два конныхъ двора, скотный дворъ, заводы черепичный и кирпичный, мельница близъ монастыря выстроена вновь, братское кладбище, весь скитъ съ его церковью, келлiями и службами: все это возникло при о. Моисе?. Кром? того разведены огромные огороды, фруктовые сады и земельныя влад?шя Оптиной увеличены вдвое, причемъ л?съ занималъ 188 десятинъ. Притокъ средствъ шелъ со стороны богомольцевъ, которыхъ привлекала Оптина Пустынь съ ея особымъ духомъ, напоминающимъ времена древняго подвижничества.
Отецъ Архимандритъ Моисей родился 15 января 1782 г. въ благочестивой семь? Путиловыхъ въ гор. Борисогл?бск?. Онъ и его два брата приняли монашество и были настоятелями обителей, На могильномъ памятнике ихъ отца начертаны имена его строителей: «Путиловы дети: Моисей, Игуменъ Оптинской Пустыни; Исаiя, Игуменъ Саровской Пустыни; Антошй, Игуменъ Малоярославецкаго Николаевскаго Монастыря». Все три брата были великге подвижники христтанскаго духа Въ г. Молог?, Ярославской губерлш, на городскомъ кладбище, близъ алтаря церкви во имя «Вс?хъ Святыхъ» стоить скромный, осененный крестомъ, мраморный памятникъ, на которомъ съ одной стороны такая надпись: «Подъ симъ камнемъ погребено т?ло Московскаго купца Ивана Григорьевича Путилова. Житія его было 57 л?гь; скончался 1809 года января 2–го дня», а съ другой стороны написаны имена его д?тей, воздвигнувшихъ памятникъ: «Путиловы д?ти: Моисей, игуменъ Оптиной Пустыни, Исаія, игуменъ Саровской Пустыни, Антоній, Иіуменъ Малоярославецкаго Никольскаго Монастыря.» (Жизнеописаніе Настоятеля Козельской Введенской Оптиной Пуст. Архимандрита Моисея. Москва, 1882 стр. 1).
Значеніе о. Моисея не только въ томъ, что онъ создалъ вн?шній расцв?тъ Оптиной Пустыни, но и возможность ея духовнаго расцв?та создалась благодаря его сотрудничеству со старцами Львомъ и Макаріемъ. Самъ онъ съ молодыхъ л?тъ понялъ сущность и глубину духовной жизни. Съ нимъ бес?дуетъ въ Москв? прозорливая старица Доси?ея и напрявляетъ его въ Саровскую обитель, гд? онъ принимаете духовныя наставленія отъ самого преп. Серафима. Дал?е о. Моисей подвизался среди пустынниковъ въ Рославльскихъ л?сахъ на подобіе древнихъ египетскихъ отцовъ, проводя 6 дней въ одиночеств?, въ вычитываніи ежедневнаго круга богослуженій и въ умной молитв? и сходясь въ Воскресный день съ другими старцами для совм?стной молитвы. На Пасху, Рождество и др. великіе праздники приходилъ священникъ и пріобщалъ вс?хъ запасными дарами. Въ 1812 году нашествіе французовъ прерываете пустынножительство о. Моисея, который поступаете въ Б?лобережскую пустынь и зд?сь встр?чаете трехъ выдающихся подвижниковъ: о. ?еодора, Клеопу (учениковъ Паисія Величковскаго) и ихъ спостника о. Леонида, незадолго передъ этимъ бывшимъ строителемъ этой обители. Это три великихъ имени въ исторіи русскаго монашества. Встр?ча съ о. Леонидомъ была промыслительна. Когда о. Моисей посл? основанія имъ оптинскаго скита (въ 1825 г.) сд?лался настоятелемъ всей обители (1826), въ ските прибыль о. Леонидъ (1829) и положилъ начало старчеству. Благодаря тому, что о. Моисей прошелъ тотъ же духовный путь внутренняго д?ланія, что и о. Леонидъ, между обоими строгими подвижниками было глубокое взаимное пониманіе, полное единодушіе въ полномъ смысл? этого слова. И если епархіальное начальство не понимало сущности старчества и пресл?довало старца Леонида (въ схим? Льва), то о. Моисей, бывшій и самъ на одинаковомъ духовномъ уровн? со старцемъ Львомъ, понималъ великое значеніе старчества и между Старцемъ и Настоятелемъ никогда не бывало мал?йшаго тренія. Такимъ образомъ старчество, процв?тавшее въ Оптиной, обязано всец?ло своимъ существованіемъ отцу Моисею.
Самъ строгій постникъ и подвижникь, о. Моисей преисполненъ былъ самой н?жной любовію къ людямъ и былъ сострадателенъ къ ихъ погр?шностямъ. Вотъ одинъ изъ множества прим?ровъ: въ обители работалъ печникъ, плутовавшій и неисправно работавшій. О. Архимандритъ р?шилъ его расчитать, но печникъ просилъ прощенья и об?щалъ исправиться. О.Архимандритъ простилъ его и снова нанялъ. Экономъ, узнавъ объ этомъ, говоритъ о. Моисею: «Батюшка! Вы опять того печника наняли, в?дь онъ плутъ, какъ и Вамъ хорошо изв?стно.» — «Да, в?дь онъ б?дный челов?къ, я вид?лъ, что на немъ и рубашки–то н?тъ, а только кафтанъ, надобно ему помочь, притомъ онъ об?щалъ исправиться». «Батюшка, когда же онъ исправится? Онъ изв?стный негодяй!» «Какъ! челов?къ хочетъ исправиться, а ты говоришь, что онъ негодяй. Самъ ты негодяй! Ступай!» Такъ экономъ и ушелъ.
Неподражаемо было искусство о. Архимандрита говорить съ каждымъ въ его тон?; съ образованными на ихъ язык?, а съ средними сообразно съ ихъ понятіями и ихъ образомъ р?чи. Онъ хорошо понималъ потребность каждаго. Съ удивительнымъ искусствомъ старался онъ всегда изб?гать среди бес?дъ разговора о людяхъ въ смысл? ихъ осужденія. «Да, кто же можетъ это одобрить» — скажетъ онъ мягко.
«Слово его было сладко, встр?ча радовала, прив?тствіе его было драгоц?нно, такъ всегда было обдуманно и н?жно. Эта прекрасная душа ни передъ к?мъ не оставалась въ долгу» (Игуменъ Антоній Бочко въ).
Состраданье къ б?днымъ о. Моисея не им?ло пред?ла. Разорившійся торговецъ привезъ продавать негодную сбрую. О. Моисей ее купилъ и на упрекъ эконома: «все гнилье, на что вы это купили?» — отв?тилъ: «Экой ты, братъ, какой, в?дь продавалъ–то челов?къ б?дный и у него пятеро д?тей, все равно надобно ему и такъ помочь». Такихъ случаевъ множество. Не отказывая б?днымъ въ помощи, питая множество странниковъ и въ трапез? и на гостиниц? и все безплатно, когда монастырь самъ нуждался въ средствахъ, о. Архимандритъ нер?дко предпринималъ и новыя постройки съ ц?лью прокормить б?дныхъ людей изъ окрестныхъ жителей. Онъ построилъ огромную ограду вокругъ монастыря. «Ничего н?тъ, хл?ба даже у братій н?тъ, а онъ этакую огромную постройку ведетъ. И повелъ, и повелъ, да такъ безъ перерыва и довелъ ее до конца, а ограда то какая, н?сколько домовъ каменныхъ можно изъ нея выстроить».
Однажды былъ пожаръ, сд?лавшій убытокъ на 2 тысячи, Вынесли на пожаръ чудотворную икону Казанской Божіей Матери. Стали съ ней противъ в?тра, и посл?дній изм?нилъ свое направленіе, обратился въ л?съ и пожаръ былъ потушенъ. О. Моисей посл? выразился о пожар? такъ: «да, ужъ нельзя не подумать, что это плоды моихъ гр?ховъ. Б?ды ходятъ по людямъ, а не по л?су. Пріятенъ Боіу челов?къ въ пещи смиренія. И такъ благо мн?, что смирилъ меня Господь.» Іоаннъ Л?ствичникъ говоритъ: «Гд? не присутствуетъ св?тъ, тамъ все мрачно и гд? н?тъ смиренномудрія, тамъ все нечисто и суетно».
Всю жизнь о. Архимандрита можно выразить такими словами: онъ жилъ сокровенно въ Бог?. Среди непрестанныхъ заботъ и попеченій вн?шнихъ, въ немъ былъ «потаенный сердца челов?къ въ неистл?ніи кроткаго и молчаливаго духа» (1 Петр. 3, 4) (Посл? кончины о. Моисея были найдены отрывки его дневника, написаннаго въ его молодости въ бытность его отшельничества въ Рославльскихъ л?сахъ: «Декабря 15–го. Во время трапезы блеснуло въ ум? разум?ніе относительно до сожительствующихъ со мною братьевъ, чтобы ихъ погр?шности, видимыя мною и испов?дуемыя ими, принимать на себя и каяться какъ за собственныя свои, дабы не судить ихъ строго и гн?вомъ отнюдь не воспламеняться. Равном?рно и имъ мои погр?шности должно принимать на себя, съ испов?даніемъ передъ Богомъ. И такъ да дастъ Господь разумъ и силы другъ друга тяготы носить и т?мъ соблюдать законъ Христовъ, любовь и миръ. Ошибки, проступки и гр?хи братьевъ да будутъ мои.» («Жизнеоп. Наст. Опт. Пуст. Архим. Моисея», Москва 1882, стр. 33).
Одна иіуменія, окруженная сестрами встр?тила о. Моисея на дорог?. Вс? он? ему поклонились, прося благословенія, но онъ, всегда прив?тливый, шелъ не зам?чая никого. Игуменья громко назвала его имя, онъ очнулся, удивился, что около него ц?лая толпа людей, сталъ извиняться. Но выраженіе лица его, орошенное слезами свидетельствовало въ какомъ состояніи его застигли. Онъ настолько углубился въ молитву, что не зам?тилъ монахинь.
«Самъ то я хуже вс?хъ», часто повторялъ о. Архимандритъ; «другіе можетъ быть только думаютъ, что они хуже вс?хъ, а я на самомъ д?л? дознался, что я хуже вс?хъ». Сбывались на немъ слова Пр. Аввы Доро?ея: «Какъ деревья, когда на нихъ бываетъ много плодовъ, то самые плоды преклоняютъ в?тви къ низу и нагибаютъ ихъ, такъ и душа, когда смиряется, тогда приносить плоды и ч?мъ бол?е приносить плода, т?мъ бол?е смиряется, ибо и святые, ч?мъ бол?е приближаются къ Боіу, т?мъ бол?е видятъ себя гр?шными». На вопросъ одного іеромонаха о келейномъ правил? о. Моисей сказалъ: «да, я прежде различныя правила исполнялъ, а теперь мн? осталось одно только правило — мытарево: «Боже, милостивъ буди мн? гр?шному» (Лк. 18,13).
Такъ смиренно выражался о себ? Старецъ, но близко знавшимъ и понимавшимъ его жизнь было очевидно въ немъ не только «д?яніе», но въ «вид?ніи восходъ», т. е. созерцательная молитва и богатство дарованій.
О. Архимандритъ Моисей усп?лъ благополучно скрыть себя отъ людей, почему при жизни его многіе, не знавшіе его близко считали его, хотя и хорошимъ, но обыкновеннымъ челов?комъ: только духовные мужи, «востязуюгціе вся», по слову Апостола (1 Кор. 2,15), ощущали благоуханіе доброд?телей о. Моисея и
