Вотъ два случая изъ жизни о. Назарія. Въ царствованіе Екатерины II у Петербурга произошло морское сраженіе со шведами. Весь городъ былъ въ страх?, митрополитъ молился, заключившись въ келлію. Въ это время о. Назарій настоятельно потребовалъ свиданія съ митрополитомъ и ув?рилъ его въ поб?д? и безопасности. Въ подтвержденіе своихъ словъ показалъ на сторон? моря души убитыхъ воиновъ восходящихъ на облакахъ къ небу. Другой случай такой. Сановникъ К. подвергся царской немилости. Его жена умоляла о. Назарія молиться за мужа. Тотъ об?щалъ попросить царскихъ приближенныхъ. — «Вс?хъ ужъ просила», отв?чала жена опальнаго. — «Да не т?хъ кого надо», отв?тилъ о. Назарій и, взявъ у К. много мелкихъ денегъ, отправился раздавать ихъ б?днымъ. Только къ вечеру онъ, роздалъ все и вернулся въ обезпокоенную семью со словами: — «Ну, слава Боіу, об?щали вс? приближенные царскіе просить за васъ». Всл?дъ за тЬмъ пришло изв?стіе, что д?ло кончилось благополучно. Тогда, отв?чая на вопросъ, объяснилъ о.Назарій кто тЬ приближенные, которыхъ онъ просилъ и какого Царя.
Когда былъ предпринять переводъ–пересмотръ перевода «Добротолюбія», присланнаго м. Гавріилу старцемъ Паисіемъ пров?ряли таковой учителя, знаюгціе греческій языкъ, Александро–Невской Академіи. Митрополитъ предписалъ ученымъ переводчикамъ во всемъ сов?тываться съ духовными старцами и, прежде всего указалъ на о. Назарія. «Они изъ опыта лучче васъ понимаютъ духовныя истины», сказалъ Митрополитъ. Въ 1801 г. о. Назарій испросилъ себ? увольненіе на покой. Онъ вернулся въ Саровъ, гд? полагалъ начало монашеству. Тамъ онъ устроилъ себ? пустынную келью въ л?су при р?чк? Саровк?. Когда хватало силъ, онъ въ ночное время ходилъ по л?су, совершая на память молитвословіе 12–ти псалмовъ, и къ разсв?ту возвращался въ келью. Не разъ встр?чался онъ съ медв?дями, которые его не трогали и онъ ихъ не боялся. Многіе отшельники пов?ряли ему свои помыслы (Однимъ изъ таковыхъ былъ и преп. Серафимъ. Эти годы соотв?тствовали центральному періоду подвига преп. Серафима, когда онъ жилъ въ л?су пустынникомъ. Можно съ ув?ренностью предположить, что не безъ участія о. Назарія познакомился преп. Серафимъ съ «Добротолюбіемъ», на которое онъ многократно впосл?дствіи ссылается. Въ одномъ жизнеописаніи преп. Серафима есть прямое указаніе на ихъ близость съ о. Назаріемъ).
Въ Тамбовскомъ и Нижегородскомъ краю образовалось подъ руководствомъ о. Назарія много женскихъ общежитій. Им?я даръ прозорливости о.
Назарій вид?лъ обнаженными челов?ческія мысли и гр?хи. Д?латель умной молитвы, такъ писалъ о ней старецъ — «Помолимся духомъ, помолимся и умомъ. Взойдите–ка въ слова апостола Павла: «Хощу рещи лучше пять словъ умомъ, нежели тысячу языкомъ». Изобразить не могу, сколь мы счастливы, что сіи пять словъ удостоилися говорить. Что за радость. Господи, Іисусе Христе, помилуй меня гр?шнаго. Вообразите– ка: Господи, Кого я называю. Создателя, Творца всего, Кого вся силы небесныя трепещутъ. Умъ и сердце собрать во едино, глаза закрыть, мысленныя очи возвести къ Господу. О сладчайшій и дрожайшій, Господи, Іисусе Христе Сыне Божій».
Посл? пятил?тняго пребыванія въ Саров?, о. Назарій скончался, 74 л?тъ — 23 февраля 1809 г. и погребенъ у алтаря теплой церкви Поселянинъ. «Подвижники 19–го в?ка». СПБ. 1910 г., стр. 120).
Вернемся къ архимандриту ?еофану Новоезерскому такъ много способствовавшему возрожденію древнихъ обителей.
Въ мір? ?еодоръ Соколовъ, (17521832), изъ мелкопом?стныхъ дворянской семьи. По тому времени образованія большого онъ не получилъ, кром? простой грамотности. Онъ читаетъ духовныя книги и съ д?тства стремится къ монашеству. 19–ти л?тъ сначала уходить въ Саровъ, гд? знакомится съ о. Назаріемъ, на котораго онъ впосл?дствіи указываетъ м. Гавріилу для возобновленія Валаамской обители. Саровъ показался молодому послушнику еще недостаточно «жестокимъ» и онъ поступаете къ о. ?еодору въ Санаксаръ.
Воте что разсказываетъ о ней арх. ?еофанъ: — «Мы искали, гд? бы жестокая жизнь была, подольше службу выбирали — въ Саровской пустыни… Н?тъ, еще слабо; пошли къ о. ?еодору въ Санаксаръ. Обитель безъ ограды, заборомъ огорожена, церковь маленькая, волоковыя окошки, внутри и стены не отесаны, и св?чъ–то не было: съ лучиной читали въ церкви. И платье–то какое носили! Балахоны! Одинъ смурый кафтанъ былъ для одного, который для покупокъ вы?зжалъ. Начало–то недостаточное и трудное. Въ лаптяхъ ходили, — одни было мелко плетены, другія крупно; такъ и лежали: одна куча маленькіе, другая — крупные. Ноги обертывали онучами изъ самыхъ толстыхъ изгребней, а босикомъ не ходили. Придутъ къ о. ?еодору: «Что благословите взять ступни». И велите самому выбрать — изъ маленькихъ и выберутъ. Отецъ ?еодоръ позовете: «поди–ка сюда», — и возьмете у него. Случалось это съ о. Игнатіемъ: и у него отбиралъ частыя ступни, и бранивалъ за то, что на лапти прельстился, а Игнатій былъ изъ придворныхъ. Начнуте (братія) говорить: — «живи, живи, а и въ этомъ ут?шенія не сд?лаютъ, въ какихъ нибудь ступняхъ». Услышите это о. ?еодоръ, призовете: — «что тамъ?» — «Да вотъ, батюшка, какое смущеніе, и въ этомъ–то ут?шенія не сд?лаете». Начнете представлять: «Что вы изъ эдакой безд?лицы теряете спасеніе».
Да! мы жили у старцевъ духовныхъ. Я съ Макаріемъ въ одной кель? жилъ. Ему больше вс?хъ искушенія было отъ о. ?еодора. О. ?еодоръ нарочно искушалъ, давалъ балахоны худо сшитые, съ долгою спиною или и заплатами. Одинъ изъ такихъ балахоновъ о. ?еодоръ и даете о. Макарію, — тотъ смущается, придете къ о. ?еодору, показываете, какъ на немъ сидите балахонъ, какая спина несоразм?рная. О. ?еодоръ начнете ув?щевать: — «Зач?мъ пришелъ въ монастырь? да есть ли разумъ? Что вы! Ч?мъ занимаетесь! Лишаетесь милости Божіей. Что вы занимаетесь тряпками! А надобно заниматься, душу–то свою очистить, чтобы ни къ чему временному не пристраститься». А посл? и привыкли. А что бы при себ? что–нибудь им?ть — ничего ужъ не было. Огня въ кель? никогда не бывало. А послушаніе было такое, что я самъ и полы мылъ, и пищу варилъ и щепки собиралъ и ложки мылъ; сами караулили по ночамъ, походимъ, да поклоновъ н?сколько земныхъ и положимъ — помолимся. А всенощная продолжалась въ Санаксар? 7 часовъ. Когда закладывали въ Санаксар? церковь, гд? алтарю–то быть, вдругъ прилет?лъ рой пчелъ. О. ?еодоръ вел?лъ о. Герасиму огрести въ улей, съ т?хъ поръ все пчелы въ монастыр?. Смущались н?которые, что о. ?еодоръ двумя монастырями управлялъ: своимъ и женскимъ Алекс?евскимъ, который онъ завелъ. Ходили къ знаменитому схимнику Доси?ею въ Кіевъ, говорили, что о. ?еодоръ два монастыря — мужской и женскій — им?етъ подъ своимъ управленіемъ. «Вы слабости какія въ немъ зам?тили?» — «Н?тъ, онъ строгой жизни». — «Недостатки что–ли какіе есть?» — «Н?тъ никакихъ». — «За кого вы его почитаете?» — «За святого». — «Что онъ грамоте знаетъ?» — «Ученый». — «Что вы сомневаетесь, не сомневайтесь. Умная голова не только два стада, и десять можетъ пасти». Такъ и успокоились.
А отецъ–то Игнатій раза два къ преосвященному при мн? уже б?галъ, и когда былъ поставленъ іеродіакономъ, то съ вечера примочилъ волосы, заплелъ, да посл? и расчесалъ, над?лъ парчевой стихарь, а въ лаптяхъ. Какъ сталъ на амвонъ, о. ?еодоръ его подозвалъ: — «Ты», говоритъ, «павлинъ, хвостъ–то распустилъ, посмотри на ноги–то. Поди сними стихарь–то». Тотъ оскорбился и уб?жалъ ночью къ преосвященному Іерониму жаловаться, что пристыдилъ, посрамилъ меня, а преосвященный и прислалъ его къ о. ?еодору, чтобы на поклоны поставилъ. О. ?еодоръ никого изъ братій не удерживалъ въ монастыр? силою, и говорилъ: — «У меня ворота отворены для вс?хъ, кто хочетъ выходить». А ужъ не терп?лъ слова «не хочу», и слышать не могъ.
Взгляды о. ?еодора характеризуете и сл?дующій случай: «Однажды о. ?еодору необходимо было, по монастырскимъ нуждамъ своимъ, по?хать въ Москву, гд? и пробылъ онъ м?сяца два. Въ это время приходили къ нему усердствующіе люди, ради сов?та и пользы душевной, а благородные господа почти каждый день приглашали его къ себ? кушать, присылая за нимъ своихъ лошадей. У одного господина случилось о.?еодору такимъ образомъ встр?титься и кушать вм?сте съ другими настоятелями и игуменами московскихъ монастырей. Зашелъ между ними разговоръ о монашескихъ одеждахъ. В?роятно, старецъ, какъ пустынникъ, од?те былъ скудно, и темъ невольно, какъ бы укорялъ московскихъ отцовъ, од?тыхъ не по пустыннически. Московскіе отцы говорили, что имъ, въ столичномъ город?, нельзя носить одежды изъ простой и дешевой матеріи, и спрашивали у о. ?еодора мн?нія его объ этомъ. Отецъ ?еодоръ сказалъ: «Могли бы вы, святые отцы, им?ть благословное себ? оправданіе, если бы при постриженіи, предъ св. Евангеліемъ, давали свои об?ты о претерп?ніи нищеты по другимъ какимъ правиламъ, но какъ чинъ постриженія одинъ и об?ты одни, то не много требуется толкованія. По страстямъ же толковать и послаблять себ?, это въ свое время послужите только въ осужденіе таковымъ себ? потакателямъ. Неприлично духовнымъ людямъ им?ть богатое платье, келейныхъ служителей св?тскихъ съ пуклями, также богатыя кареты, какъ знакъ любви къ пышности» («Старческіе сов?ты». Москва. 1913 г, стр. 420).
Между т?мъ, въ 1774 г., случилось обстоятельство, им?вшее важное значеніе для всего братства Санаксарской обители: о. ?еодора неожиданно постигло тяжкое испытаніе. Виновникомъ его б?дствія былъ
