* * *
Новиков: Итак, 13 апреля 1992 года на VI съезде народных депутатов происходит демарш гайдаровской команды. Она объявляет о своей … о коллективной отставке. Эта отставка фактически принята не была. Но произошло два знаковых события. Событие № 1 – это отставка Геннадия Бурбулиса с поста первого вице-премьера с оставлением его на посту госсекретаря Российской Федерации. Событие № 2- это отставка самого Егора Гайдара с поста министра финансов. Есть две версии этих событий. Первая – это версия самого Бурбулиса, которая описывает то, что решение об отставке правительства было принято спонтанно после, якобы, нанесённых Хасбулатовым оскорблений на 6-м съезде в адрес команды Гайдара. И, в результате чего, было принято коллективное решение об отставке, после чего произошла договорённость между Ельциным и Хасбулатовым. И существует версия … версия, которую я бы назвал версией Ельцина-Юмашева. В книге «Записки президента», изданной в 94-м году, Борис Николаевич Ельцин так объяснил … точнее, конечно же, Валентин Борисович Юмашев, как автор литературного текста этой книги. Он так объяснил мотивы отставки Бурбулиса: «Бурбулиса вдруг стало много». Что это значит, переводя с бытового языка на язык политический? Это означает, во-первых, что Бурбулис действительно к тому моменту уже очень сильно задел некие ельцинские властные амбиции. Он стал претендовать не на роль доверенного сотрудника и самого доверенного, так сказать, посредника между ним и Гайдаром. Но и на роль идеолога – строителя новых властных институтов и фактически второго лица в государстве. Для Ельцина, для которого власть всегда существовала в чистом виде, как власть ради власти, это, безусловно, не могло не стать предметом для раздражения. Во-вторых, Ельцин стал понимать, что та политическая цена, которую он платит, те издержки, которые он платит за поддержание амбиций Бурбулиса, как серого кардинала и идеолога российской власти, слишком высоки. И, в-третьих, видимо, Ельцин не был к тому моменту готов к слишком, скажем так, радикальному выяснению отношений с Хасбулатовым и Верховным Советом и съездом. Потому что он в тот момент не понимал до конца, какую цену придётся платить за эту конфронтацию, он до конца не выстроил силовой блок. Ну, Министерство обороны появится в России лишь в мае. И не был уверен, конечно, до конца в надёжности силовиков. И не были, конечно же, отстроены ещё до конца те механизмы неформальной власти, которые появятся у Ельцина к октябрю 93-го года: это Коржаков, это Барсуков. Это их система, система влияния на спецслужбы и на бюрократию. Вот в этой ситуации, безусловно, Ельцин предпочёл, во-первых, компромисс со съездом. Во-вторых, убрать наиболее раздражающие, как Верховный Совет и съезд, так и его, фигуры. Например, ту же фигуру Бурбулиса. И, наконец, стоит сказать о такой немаловажной детали, как то, что перед 6-м съездом очень много говорилось о возможной отставке с поста Главы президентской администрации Юрия Владимировича Петрова – фигуры, опять-таки ныне почти забытой, а в тот момент очень и очень влиятельной. Отставку Петрова прогнозировали силы, близкие к Бурбулису и к правительственной команде Гайдара. Петров воспринимался ими как крайний консерватор, партийный аппаратчик. Партийный аппаратчик, который мешает их деятельности. Действительно, Петров был человеком, который понимал всю опасность гайдаровского курса. Возможно, у него было своей, альтернативной Гайдару, программы. Но это был человек, во-первых, понимавший эту опасность. Во-вторых, крайне лояльный Ельцину. И Ельцин воспринимал его, как фигуру очень себе близкую и в личном, и в социальном плане. И вот эта попытка Бурбулиса и Головкова, и других выдавить Петрова, видимо была воспринята ещё Ельциным как посягательство на собственную власть. А вот этого он не терпел. И при первом же возникшем удобном моменте он начал строить как Бурбулиса, так и Гайдара, увеличивая, во-первых, дистанцию между ними и собой. А, во-вторых, пытаясь делать их всё более управляемыми.
* * *
* * *
Новиков: Так почему же Ельцин всё договаривался или как бы делал вид, что желает компромисса с Верховным Советом? Во-первых, в вышеприведённой цитате Авен совершенно очевидно путает две ситуации. Это ситуации тогдашней Конституции и Конституции, принятой в 93-м году. Ельцин не имел права роспуска Верховного Совета и съезда. А вот Верховный Совет и съезд имели право объявить ему импичмент. И в этой ситуации как бы не был Ельцин, как я уже говорил выше, не был уверен до конца в том, по какому сценарию произойдёт дальнейшая эскалация событий: либо он сможет оседлать силовой сценарий и разогнать в ответ на импичмент Верховный Совет и съезд, либо нет. Во-вторых, Ельцин, безусловно, понимал, что дальнейшее политическое заложничество у Бурбулиса и Гайдара может окончательно съесть не только его рейтинг, но и общественную поддержку. И, в-третьих, что самое важное, Ельцин наткнулся на сопротивление даже не общества, а крупных лоббистских и номенклатурных групп. Эти группы очень условно можно назвать промышленным лобби. Но это очень условное название, потому что на самом деле речь шла о целом ряде отраслей, которые, не будучи взаимосвязаны между собой, а в некоторых случаях даже предельно конкурирующие между собой, тем не менее, страдали от реформ Гайдара и были крайне недовольны деятельностью правительственной команды. И тогда Ельцин предпринимает после съезда народных депутатов, после окончания 6-го съезда, в мае-июне 92-го года он принимает несколько важных решений. Во-первых, он назначает в правительство вице-премьерами Владимира Шумейко и Георгия Хижу. Это была явная уступка части военно-промышленного лобби, связанного в основном с тяжёлой и частью высокотехнологичного блока. Во-вторых, значение этого события у нас как бы почему-то не освящено и даже не осмыслено. 30-го мая он отправляет в отставку министра топлива и энергетики Владимира Лопухина. Вместо него вводится пост вице-премьера по ТЭК. Этим вице-премьером по ТЭК становится Виктор Черномырдин. Пост министра топлива и энергетики оказывается вакантным до января 93-го года, пока туда не пришёл Юрий Шафранник, который в тот момент являлся кандидатурой Черномырдина. Что же … В чём была знаковость отставки Лопухина? Безусловно, отставка Лопухина означала некое проявление очень давнего конфликта, как лично Гайдара, так и его команды, с топливно-энергетическим лобби. Ну, ещё в 89-м году, работая редактором ... заведующим отделом в журнале «Коммунист», Гайдар выступил на страницах этого журнала против проекта одновременного начала пяти крупных строек в Западной Сибири. В ответ на это 6 министров во главе с министром газовой промышленности Черномырдиным написали в журнал письмо, в котором обвинили Гайдара, цитирую дословно «в поспешном и недостаточно взвешенном экономическом обозрении. Не утруждая себя документами, Гайдар ставит под сомнение необходимость комплексного развития производительных сил Западной Сибири». Так гласил текст того памятного письма. В ответ на это Гайдар
