Смыслъ и ц?ль аскетическихъ лишеній святыхъ юродивыхъ въ одежд? и обуви выражена ясно и разд?льно въ церковныхъ п?сноп?ніяхъ: „егда озарился еси Духомъ божественнымъ, поется въ стихир? на стиховн? святому Василію, тогда міра вся красная отверглъ еси: ничтоже на т?л? твоемъ носилъ еси отъ тл?нныхъ од?яній, наготою т?лесною Христу работая, желая блаженства в?чнаго' [CCXCI]: „егда совлеклся еси тл?нныхъ од?яній, тогда облеклся еси въ новаго челов?ка, обновляема Христовою кровію, отлагая ветхая мудрованія, задняя забывая, на предняя простираяся' [CCXCII]; „вс?хъ земныхъ вещей житія сего суетнаго свободенъ былъ еси', „въ народ? нагъ ходилъ не срамляяся, яко же отъ чрева матерня изшелъ' [CCXCIII]; „презр?въ плотская од?янія, процв?лъ яко кринъ сельный, од?явся доброд?тельми яко ризою св?та и наготою т?ла посл?довалъ еси Христу'; „все отложь мірское мудрованіе, потеклъ еси радуяся въ сл?дъ Христа Бога. Ему же во всемъ живот? твоемъ неложно работая, показалъ еси труды и подвиги, и уб?лилъ еси ризу душевную, сн?га б?л?йши, да во всемъ послушливъ бывъ Христу' [CCXCIV], поется въ служб? святому Василію.
Что же касается аскетическихъ лишеній святыхъ юродивыхъ въ жилищахъ, то они были прямо поразительны. Святый Андрей „Живя в столь обширном городе, среди многочисленного населения, он не имел «где главы приклонити». Нищие прогоняли его от своих шалашей, а богачи не пускали на дворы жилищ своих. Когда же ему необходимо было уснуть и несколько успокоить свое измученное тело, он искал мусора, где лежат собаки, и располагался между ними. Но и псы не подпускали к себе раба Божия. Одни кусая отгоняли его от себя, другие же убегали от него сами. Никогда не засыпал он под кровлею, но всегда на холоде и зное, валяясь как Лазарь в гноище и грязи, попираемый людьми и животными' [CCXCV]; святый Серапіонъ Синдонитъ не им?лъ нигд? никакого пристанища: „ни въ храмин? покровенн?й когда сид?ти или почити хотяше' [CCXCVI]: святый Симеонъ „Имел у себя преподобный каморку ради покоя, а особенно ради ночных молитв” [CCXCVII]; святый Исидоръ Твердисловъ въ Ростов? устроилъ себ? „кущу въ хврастіи, непокровенну, на м?ст? сус? во град?, среди блатца н?коего порога; и отъ многаго труда покой во дни т?леси своему пріимаше на улицахъ градскихъ, на гноищахъ, или на сметіи, или въ своей кущи т?ло свое на землю пометаше, и тамо мало сна пріимаше' [CCXCVIII]; блаженный Іоаннъ Устюжскій пребывалъ близъ соборныя церкви Пресвятыя Богородицы честнаго ея Успенія, „въ хижин? стражилищной, а почиваше на гноищ?' [CCXCIX]; святый Прокопій Устюжскій „начаст? у церкви соборныя Пресвятыя Богородицы, честнаго и славнаго ея Успенія, на паперти, въ зим? и л?т? пребываше, и егда хотяше себ? отъ труда покой обр?сти и почити, тогда на улицахъ, на гноищи, или на сметищи, и въ непокровенн?й храмин? пометаше себе на гол?' [CCC]; святый ?еодоръ Новгородскій не им?лъ постояннаго жилища, а находился всего бол?е на церковныхъ папертяхъ [CCCI].
Такимъ образомъ, мы видимъ, что ветхое раздранное рубище служило юродивымъ одеждою, и то не всегда и не для всего т?ла; но они отлагали иногда и этотъ б?дный покровъ наготы; большую часть жизни проводили подъ открытымъ небомъ; городскія торжища, паперти церквей были обыкновеннымъ ихъ пріютомъ, гноища – м?стомъ краткаго покоя отъ усталости. Таковъ видъ физической жизни святыхъ юродивыхъ.
Дал?е, аскетическія лишенія святыхъ юродивыхъ касались также и постели, которая есть, такъ сказать, ночная одежда, а вм?ст? съ нею и сна. Попытки, если не вполн? искоренить въ себ? потребность во сн? и ночномъ отдых?, то по крайней м?р?, сколько возможно ограничить удовлетвореніе этой потребности, попытки этого рода древни. Уже Гомеръ упоминаетъ объ одной древне Пелазгической жрйц? Юпитера въ Додон?, что она ходила неумытыми ногами и спала на голой земл?. Александръ Македонскій съ своими спутниками не только вид?лъ Діогена въ Корин??, лежащаго на жесткой земл? предъ своей бочкой, но и встр?чалъ на Восток? не мало индійскихъ аскетовъ, которые ложились или на раскаленномъ песк?, или на острыхъ камняхъ и которые, притомъ еще, наваливали себ? камни на спину. О нов?йшихъ индійскихъ аскетахъ современные путешественники разсказываютъ, что они день и ночь бродятъ по обширнымъ раскаленнымъ отъ солнечнаго жара скалистымъ равнинамъ, или же зарываются въ землю, такъ что едва можно прим?чать ихъ дыханіе, или же обнаженные лежатъ на терновыхъ подстилкахъ; н?которые изъ нихъ ложатся на ужасную постель, состоящую изъ жел?зныхъ острыхъ спицъ. Подобнаго рода формы аскетическаго самоистязанія встр?чаются и среди святыхъ юродивыхъ. Такъ, блаженный Іоаннъ Устюжскій спалъ въ печк? на раскаленныхъ угольяхъ, что вид?лъ священникъ Григорій [CCCII]. Чтобы отогнать сонъ святые юродивые ц?лыя ночи простаивали на молитв? въ своихъ убогихъ „хл?винахъ' или на холодныхъ папертяхъ церковныхъ или на сн?гу (святый Симонъ Юрьевецкій); святый Симеонъ „каждую ночь оставался на молитве до утрени' [CCCIII]; святый ?еодоръ Новгородскій „днемъ ходя по стогнамъ града, творяше юродство, нощію же моляся Богу о избавленіи града отъ огненнаго запаленія' [CCCIV]; святый Исидоръ Твердисловъ „въ нощи непрестанно молитву возсылаше къ Богу и въ своей хврастной хиж? всю нощь безъ сна въ молитвахъ, и въ слезахъ, и въ кол?нопреклоненіи пребываше' [CCCV], или же ложились спать на голой земл?. ?р? святого Прокопія Вятскаго разсказывается, что онъ „пріимаше покоя своему т?леси овогда на улицахъ градскихъ, овогда за градомъ на гноищахъ, им?я себ? одръ – землю, a покровъ – небо' [CCCVI], святый Виссаріонъ спалъ или сидя или стоя [CCCVII]. Первоначально въ древности такой способъ провожденія ночи предписывался гр?шникамъ въ знакъ покаянія и былъ тождествененъ съ возлежаніемъ во вретищ? и на пепл? и прах?, ? чемъ говоритъ Библія [CCCVIII]; но уже съ древн?йшихъ временъ христіанства спанье на голой земл? стало обыкновеннымъ явленіемъ въ сред? наибол?е строгихъ аскетовъ (Антоній Великій, Іаковъ Низибійскій, Ефремъ Сиринъ и др.)·He довольствуясь т?мъ, чтобы д?лать сонъ какъ можно мен?е покойнымъ и лишать eгo подкр?пляющаго д?йствія на челов?ка, святые юродивые, употребляли вс? усилія къ тому, чтобы сколько возможно ограничить продолжительность сна и этого достигали чрезъ удпиненіе ночныхъ молитвъ (святый Симеонъ).
Евстафій Солунскій, перечисляя виды подвижничества въ Греціи, указываетъ, между прочимъ, на такихъ подвижниковъ. черты которыхъ вс? соединились въ вн?шней жизни святыхъ юродивыхъ: „оі ????????' – ходившіе нагишомъ; „оі ??? ?????? ????????????' – нечесы, космачи, гривачи; „??????????' – землепостельники; „???????' – грязноноги; „??????? ???? ?????? ??? ??????? ?????' – им?ющіе грязь по всему т?лу [CCCIX].
Тяжелая обстановка вн?шней жизни не была неблагопріятной святымъ юродивымъ для нравственнаго ихъ развитія, то в?рно, что подъ холодомъ полюса сжимается какъ то сердце, а подъ жаромъ экватора испаряется мысль, но то ложно, что вн?шняя неприглядная обстановка въ нравственномъ отношеніи подавляетъ зачастую высокія, св?тлыямысли и н?жныя чувства. Святые юродивые всею своею жизнью краснор?чиво говорятъ именно о томъ, что въ неприглядной житейской обстановк? можно сохранить „ц?лымъ умъ' и достигать того совершенства, къ которому обязанъ стремиться челов?къ, простирая свою н?жную любовь на вс?хъ ближнихъ добрыхъ и злыхъ и открывая свое любящее сердце для такихъ людей, которыхъ міръ презираетъ (блудницъ). Но объ этомъ р?чь впереди. Теперь же стоитъ на очереди вопросъ – ч?мъ объясняется оригинальность физической жизни святыхъ юродивыхъ, зам?чаемая въ ихъ постоянномъ бродяжничеств?, въ босоножіи, въ полномъ почти и постоянномъ отреченіи отъ всякой одежды, въ самолишеніяхъ касательно ночного отдыха, въ спань? на голой земл?? нравственное духовное совершенство – главная существенная ц?ль жизни челоз?ка: „будите совершени', говоритъ Спаситель, „якоже Отецъ вашъ небесный совершенъ есть' [CCCX]; „мы созданы', по слову апостола, „на д?ла благая, да въ нихъ ходимъ' [CCCXI], „бойся Бога и заповеди Его соблюдай, потому что в этом все для человека' [CCCXII], т. е. въ этомъ состоитъ сущность жизни челов?ка – безъ этого челов?къ какъ бы не челов?къ. Но доброд?тель, составляющая истинное совершенство и ц?ль жизни челов?ка есть не столько естественная, совершаемая по однимъ побужденіямъ разума и сов?сти и по ихъ указаніямъ, сколько христіанская, сод?ваемая по духу евангелія. Эта доброд?тель, какъ вид?ли, есть посильное, но усердное стремленіе къ богоподобію. Въ самомъ д?л?, челов?къ по самой природ? своей предназначенъ къ богоподобію, о чемъ ясно засвид?тельствовано въ 26-мъ стих? 1-й главы книги Бытія;
