался так, что у Дар-Теена кровь прилила к щекам.
— Иди, иди за мной! Тьфу, да что же за тварь упрямая! — последовало еще одно красочное сравнение, после которого зверь все-таки двинулся вперед, шумно ломая болотную растительность.
Второй крылан начал садиться туда, где первый уже подготовил местечко, а из-за перышек серебристой ели высунулась квадратная зеленая морда, вся в темно-синих полосках. Желтые глазки подозрительно впились в Дар-Теена, и тот едва успел посторониться, когда зеленая туша уверенно двинулась вперед, волоча по земле крылья.
— Ну, я вижу, мы успели, — радостно звякнул девчоночий голос.
Его обладательница шла по другую сторону крылана, и Дар-Теен ее пока не видел. пожалуй, единственное, что бросилось в глаза — это облако, набежавшее на лицо Сказочника.
— Я и не ждал вас так скоро, — кэльчу принялся деловито складывать вещи, — откуда крыланов-то взяли?
— Отряд Зубастого отбил… А ты, можно подумать, не рад? Еще немного, и вас бы схрумали на обед волки, и тебя, и этого…
Тут, видимо, девушка пришла к выводу, что неплохо и познакомиться с «этим», и, наклонившись, выглянула из-под зеленой шеи крылана.
Дар-Теен чуть не подпрыгнул: выходит, Шеверт врал? И в Эртинойсе остались ийлуры?..
Через удар сердца он понял, что ошибся. С худенького и бледного личика на него внимательно глядели огромные аметистовые глаза элеаны. Черные волосы, отливающие синевой, были гладко причесаны и собраны в длинную тугую косу. Обычная элеана, маленькая и хрупкая, как подросток, только вот…
«Превеликие Покровители! А как же крылья?»
— Это Андоли, — недовольным тоном сообщил Шеверт, — Андоли, ийлура зовут Дар…
— Дар-Теен, — неожиданно сам для себя поправил он.
В двух аметистах запрыгали смешинки, элеана быстро нырнула под шею крылана и в два счета оказалась напротив.
— Очень приятно встретить тебя, Дар-Теен. Как твоя нога?
— Погано, — он приподнял раненую конечность, — кто меня так порезал?
— Кто-кто, Сказочник конечно, — Андоли широко улыбнулась, демонстрируя ряд мелких жемчужных зубок, — но если бы он этого не сделал, в Кар-Холоме тебе по самое бедро бы ногу подровняли.
Тут с треском и хрустом на пригорок вывалился второй крылан, которого угрюмо тащил на поводу молодой кэльчу. Чересчур высокий для сына Хинкатапи, он, похоже, слишком стеснялся и своего роста, и больших ног и рук, а потому сутуло брел, сверкая исподлобья карими глазами. Похож он был… на взъерошенного и драчливого воробья, иначе и не придумаешь.
— Ну что, все обсудили? — мрачно брякнул он, даже не взглянув на Дар-Теена, — пора собираться. Ты, Андоли, бери Шеверта и Миля, а я…
— Ни за что! — маленькая элеана состроила хитрющую рожицу, — я, Топотун, мертвых боюсь. Так что вы с Шевертом берите Миля, а я возьму этого ийлура.
Ее ответ совсем не понравился Топотуну — и Дар-Теен вдруг понял, что этот сутуловатый парень очень даже, как говорят, к элеане неровно дышит.
— Э… мне, право же, все равно с кем лететь, — осторожно сказал ийлур, за что тут же удостоился еще одного презрительного взгляда от безнадежно влюбленного кэльчу.
— Вот и лети с Андоли, — усмехнулся Шеверт, — ты у нее в большом долгу, между прочим.
И Сказочник подал элеане стрелу с ярким оперением — ту самую, что на месте уложила матерого волка.
— Ой, благодарю, — Андоли отвесила шутливый поклон, — Шеверт, а ты-то сам как?
— Великолепно. Как всегда.
И кэльчу скривился так, словно обнаружил паука в ложке с кашей.
От Андоли пахло болотами, грязной одеждой и мятой. Наверное, решил Дар-Теен, она специально натерлась мятным маслом или отваром, чтобы забить неприятный запах долгой и тяжелой дороги. Скорее всего, Андоли мечтала искупаться в чистом озерце, переодеться и отдохнуть — но дело прежде всего, и потому она терпеливо переносила все тяготы путешествия.
Под коленом неумолимо дергало жаркой болью. Дар-Теен, скрежеща зубами, кое-как взгромоздился в седло у основания шеи крылана, двумя руками поправил больную ногу. Андлоли, которая пока стояла на земле, задрала голову.
— Может, тебя лучше привязать к седлу? А то еще вывалишься…
— Привяжи, — согласился Дар-Теен. Уж хуже точно не будет, учитывая, что ни разу в жизни ему не приходилось перемещаться таким вот образом.
Андоли похлопала крылана по шее, заставляя улечься. Затем — раз, два — и ловко примотала ноги Дар-Теена к седельной подпруге. Сама элеана скользнула в седло за его спиной, подобрала поводья.
Дар-Теен в последний раз оглядел жалкий клочок твердой земли в болотах: Шеверт и Топотун возились с печальным грузом для второго крылана, о чем-то тихо совещаясь. Со стороны ближайшей топи наползал туман, рваными рукавами обнимая и пригорок с лысой верхушкой и мохнатую тушу волка, подстреленного Андоли. А с неба все также срывались мелкие капли по-осеннему холодного дождя — словно иной погоды здесь никогда не бывало и быть не могло.
— Ты когда-нибудь летал? — интригующим шепотом поинтересовалась Андоли и, не дожидаясь ответа, заколотила пятками по гладким бокам крылана.
— Н-но, пошел, пошел, зеленый!
Тот заурчал и неохотно вломился в ельник, мотая угловатой башкой.
— Не туда, не туда! — почти простонала элеана, что есть сил дергая за повод и разворачивая тварь в другую сторону.
Но крылан, видимо, уже давно решил куда именно ему нужно — и, не обращая внимания на крепкие выражения Андоли, что есть мочи припустил в непонятном направлении.
— Стой!!! куда?!! Трясина!..
И после этого — последнего вопля девушки — Дар-Теен вообще что-либо перестал слышать: все заглушило хлопанье черных, с синевой, кожистых крыльев.
Крылан оказался себе на уме: ему всего-то нужно было найти местечко, где росло бы поменьше хоть и чахлых, но все же деревьев. А потому, неведомо как сориентировавшись на болотах, он самостоятельно выбрал место для взлета, грациозно оттолкнувшись задними лапами от шатких кочек среди зеленой зыби.
Деревья катастрофически быстро уменьшались в размерах, злой и холодный порыв ветра вмиг выбил слезы из глаз. Дар-Теен замотал головой и немеющими от ужаса пальцами вцепился в луку седла: от осознания того, что земля далеко, а жизнь целиком и полностью зависит от своенравной твари, под ребрами все сжалось в трясущийся комок.
— Ничего, привыкнешь! — прокричала на ухо элеана.
«Я не хочу привыкать», — Дар-Теен продолжал отчаянно цепляться за край дубленой кожи.
А ветер неистовствовал, так и норовя выбить из седла; ийлуру казалось, что он неумолимо сползает на правый бок — но ноги были крепко привязаны к подпруге, а потому он не мог пошевелиться и выпрямиться.
«Покровители, неужели в небе всегда так?..»
Краем глаза он увидел второго крылана и Шеверта в седле. Макушка Топотуна едва выглядывала из- за головы Сказочника, а сбоку к седлу был приторочен большой сверток, где покоился кэльчу по имени Миль.
