Пастушья звезда купалась в озере, глядя на нее, завистливо квакали лягушки, Димок крался вдоль кустарника, вздрагивая при каждом шорохе. Добравшись до края парка, он плюнул в сердцах: ограда была под наблюдением.
— Хана, Беглый! — шепнул вор, усаживаясь рядом с Профессором. — Вдоль забора мусора.
— Я так и думал.
Силе Драгу с тоской смотрел на одинокий фонарь, утонувший в цветущих ветвях, Челнок зверел в бессильной злобе.
— Чего скис?
— А что прикажешь делать?
— Включи сельсовет, раз бог нахлобучил его тебе на плечи, авось что-нибудь придумаешь. Знаешь, кто у них за главного? Майор Дашку. Туточки, близехонько…
— Твой человек.
— Чертов человек!
Челнок заметил моток шпагата на дне ящика, подобрал его и взвесил на ладони.
— Видал? Вот что нас выручит!
— Больше я по веревке не хожу, договорились?
— Побратимушка ты мой!
— Да что толку?
— За мной!
Они пробирались мимо киосков к жилым домам. Димок ощупывал темноту глазами и пальцами. Дорога была длинной и нелегкой: надо было идти в обход, пересечь две аллеи. Профессор тяжело дышал.
— Звук, кляча! Попридержи пар!
Вор присмотрел куст пионов, находящийся в поле зрения милиционеров. Он знаком приказал Профессору стоять на месте, а сам пополз к кусту.
Силе напряженно вслушивался. Передвижение вора не вызывало ни малейшего шума. Он увидел, как Димок обвязал куст шпагатом, потом пополз назад.
— Высший класс! — шепнул вор на ухо Профессору. — Догадался?
— Нет.
— Куда тебе… Сколько отсюда до куста, как считаешь, дура?
— Метров пятьдесят.
— А до забора?
— Двадцать.
— А о чревовещателях приходилось тебе слышать, голубь? Что выкатил гляделки? — И он крикнул приглушенно, однако достаточно громко:
— Атас, Беглый, мусора!
Профессор смотрел на него ошеломленно. Голос Димка слышался из пионового куста. Вор дернул конец шпагата, и макушки пионов закачались.
— Усек, лапша?
— Потрясающе! Как…
— Ша!
Димок быстро выбрал шпагат. И как раз вовремя: два милиционера ринулись к кусту, оставляя свободной дорогу к жилым корпусам. Беглецы пробрались между киосками и перемахнули через забор.
Дверь на балкон была приоткрыта. Челнок легонько толкнул ее, и они вошли в богато обставленную столовую.
— Ты спятил! — шепнул Профессор. — Если разбудим?
— Кого? Тещу? Хозяева предупредили нас, что уезжают на курорт, — Он показал на окна, закрытые синей бумагой — верной приметой для домушника, что можно спокойно делать свою работу, — зачехленные кресла и люстру. — Пошуруй какую-нибудь одежонку. Давай ты, а то я, когда дою, вырываю соски к молоку в придачу…
— Челнок!
Вор развел руками:
— Ты опять за свое?
— Пока ты со мной, не тронешь ничего чужого!
— Так мы же баш на баш, невеста! Оставим свои одежки и возьмем другие, так годится? Вон платяной шкаф.
Силе Драгу открыл дверь массивного резного шифоньера. Он нашел там пару сорочек, собрался вытащить две пары брюк и… замер. Пальцы нащупали холодный нос, глаза и рот. Он прошептал, запинаясь:
— Труп!
Усевшись за столик недалеко от бара, майор Дашку слушал рапорты подчиненных:
— Сержант Дима утверждает, что отчетливо слышал голос Митрия Челнока, прочие видели шевелящийся куст пионов.
— Дальше.
Лейтенант пожал плечами.
— Ничего. По-видимому, куст задела бродячая собака, их в парке сколько угодно.
— Похоже, что так…
Челнок пошарил в барахле обеими руками и рассмеялся.
— Поди посмотри труп, кляча!
Он вытащил из шкафа маленького, насмерть перепуганного смуглого человечка. Профессор сплюнул в сердцах:
— Что вы там забыли, любезный?
— Ожидал четырнадцатый трамвай, — ответил Челнок весело. Он оценивающе оглядел человечка.
— Домушник?
— Так себе.
— Кликуха?
— Ликэ Стэнеску, барин, дай тебе бог здоровья! Бедняк, жизня наша горькая…
Димок повернулся к Профессору и задумчиво покачал головой:
— Дожили! Вот кто теперь чистит почтенных бухарестцев! Покатилось под гору воровское сословье.
— Ну его к лешему! Меня чуть было инфаркт не хватил.
— Пусть пропоет сперва! С Раховы?
— Никак нет! Из Гэнясы, командир, из деревни Гэняса.
— Крестьянин, да? Землю пашешь?..
— Так точно, красавец!
Челнок тонко улыбнулся. Профессор смотрел в ночь через балконную дверь.
— А ну, покажь бате, что у тебя в карманах.
У человечка оказалась только отмычка и несколько монеток по 15 банов. Челнок оглядел его с презрением вора-профессионала:
— Как же ты идешь на дело без пера?
— Аи! — Ликэ всплеснул руками. — Даже слышать страшно!
— У кого школу прошел?
— Я честный гражданин, лопни мои глаза, даже к добровольному труду приобщен…
— Подумать только! Чего ж тогда залез в шкаф христианина?
— Заблудился в Чишмиджиу…
— И пошел куда глаза глядят, — дополнил Димок. — Слушай, лишенец, я — вор в законе, меня не проведешь. Так что выкладывай! Когда влез?
— Под вечер.
