Но не лучше ли, возникаетъ опять недоразум?ніе, жить челов?ку такъ, чтобы д?ятельность его и угодна была Богу и вм?ст? съ т?мъ сообразна съ настоящею земною жизнію, – съ положеніемъ его въ обществ?? Но никто не можетъ и не им?етъ права назначать другому образъ жизни, чтобы онъ т?мъ, а не другимъ путемъ достигалъ спасенія. Силы у людей различны, и всякій лучше самъ знаетъ свои силы, нежели кто нибудь другой: поэтому, всякій самъ лучше можетъ опред?лить для себя и образъ д?ятельности, нежели кто другой.
По крайней м?р?, никто не им?етъ права упрекать другого въ томъ, что онъ избралъ тотъ, а не иной путь спасенія, которое совершается, надо еще зам?тить, не одн?ми силами челов?ка, но и сод?йствіемъ благодати, и тамъ, гд? д?йствуетъ благодать, наставляя челов?ка на вс?хъ путяхъ его жизни, тамъ разсчеты ума должны умолкнуть.
Дал?е, недоум?ніе относительно „юродства' носитъ чисто юридическій характеръ. Профессоръ Голубинскій въ своей исторіи русской церкви [DCCLXIII] высказываетъ такое мн?ніе: „юродство по отношенію къ монахамъ, строго говоря, противоканоническій подвигъ, ибо юродствовать можно только въ міру, а монахъ неисходно долженъ пребывать въ монастыр?'.
Такой взглядъ можетъ высказываться только тогда, когда им?ется въ виду одна вн?шняя сторона „юродства' и совершенно опускается внутренній смыслъ подвига. Но изъ предыдущихъ разсужденій можно вид?ть, что хотя св. юродивые жили въ міру, но они были одиноки не мен?е, ч?мъ монахи. Для другихъ людей они казались не т?мъ, ч?мъ были на самомъ д?л? – окружающіе ихъ не вс? понимали. Монашество и духовное созерцаніе св. юродивыхъ продолжалось и среди міра. „Въ мір? живый безмолвствовалъ, яко въ пустыни; въ народ? пребывая, яко въ кающихся обители', говорится въ житіи св. Василія блаженнаго. Тоже самое можно сказать и относительно вс?хъ св. юродивыхъ.
Преосв. митрополитъ Макарій въ своей церковной исторіи говоритъ, что „юродство' поражало общество не столько внутреннимъ значеніемъ своимъ, сколько вн?шнимъ видомъ [DCCLXIV]. В?рн?е думать, что народъ любилъ св. юродивыхъ за то, что они были носителями и выразителями правды Божіей и за то, что они несли тяготу народа на себ?.
В?дь и Грозный изъ уваженія къ св. Василію блаженному несъ его гробъ на своихъ плечахъ, на что указываетъ преосвященный историкъ [DCCLXV] не потому, что поражался вн?шнею стороною „юродства' св. Василія, а потому, что тотъ своими прямыми обличеніями пробуждалъ сов?сть Грознаго царя и побуждалъ его одуматься.
Изв?стно изъ его житія, что когда св. Василій обличилъ Грознаго въ его нам?реніяхъ о постройк? дворца на Воробьевыхъ горахъ, то царь съ т?хъ поръ „нача вельми чтити' св. юродиваго.
Наконецъ, „юродство' на первый взглядъ им?етъ сходство съ цинизмомъ. Въ жизни св. юродивыхъ мы зам?чаемъ: суровый постъ, наготу, пріютъ- гноища и кучи мусора, то же самое по вн?шности находимъ и въ жизни циниковъ [DCCLXVI]. Антис?енъ ходилъ въ поношенномъ плащ?, съ сумою и посохомъ; щеголяя своею б?дностію, отказывалъ себ? во всякой пищ?, кром? самой суровой. Діогенъ ограничивалъ свои желанія самымъ необходимымъ; ?лъ мало, сырую или грубую пищу; вся его одежда состояла изъ плаща, сложеннаго вдвое; сума и огромный посохъ дополняли его нарядъ; спалъ онъ въ своей знаменитой бочк?: ?лъ при вс?хъ, а также публично совершалъ свои отправленія, которыя совершаются скрытно: словомъ, онъ нам?ренно оскорблялъ вс? житейскія приличія. Такимъ образомъ, пріемы въ жизни св. юродивыхъ и циниковъ, повидимому, были одинаковы, но только повидимому. Велика разница между ними, если обратить вниманіе на исходную точку и мотивы т?хъ и другихъ. Нам?ренныя оскорбленія и нарушенія житейскихъ правилъ у циниковъ вытекали изъ презр?нія къ окружающему міру и изъ личной гордости. Типичнымъ съ этой стороны является сл?дующій случай изъ жизни Діогена. Платонъ, устроивъ однажды пиръ для друзей, не пригласилъ на него Діогена. Во время самаго пира является Діогенъ въ своемъ обычномъ странномъ наряд? и, топча грязными босыми ногами богатый коверъ, говоритъ: „такъ я попираю гордость Платона'. „Еще съ большею гордостію', зам?тилъ Платонъ. Не такъ поступали св. юродивые. Когда св. Николая Кочанова, пришедшаго по приглашенію новгородскаго вельможи на об?дъ къ нему, избили слуги и изругали, онъ, „вид?въ, яко не отъ своея воли се творятъ, но учими діаволомъ, терпяше съ радостью, благодаря и хваля Бога Св. Исидоръ Твердисловъ [DCCLXVII], когда ему не далъ пить слуга княжескаго двора и выгналъ его вонъ и когда князь, узнавъ о случившемся, послалъ за св. юродивымъ и спросилъ его: „что нужно сд?лать съ этимъ негодяемъ?', то св. Исидоръ все простилъ служителю и безъ ропота вышелъ изъ дому. Значитъ, у древнихъ циниковъ за странными поступками скрывались гордость и эгоизмъ, а у св. юродивыхъ – смиреніе и любовь. Дал?е, въ достиженіи безстрастія между циниками и св. юродивыми зам?чается громадное различіе. Св. юродивые, какъ мы уже говорили объ этомъ, стремились достигнуть безстрастія путемъ непрерывныхъ аскетическихъ самолишеній, а циники думали, что существуетъ лишь два д?йствительн?йшихъ средства противъ сладострастія: голодъ и веревка. Это же ученіе встр?чается въ ученіи стоиковъ и буддистовъ. Разум?ется, поступающіе такимъ образомъ вм?сто того, чтобы развязать узелъ. разс?каютъ его; вм?сто того, чтобы найти путь къ доброд?тели, самую доброд?тель укладываютъ въ гробъ.
Наконецъ, и энциклопедическій словарь, составленный учеными и литераторами въ 1861 г. им?етъ о св. юродивыхъ неправильное понятіе, и совс?мъ ихъ не чтитъ, уподобляя ихъ пом?шаннымъ странствующимъ дервишамъ-абдалямъ [DCCLXVIII], какіе бываютъ у персіянъ и въ Индіи. По ученію персидскаго суфизма или мистицизма, абдали [34], въ числ? 400, составляютъ второй разрядъ святыхъ, и на каждую эпоху считается 7 абдалей, представителей 7 земныхъ поясовъ [DCCLXIX]. Можетъ ли подобное подразд?леніе им?ть хоть т?нь сходства съ „юродствомъ'!
Прославленіе Богомъ св. юродивыхъ ясно доказываетъ, что „юродство' Христа ради пріятно Богу и сл?довательно, спасительно: но эта важность „юродства' въ д?л? спасенія еще ясн?е откроется тогда, когда глубже вникнемъ въ существо „юродства', какъ высшаго рода самоотверженія, гд? св. юродивые отр?шались отъ той стороны ума, подъ вліяніемъ которой устраняется д?ятельность челов?ка, какъ существа чувственнаго, какъ обитателя міра чувственнаго. При помощи выясненія сути самоотверженія, мы можемъ опред?лить значеніе „юродства', какъ проявленія самаго высшаго самоотверженія. Что такое самоотверженіе? оно есть такое состояніе челов?ка, при которомъ онъ добровольно отвергается отъ всего, что въ немъ есть отъ естества и отъ ветхой жизни и отъ самой своей личности. Отсюда, значитъ, оно простирается, на все плотское въ челов?к?: вс? побужденія, ощущенія, желанія, удовольствія, привязанности, корень которыхъ въ плоти и которыя проникнуты и заражены гр?хомъ, должны въ челов?к? какъ бы престать и умереть, такъ чтобы плоть нисколько не ст?сняла и не подавляла духа, а жила только имъ и ради его; 2) на все душевное: челов?ку должно отказаться и ни во что вм?нить свой естественный разумъ со вс?мъ его мудрованіемъ, со вс?мъ знаніемъ, со вс?ми началами и законами, сд?латься буіимъ Христа ради и признать себя ничего незнающимъ и немогущимъ знать своими силами, а воспринять вм?сто того разумъ Христовъ и пл?нить себя совершенно въ послушаніе евангелію, должно отречься отъ своей воли и отъ вс?хъ ея естественныхъ побужденій, хот?ній, привычекъ, пристрастій, ни во что вм?нить самыя свои совершенства и доброд?тели и волею своею сд?лать законъ Христовъ, должно отвергнуться отъ своего сердца со вс?мъ т?мъ, что оно любитъ по естественному побужденію, къ чему стремится, ч?мъ услаждается и все его устремить къ единому Іисусу Христу, въ Немъ только и для Него любя и другіе предметы; 3) наконецъ, на самую личность: челов?ку должно забыть себя, ничего не д?лать для себя, а напротивъ, во всемъ вид?ть и искать одного Іисуса Христа, все д?лать ради Его и въ угожденіе Ему.
Можетъ быть, повидимому, такое самоотверженіе и не возможно и не должно быть такъ понимаемо, но въ такомъ то именно вид? оно вполн? и осуществлено св. юродивыми. Едва ли мы ошибемся, если скажемъ, что безъ такого самоотверженія н?тъ истиннаго христіанства, такъ какъ христіанская жизнь есть, в?дь, не наша собственная жизнь, а жизнь Христова, жизнь Духа Божія въ насъ; сл?довательно, она не иначе можетъ привиться, какъ только тогда, когда природа и личность наши уступятъ ей свое м?сто и, такимъ образомъ, ничто собственно наше, ничто ветхое и естественное не будетъ ей препятствовать, и д?ятельность наша везд? будетъ проистекать не изъ естества, а отъ Іисуса Христа и благодати Св. Духа. Иначе же, чтобы челов?къ ни д?лалъ, какъ бы ни старался исправлять свою жизнь и украшать ее добрыми д?лами, если все это будетъ происходить отъ насъ самихъ, отъ нашего ума, отъ нашей воли, будетъ походить на новый платъ, пришиваемый къ ветхой одежд?, по слову Христа Спасителя. Посл?
