предприимчивостью и энергией страны, «где каждый выглядит как сам себе хозяин, где
все работают и все читают». Однако со временем Марти стало отталкивать «чрезмерное
преклонение перед богатством», принятое в Соединенных Штатах, - тенденция, которая,
как он писал, «лишает людей иллюзий или заставляет развиваться односторонне, и в
результате у них одновременно вырабатываются качества и исполинов, и маленьких
детей». Марти возмущался отношением к неграм и индейцам, а также ролью денег в
политике Соединенных Штатов. К 1889 году, когда Марти написал ответ на статью в
«New York Evening Post», он сосредоточился на проявляющихся намерениях
Соединенных Штатов «расширить свои владения в Америке». Однако Марти приходилось
с осторожностью высказывать свои мнения о Соединенных Штатах, особенно когда он
обращался к кубинской аудитории. Он хотел защитить свой народ он посягательств
Соединенных Штатов, однако ему нельзя было забывать, что туда ежегодно приезжают
десятки тысяч кубинцев. «Они восхищаются этой страной – самой великой страной,
которую создала свобода», - признавал Марти. Больше всего он страшился того, что
чересчур прочные связи Кубы с Соединенными Штатами подорвут идею полной
независимости острова.
В 1890 году Антонио Масео, в прошлом – командующий повстанческой армией,
смог приехать на Кубу под предлогом продажи имущества, принадлежавшего его матери,
но на самом деле, как он впоследствии написал, чтобы приблизить «начало войны и
уничтожение колониальной системы». В Сантьяго, родном городе Масео, его встретили
как героя. Торжественный обед, который устроил в его честь Эмилио Бакарди,
завершился тем, что гости подняли бокал шампанского и произнесли тост
обстоятельства». Тем не менее во время послеобеденной беседы к Масео подошел юноша
по имени Хосе Эрнандес и спросил, суждено ли Кубе стать «очередной звездой в великом
американском созвездии».
- Молодой человек, - ответил ему Масео негромко и раздельно, - страшно сказать,
но в этом – и только в этом – вопросе я, пожалуй, на стороне испанцев.
Подобные эпизоды лишь показывали Масео, как и Марти и другим
революционерам, как важно провести глубочайшую политическую подготовку перед
новой войной за независимость.
* * *
Жителям Сантьяго беспокойство по поводу гегемонии Соединенных Штатов
казалось некоторой абстракцией. Притеснения, которые испытывали кубинцы изо дня в
день, были результатом безжалостной диктатуры испанцев, и битвы, которые вел Эмилио
Бакарди и его друг Федерико Перес Карбо, велись в основном с местными
колониальными властями.
В октябре 1892 года Куба отметила четырехсотлетний юбилей «открытия» острова
Христофором Колумбом. Члены Группы вольнодумцев и прочие островные либералы, в
отличие от испанских властей, относились к годовщине с некоторым смущением, и
празднование вызвало яростные споры. Федерико Перес Карбо отметил праздник горькой
статьей в «El espiritu del siglo» под названием «?Maldiction!» («Будьте вы прокляты!») Он
говорил о том, что испанские моряки, прибывшие на Кубу, обнаружили «остров,
покрытый пальмами», где жили мирные индейские племена, «не знавшие злобы, страха и
ненависти», и рассказал, как испанские конкистадоры загоняли индейцев в глубь
джунглей, не щадя пленных. В своей версии истории Атуэя Перес Карбо описывал, как
ночной ветер разметал пепел на месте сожжения индейского вождя, и угли на миг
