вспыхнули ярким пламенем, и в эту минуту в горах раздался крик: «Будьте вы
прокляты!». За истреблением индейцев на Кубе последовало порабощение чернокожих - и
Перес Карбо привел в пример историю об одном рабе-повстанце, которого казнили вместе
с восемью соратниками.
Говорят, что когда его тело повисло в петле, еще содрогаясь в смертных
конвульсиях, снова послышался тот же крик: «Будьте вы прокляты!»
Быть может, проклятье двоих казненных до сих пор грозит острову? …Зло
торжествует над добром, преступление – над правосудием, тьма заслоняет свет…
[и] когда небо темнеет, когда море бушует, когда под натиском ветра рушится
дерево… путник слышит в этих страшных звуках все тот же крик - «Будьте вы
прокляты!»
Неудивительно, что публикация статьи вызвала сильную реакцию у происпански
настроенных жителей Сантьяго. Городской совет собрался на специальную закрытую
сессию, чтобы решить, как поступить с этим Пересом Карбо, который служил
бухгалтером при местном правительстве. Мэр торжественно объявил, что статья Переса
Карбо «вызвала возмущение среди всех, кто любит и уважает Мать-Испанию, поскольку
она не только бросает тень на великие события, о которых мы вспоминаем в эти дни, но и
пятнает весь испанский народ и память бессмертного Христофора Колумба».
Впрочем, карательных мер принято не было. Мэр успокоил собравшихся,
предложив, чтобы Переса Карбо вызвали в городской совет для объяснений. Перес Карбо
оставил вызов без внимания, и скандал мало-помалу забылся. Тем не менее вспыхнувшая
полемика отражает наболевшие вопросы о самосознании Кубы. Следует ли кубинцам
считать себя испанцами – поскольку остров стал испанской колонией, - и, следовательно,
народом, где правят католическая церковь и традиционные консервативные ценности, а у
власти стоит предприимчивая белая элита? Или кубинская история – это история
угнетенного не-белого населения, сначала индейцев, затем чернокожих и мулатов, и
стремления создать новое межрасовое общество, где ценится свобода личности и созданы
все условия для процветания демократии?
Первая война не дала ответов на эти вопросы, в основном потому, что многие
сторонники независимости были белые рабовладельцы, которые неоднозначно
относились к роли чернокожих в борьбе. Хосе Марти и его сторонники были убеждены,
что следующая революция на Кубе добьется успеха лишь в том случае, если с самого
начала решать социальные проблемы. Марти писал, что целью следующей революции
должны стать «не столько политические перемены как таковые, сколько хорошая,
крепкая, справедливая и равноправная социальная система».
Первая война за независимость все же достигла определенных результатов – и
стала отправной точкой на пути к этой цели, хотя бы потому, что белые и черные
боролись бок о бок, а одним из самых славных и любимых героев войны стал мулат
Антонио Масео. К началу 1890 годов расовые предрассудки были на Кубе все еще
сильны, однако в их преодолении был достигнут некоторый прогресс. Официальная
отмена рабства в 1886 году вызвала меньше интереса, чем ожидалось, поскольку
большинство рабов просто превратилось в поденных работников. Более того, многие
плантаторы обнаружили, что гораздо дешевле нанимать свободных работников, чем
покупать и содержать рабов и их семьи. Белые кубинцы также убедились в том, что
освобожденные чернокожие на острове не объединяются для создания «черной
республики», как опасались прежде, - напротив, начался процесс расовой интеграции.
После 1887 года расовая принадлежность уже не влияла на прием на государственную
службу. В 1889 году законом была запрещена дискриминация в театрах, кафе и барах.
После 1893 года государственные школы были обязаны принимать чернокожих детей и
