плоть, препоб?ждали естество и становились выше его, такъ что все окружающее не могло оказывать на нихъ растл?вающаго д?йствія и потому, они пребывали въ міру безстрастными. „А особенно Симеон в столь великое пришёл бесстрастие, что тело его стало, как будто бесчувственное дерево, не ощущающее никакого сильного желания, так как все члены его были умерщвлены ' [DCXCVII] ; онъ, „Такой чистоты и бесстрастия достиг святой, что и, играя, среди женщин, пребывал, как чистое золото среди огня, и много раз бесстыдные женщины срамно щекотали его, влагая руки в его недра, но он оставался как будто мёртвый, подобный бесчувственному дереву” [DCXCVIII]. Надо думать, что безстрастность такая въ св. юродивыхъ была всл?дствіе того, что они постоянно сл?дили за своими душевными движеніями и сохраняли свой умъ отъ страстныхъ помысловъ непрестаннымъ молитвеннымъ созерцаніемъ Бога, такъ какъ страсти, по ученію преподобнаго ?еона и Діокла, охватываютъ существо челов?ка тогда, когда умъ его перестаетъ мыслить о Бог?, и по необходимости подпадаетъ челов?къ подъ власть духа плоти [DCXCIX] . Вотъ объясненіе того случая, когда св. Симеонъ, однажды пройдя по городу нагой, зашелъ нагой же въ женскую баню. Притомъ, онъ и самъ другу своему Іоанну діакону объяснилъ свои чувствованія въ женской бан?: „Поверь мне, брат, что всё равно, как дерево среди дерев, так и я был среди них, не ощущая, что имею тело, не думая, что среди телесных существ нахожусь, но вся моя мысль была устремлена на Божие дело.' [DCC]. Св. Виссаріонъ, находясь у блудницы, остается безстрастнымъ. Вс? св. юродивые именуются св. церковью мужами безстрастія [DCCI].
Безстрастность св. юродивыхъ происходила отъ ихъ мертвенности плоти, которую они убили великими аскетическими подвигами. Кром? того непрестанное занятіе души высокими помыслами уц?ломудривало созерцаніе ихъ ума (какъ говорилъ св. Симеонъ), который уже не внималъ безстыднымъ непотребнымъ помысламъ. Св. Нилъ Синайскій вотъ какъ опред?ляетъ значеніе созерцанія въ пріобр?теніи безстрастія: „трудъ строгаго житія, изнуряя т?ло, даетъ еще можетъ быть, время страстямъ подвигнуть праздную мысль къ тому, что составляетъ собственно вещество страстей. Умозр?ніе же, содержа привлеченнымъ къ себ? всец?лый умъ, не даетъ м?ста, не говорю страсти, но даже и челов?ческому помыслу, призывающему можетъ быть и къ необходимой потребности. Не только страстное сластолюбіе препоб?ждаетъ услажденіе умозр?ніемъ, въ которомъ съ полезнымъ срастворено пріятное, но и естественную нужду [DCCII]. И въ самомъ д?л?, кто всегда смотритъ въ глубину своего сердца съ непрестаннымъ памятованіемъ о Бог?, тотъ удаленъ отъ всего житейскаго, такъ какъ ходящій по духу не можетъ знать похотей плоти. Св. Ефремъ Сиринъ говоритъ, что кто постоянно им?етъ предъ своими очами Іисуса Христа, взираетъ на Него, того не обольститъ никакой гр?хъ, у того нич?мъ другимъ духъ не возмущается [DCCIII]. Но достиженіе св. юродивыми безстрастія стоило имъ великихъ трудовъ; они достигали его путемъ непрестанныхъ аскетическихъ подвиговъ: „постомъ, и воздержаніемъ, и на земли леганіемъ, увядилъ еси плотскія страсти: душу же просв?тилъ еси', восп?ваетъ св. Церковь въ общей служб? св. юродивымъ [DCCIV]. Но, не смотря на такіе аскетическія лишенія, св. юродивые все-таки подвергались страстнымъ искушеніямъ, и только въ молитв? къ Богу находили себ? упокоеніе и облегченіе. Вотъ что св. Симеонъ юродивый разсказывалъ своему другу Іоанну-діакону:
– Когда я был в пустыне и сначала имел много беспокойства от плотских страстей и молил Бога об облегчении брани, явился мне святой Никон с вопросом:
– Как живешь, брат?
А я отвечал:
– Жестоко страдаю, отче, и если ты мне не поможешь, не знаю, что и делать, потому что плоть сильно восстает на меня.
Старец с улыбкою зачерпнул воды из святого Иордана и вылив мне на живот, с крестным знамением, сказал:
– Вот и здоров ты.
И с тех пор перестал я ощущать плотское вожделение и во сне, и наяву. [DCCV].
Такимъ образомъ, видно, что не безъ тяжкой борьбы и сильныхъ внутреннихъ страданій св. юродивые достигали безстрастія. Не смотря на то, что они всец?ло всю силу своей духовной ревности обращали на д?ла самоисправленія себя отъ нечистотъ и страстей, на высвобожденіе, выразимся словами преосвящ. ?еофана, своихъ силъ и укр?пленіе ихъ въ богоугодной д?ятельности, не взирая на то, что эта работа поглощала все ихъ вниманіе, вс? труды и все время [DCCVI], однако упорядоченіе и организація въ себ? безстрастности требовали высшей, божественной помощи, и только божественною помощью, при собственныхъ напряженныхъ усиліяхъ ума и воли, и можно объяснить то явленіе, что св. юродивые, вращаясь почти нагіе въ кругу женщинъ, оставались нечувствительными къ женскимъ прикосновеніямъ. Дал?е, постоянное тягот?ніе ихъ къ Богу („весь умъ св. Симеона въ д?л? Божіи бяше', когда онъ находился въ женской бан?), внутреннее умное безмолвіе ихъ, не выходя „извнутрь', способно было подать помощь тягот?нію души къ Богу. Преосв. ?еофанъ весьма отчетливо объясняетъ созерцательное состояніе подвижника, постепенно достигающаго безстрастія. „Первымъ условіемъ духовной жизни, пишетъ епископъ-затворникъ, служитъ внутрь пребываніе, которое есть господство челов?ка надъ самимъ собою, ибо подвижникъ долженъ стяжать чистоту ума отъ помысловъ, чистоту воли отъ пожеланій, чистоту сердца отъ пристрастій и страстей. Значитъ, условіемъ и средствомъ къ внутрь пребыванію служатъ боренія съ помыслами въ душ?, а въ т?л? – связаніе его, а за ними изм?неніе вн?шняго порядка' [DCCVII]. Когда-же подвижникъ самоуглубится, тогда онъ будетъ вид?ть иной міръ невидимый, но и не воображаемый, а предносящійся сознанію. „Старайся войти въ храмину, находящуюся внутри тебя и увидишь храмину небесную', говоритъ преп. Исаакъ Сиринъ. По объясненію св. Василія Великаго это состояніе есть то, когда челов?къ чувствуетъ, что онъ „назираемъ'. Святитель ?еофанъ, какъ бы въ разъясненіе этихъ словъ, говоритъ: „зри себя содержимымъ десницею Божіею и зримымъ окомъ Божіимъ, спасаемымъ въ Господ?, стоящимъ въ смерти, подъ судомъ, чтобы всл?дствіе того рай воспріять'. Когда же подвижникъ будетъ созерцать все это, тогда онъ достигнетъ зр?нія высшаго; при непрерывности же и напряженности упражненій въ духовныхъ созерцательныхъ подвигахъ подвижникъ достигаетъ стоянія постояннаго въ духовномъ мір?, предъ Богомъ. Кто-же воспринялъ при помощи Божіей созерцаніе другого, невидимаго міра, тотъ уже изшелъ изъ настоящаго міра и пребываетъ въ другомъ своимъ сознаніемъ и сердцемъ, вошелъ въ царствіе Божіе или воспріялъ его въ себя. Выступленіе изъ настоящаго міра и вступленіе въ другой составляетъ, по ?еофану, главную ц?ль и предметъ напряженнаго исканія подвижника. Трудъ, напряженіе, усиліе скоро приводятъ къ желанной ц?ли. Зр?ніе же другого міра способствуетъ содержать въ себ? и возгр?вать духъ ревности т?мъ, что доставляетъ истинное поприще для д?йствованія ревнующему духу. „Ты – не зд?шній, говоритъ св. Златоустъ, а изъ другого міра, сл?довательно, и д?йствовать долженъ, какъ бы въ томъ мір?, а для того и зр?ть его'. Съ другой стороны, кто зритъ его, тотъ постоянно будетъ им?ть предъ глазами какъ бы норму, какъ бы образчикъ, напоминающій о томъ, чтобы не уклониться, не сд?лать чего либо криво [DCCVIII]. При такомъ состояніи духовномъ подвижникъ естественно погружался въ созерцаніе и, отр?шаясь совс?мъ отъ земного, становился земнымъ ангеломъ, небеснымъ челов?комъ. И св. юродивые, предавъ себя Богу, жили и д?йствовали только въ Бог? и для Бога и были вполн? безстрастными.
Постоянно и неизм?нно содержа въ себ? истинную и живую в?ру, усвояя ее себ? не только умомъ но и чистымъ сердцемъ, св. юродивые исполнялись чувствомъ высочайшаго благогов?нія и совершенн?йшей преданности къ Богу, д?ятельно стремясь проявить эту преданность во всемъ своемъ внутреннемъ поведеніи. Живая в?ра въ Бога вводила ихъ въ непосредственное присутствіе Божіе, давала имъ созерцать безконечное величіе свойствъ и совершенствъ Божіихъ, а созерцаніе этихъ свойствъ вызывало въ нихъ благогов?ніе къ Богу, всец?лую преданность святой Его вол?. Вполн? сознавая свою зависимость отъ Бога, свое въ Немъ возрожденіе, жизнь, спасеніе, они поставляли Бога средоточіемъ всей своей жизни и „преображались'. Для достиженія состоянія преображенія со стороны св. юродивыхъ употреблялись: молитва, благочестіе, размышленіе, созерцаніе. Размышленіе, возбуждаемое молитвою и благочестіемъ, возводило ихъ умъ къ созерцанію Высочайшаго Существа. Созерцать, в?дь, и значитъ – забыть все и себя самого, умереть совс?мъ для вн?шняго міра, отказаться отъ всякихъ собственныхъ
