искать способы оживить американский маркетинг. Увидев, как Бош заставил окупиться
мексиканский завод, Энрике Шуг решил, что зять способен принести еще больше пользы
компании, если займется американским рынком – и Бош согласился попробовать.
Алкогольный бизнес в Соединенных Штатах стал крайне запутанной сферой.
Чтобы противодействовать не в меру агрессивному маркетингу, который лишь лил воду
на мельницу сторонников Сухого закона, Конгресс США потребовал, чтобы реализация
спиртных напитков шла исключительно под его строгим контролем. Осуществляли этот
контроль в основном правительства штатов (причем некоторые штаты могли при желании
остаться «сухими»), однако они должны были руководствоваться принципами,
сформулированными в Федеральном законе об алкоголе. Была организована
трехуровневая система распределения: дистилляционные компании и другие
производители алкоголя могли продавать свою продукцию исключительно оптовикам,
которые затем перепродавали ее розничным торговцам. Власти штатов обеспечивали
жесткое разделение между уровнями, добившись тем самым, чтобы за продажами
алкогольных напитков было установлено постоянное наблюдение и чтобы с них исправно
взимались налоги. Для «Бакарди» и других зарубежных производителей это приводило к
дополнительным сложностям: они могли продавать свою продукцию только оптовикам,
обладавшим лицензией на импорт.
Между тем началась жесткая конкуренция между импортерами за контракт с
«Бакарди». В период Сухого закона ежегодно в Соединенные Штаты попадало целых
сорок тысяч ящиков рома «Бакарди» - даже больше, чем в годы легальной торговли, - а
широкое распространение поддельного «Бакарди» лишь придало марке популярности. «В
последние полгода появилось очень много претендентов на пухленькую ручку дома
Бакарди, - сообщал журнал «Тайм» осенью 1933 года. – Пожалуй, едва ли не каждый
американский поставщик алкоголя претендовал на исключительное право ввозить к нам
кубинский ром после отмены Сухого закона». Энрике Шуг сам съездил в Нью-Йорк в
октябре 1933 года, чтобы выбрать партнера по продажам. В результате он остановился на
отделе импорта корпорации «Шенли Дистиллерс» - пенсильванского предприятия с
солидной историей в индустрии виски. Кроме того, «Шенли» заключили договор на
поставки французского шампанского, вин, дюбонне и вермута, на испанский портвейн и
шерри, на итальянское кьянти, став таким образом одним из крупнейших алкогольных
импортеров периода после отмены Сухого закона. По этому соглашению «Бакарди»
должна была продавать свой ром отделу импорта «Шенли», а он занимался дистрибуцией
в барах, магазинах, торговавших спиртным навынос, и других розничных предприятиях
по всей стране. Шуг заключил договор с президентом «Шенли» Гарольдом Якоби, и когда
все документы были подписаны – в присутствии толпы репортеров, - Якоби приказал
принести на пробу бутылку «Бакарди». Ром принесли и разлили – и Шуг, к своему
изумлению, обнаружил, что это был поддельный продукт с контрафактной этикеткой!
Некоторые импортеры алкоголя так стремились заключить контракт на ром
«Бакарди», что похвалялись, будто могут обеспечить продажу чуть ли не полумиллиона
ящиков в год – в руководстве «Бакарди» никто, конечно, не принимал на веру подобные
цифры. «Шенли» заключили контракт всего лишь на сто тысяч ящиков на 1934 год – и то
смогли продать только восемьдесят тысяч. Американцы находились в стесненных
обстоятельствах из-за Великой Депрессии и резко сократили потребление спиртного.
Когда в начале 1935 года в Нью-Йорк приехал Бош, в продажах по-прежнему царил
застой. Бош явился на работу в контору «Бакарди» в Крайслер-Билдинг, где уже
некоторое время служил Уильям Дж. Дорион, еще один свойственник Бакарди, которого
Шуг назначил представителем компании в Соединенных Штатах. Дорион был женат на
дочери Эмилио Бакарди Аделаиде (Лалите) и продолжал ведать американскими делами
компании, однако теперь Бош стал его начальником.
