— А что, Хофру, недурственно придумано. Наконец-то от тебя хоть какая-то польза… Все-таки они шли вместе, и этот… Ий-лур
— Нет-нет, не совсем так, моя Царица. Она должна будет убить ийлура только в том случае, если он задумает скрыться с сокровищем… Я думаю, что он должен сам принести тебе Ключ, моя Царица.
— Да какая разница? Пусть Андоли убьет его сразу, — Териклес махнула рукой, — а Ключ принесет мне. Подумай, Хофру, к чему нам один-единственный ийлур во всем Эртинойсе?
— Но ийлур — хороший воин, а Андоли всего лишь женщина, — настойчиво проговорил жрец, — он будет ее защищать…
— Я дам им летунов, — заверила Царица, считая вопрос решенным, — и никого не нужно будет защищать.
— Твоя мудрость безгранична, — поспешно поддакнул Хофру.
Андоли облила его презрением и отвернулась.
— Да будет так, — промурлыкала Царица.
Затем она отстранила гребень и медленно поднялась.
— Должна признать, Хофру, порой тебя посещают неплохие мысли. Ну, иди же, иди… Нужно претворять задумку в жизнь.
Он молча поклонился и медленно, пятясь, вышел.
Сердце грели мысли о том, что все идет именно так, как надо, и даже случайность он сумел обернуть себе на пользу.
«А что, тоже неплохо. Ийлур доверяет Андоли, если шел с ней убивать Царицу…»
Селкирет аккуратно раскладывала карты судеб: ийлур отправлялся за Ключом, который непременно перехватил бы Хофру, а элеана… Она тоже отправлялась якобы за Ключом, но только…
— И ты думаешь, я соглашусь?
Андоли догнала его в коридоре и клещом вцепилась в локоть.
— Хофру, ты совсем выжил из ума, если полагаешь, что я на это соглашусь! Твое сердце… О, твое сердце полно яда гюрзы… И я ведь знала об этом еще раньше…
— Замолчи.
Он резко высвободил руку, быстро огляделся. Кроме них, в коридоре больше никого не было, только он — и хрупкое создание с огромными и заплаканными глазищами, от которой по-прежнему пахло мятой и немного — апельсиновым цветом.
— Ты отправишься с ийлуром, — быстро прошептал Хофру, стараясь не смотреть на мокрые дорожки, исчеркавшие бледные щеки, — ты получишь летуна, запас еды — и отправляйся на все четыре стороны. Чтобы я тебя здесь больше не видел. Понятно?
— Что?
Этот вопрос он скорее прочел по губам Андоли.
— Так ты безбедно доберешься в те места, где жила все это время. А предложение сопровождать и убить ийлура — ох, Андоли, ну нельзя же быть такой наивной!
Поправив жреческое одеяние, он поспешил дальше. Все быстрее и быстрее, не оглядываясь.
…Под утро Хофру проснулся с воплем. Селкирет пыталась предупредить его, насылая кошмар за кошмаром. То ийлур умирал у ног Царицы, и под ним медленно расползалась удивительно аккуратная глянцевая лужа крови, то Царица, улыбаясь, прижимала к груди Ключ — Хофру почему-то увидел драгоценность в виде черного кристалла, заключенного в дешевую серебряную оправу, то Андоли размахивала стилетом и подпрыгивала, как умалишенная — а у ее ног опять умирал ийлур…
Потом и вовсе стало плохо: к Хофру явился его отец. В белоснежный одеяниях нобеля, с золотой короной в черных волосах, сбрызнутой зеленью изумрудов. Они очутились в саду Царицы, как раз в той мраморной беседке, где великолепный Делкош принял судьбоносное решение.
— Что, несладко тебе приходится, сын? — строго спросил отец.
— Сам отдал меня в жрецы, чему удивляться? — сварливо отозвался Хофру, — что удивительно, так это то, что
— Я же покинул этот мир, — с легкой укоризной пояснил отец, — видишь, а ты и не знал.
— Да, не знал, — жрец тихонько вздохнул и подумал о том, как все быстро заканчивается.
— Не нужно меня ненавидеть за то, что отдал тебя в Храм, — отец покачал головой, — не я повинен в том, что на твоем теле оказалась метка Селкирет.
Хофру лишь вздохнул и честно признался:
— Я понимаю это. Но все равно… обидно, знаешь ли. Ведь я мог быть совсем другим.
— Не нам перечить Селкирет, — быстро проговорил отец, — однако, я здесь не за этим. Я пришел, чтобы тебя предупредить, сын.
— И о чем же?
— В скором времени ты не сможешь вести свою игру так, как делал это раньше, — слова падали тяжело, словно булыжники, — Териклес умна, бессмертна, непредсказуема, и ей известно то, что пока неведомо тебе. Она сможет заставить Андоли плясать под свою дудку, запомни это.
— Что известно Царице? — прошептал, холодея, Хофру… И проснулся.
Сад, отец, беседка — все исчезло. Осталась смутная тревога, неясные опасения…
Хофру сел на постели, отер краем простыни лицо.
Несомненно, все эти сны что-то значили… Но что? Знать бы…
Он в смятении подумал, что так и не навестил кэльчу, но это было не таким уж и упущением: в конце концов, настанет утро, и можно будет отправиться к пленнику.
Что еще? Что еще он мог сделать неправильно?
Может быть, сегодня же Андоли отправится восвояси из Дворца, и ему больше не придется виновато смотреть в ее чистые глаза, ощущая себя при этом порождением вечного мрака.
Прочие же фигуры в этой игре выглядели достаточно спокойными и безобидными, разве что только Териклес…
Внезапно Хофру скрутило от острой, внезапной боли под ложечкой. Ну конечно, Териклес! А мудрая богиня все пыталась его предупредить, о том, что кое-что пошло не так…
Взвыв, жрец вскочил, набросил на себя мантию — и кинулся во Дворец. Бегом, так быстро, как только мог.
Но когда он добрался до узилища ийлура, то понял, что опоздал. Птичка выпорхнула из клетки, а рядом с дверью дружно похрапывали стражи.
— Проклятье! — ярость клокотала в груди, ища выхода.
Хофру пнул в бок спящего серкт, ударил ладонью стену.
«Но погоди, может быть, ты рано испугался? Может быть, так и должно было быть?»
Жрец почувствовал на себе пристальный взгляд, обернулся. В этот момент ему стало ясно, что — да. Все действительно пошло не так, как он хотел, не так, как планировал.
Мягко переступая через храпящих серкт, Царица широко улыбалась.
— А-а, мой дорогой Хофру. Как забавно, да? Ийлур думает, что элеана его
Жрец быстро вдохнул. Выдохнул, пытаясь хотя бы выглядеть спокойным.
— Моя Царица устроила побег пленнику?
— Как видишь, — она поправила косу на груди, — я поговорила с моей птичкой, и теперь уверена в ней как никогда раньше. Все будет так, как я хочу.
«А вдруг — нет?» — жрец холодно улыбнулся Териклес, — «вдруг Андоли попросту сбежит, поступая так, как планировал изначально я сам?»
— Даже не сомневайся, — подмигнула Царица.
«Селкирет, но почему, почему она так уверена?!!»
В коридоре повисло молчание. Хофру, глядя на правительницу, пытался понять.
И словно вспышка молнии расколола небо — кэльчу, будь он неладен! Ведь кэльчу-то оставался в
