им?ющей 'sa trentaine bien sonnee', какъ бы съ ц?лью заявить этимъ о т?хъ правахъ на полную свободу поступковъ, которая, по ея мн?нію, сопряжена была для женщинъ съ тридцатил?тнимъ возрастомъ, а, можетъ быть, просто изъ-за удовольствія выслушивать возгласы недов?рія и горячія опроверженія, которыми отв?чали на эти ея ув?ренія поклонники ея и 'друзья'-мущины (друзья-женщины в?рили ей само собою на-слово). Она д?йствительно была зам?чательно молода на видъ. Роста выше средняго, чуть-чуть полна, рыжа какъ б?лка л?томъ, она, какъ вс? рыжія, отличалась необыкновенною тонкостью, б?лизной и св?жестью кожи. Черты ея были неправильны, лобъ не въ м?ру высокъ (она въ виду этого еще раньше моды кудрявила волосы на лбу), но все вм?ст? взятое составляло н?что своеобразно милое и привлекательное, благодаря живому выраженію прекрасныхъ карихъ глазъ и прелестному очерку св?жихъ и полныхъ губъ, изъ-за которыхъ осл?пительно сверкали ея, словно подобранный жемчугъ, крупные и ровные зубы. Съ этою наружностью она могла нравиться, и нравилась бол?е, ч?мъ многія женщины самой безспорной красоты.
Единственная дочь умнаго и д?ловитаго отца, ум?вшаго нажить огромное состояніе на золотыхъ пріискахъ и всякихъ иныхъ толково и счастливо ведомыхъ предпріятіяхъ, Елена Александровна, посл?дняя отрасль древняго новгородскаго рода Борецкихъ, выдана была на девятнадцатомъ году жизни матерью, Полькой по рожденію, за Н?мца-мужа, глубокій трауръ по которому, по свойственной ей своеобразности, продолжала носить молодая женщина до сихъ поръ, хотя им?ла бы уже по существующимъ на то въ св?т? правиламъ полное право зам?нить шерстяныя свои ткани шелковыми, такъ какъ шелъ одиннадцатый м?сяцъ со дня его кончины. 'Une faeon d'expiation, объясняла она, полувздыхая, полусм?ясь, близкимъ ей людямъ, — pour m'etre tant ennuyee avec ce brave homme de son vivant'. Графъ Отто Фердинандовичъ Драхефонъ-Драхенбергъ былъ и точно достойн?йшій, но тяжелов?сн?йшій изъ смертныхъ вообще и изъ супруговъ въ особенности… 'Остзейскій дворянинъ' въ полномъ значеніи понятія, выражаемаго этими двумя словами, онъ былъ прим?рный, равно уважаемый начальствомъ и товарищами, эскадронный командиръ одного изъ гвардейскихъ кирасирскихъ полковъ, строго держался законовъ 'хорошаго общества', отчетливо и усердно оттанцовывалъ вс? танцы на придворныхъ балахъ, и въ вопросахъ чести дочитался авторитетомъ всею петербургскою военною молодежью. Тридцати съ ч?мъ-то л?тъ отъ роду, онъ былъ полковникъ и флигель-адьютантъ, и при весьма небольшихъ средствахъ. которыя получалъ изъ родительскаго замка въ Курляндіи, ум?лъ жить приличн?е многихъ изъ своихъ однополчанъ, тратившихъ тысячъ по тридцати въ годъ и б?жавшихъ въ нему же во дни безденежья 'перехватить рублей триста на нед?льку времени', въ чемъ онъ находилъ возможность никогда имъ не отказывать. Наружности онъ былъ совс?мъ рыцарской, бол?е внушительной, ч?мъ красивой; потомокъ меченосцевъ сказывался съ перваго взгляда въ его высокомъ, сухомъ и мускулистомъ стан?, въ холодномъ блеск? бл?дно-голубыхъ глазъ и въ сил? растительности безконечно длинныхъ и кудрявыхъ льняныхъ усовъ, — 'первыхъ по всей гвардіи', говорили съ гордостью 'за полкъ' и съ тайною завистью по отношенію къ самимъ себ? новоиспеченные корнеты, которыхъ муштровалъ онъ на офицерской ?зд?… Лучшаго супруга для дочери не могла и представить себ? Гедвига Казиміровна Борецкая, рожденная графиня Лахницкая, во внутреннемъ чувств? которой каждый 'родовитый' иноземецъ, въ силу уже одной крови, текущей въ его жилахъ, долженъ былъ быть не въ прим?ръ аристократичн?е, цивилизованн?е и 'надежн?е какъ мужъ во вс?хъ отношеніяхъ' любаго 'Московита', хотя бы самаго знатнаго и добропорядочнаго. 'Этотъ, по крайней м?р?, не истощилъ себя съ кокотками и не проиграетъ состоянія твоего въ Яхтъ-клуб?', напирала она, исчисляя дочери достоинства графа Драхенберга. Дочь, со своей стороны, была такого мн?нія, что съ Драхенбергомъ вальсировать очень ловко, что н?мецкій акцентъ въ его французской р?чи 'не особенно противенъ' и, наконецъ, что никто лучше его не ?здитъ верхомъ на каруселяхъ придворнаго манежа… Благодаря сочетанію такихъ лестныхъ о немъ мн?ній, счастливый курляндскій графъ выхватилъ, какъ говорится вульгарно, 'изъ-подъ носу' своихъ совм?стниковъ руку одной изъ богат?йшихъ нев?стъ въ Россіи… Съ первыхъ же шаговъ своихъ на супружескомъ поприщ? онъ осуществилъ возлагавшіяся на него Гедвигою Казиміровною надежды въ м?р?, далеко превысившей даже ея ожиданія. Онъ уплатилъ ей чистыми деньгами причитавшуюся ей вдовью часть, исчисливъ оную, 'съ соизволенія графини Елены Александровны', тысячъ на семь дохода выше того, на что им?ла она право по закону, и счастливая теща, благословляя такого 'beau fils modele', переселилась всл?дъ зат?мъ въ В?ну, гд? года два спустя вышла вторымъ бракомъ за графа Пршехршонщовскаго, прокутившагося галиційскаго пом?щика, который л?тъ на пятнадцать былъ ея моложе, и на котораго заглядывались женщины, когда онъ на гулянь? въ Пратер? съ высоты элегантн?йшаго лондонскаго догкарта прив?тствовалъ знакомую даму 'd'un coup de chapeau', правя своими four in hands кровными лошадьми моднаго цв?та Isabelle… Состояніе жены своей, оставленное покойнымъ отцомъ; ея въ н?сколько запутанномъ вид?, графъ Отто Фердинандовичъ въ н?сколько л?тъ управленія привелъ въ такое блестящее положеніе, что ежегодный доходъ съ заводовъ ея и земель, не превышавшій семидесяти пяти тысячъ, когда онъ вступилъ съ нею въ бракъ, возросъ чрезъ пять л?тъ до ста двадцати, и Драхенбергъ, уже тогда отецъ, указывая на маленькаго сына, говаривалъ, потирая руки, въ веселыя минуты, что онъ 'къ совершеннол?тію этого шибсдика над?ется благоразумною экономіей сколотить свободный милліончикъ, за который тотъ, надо полагать, скажетъ ему merci'…
Все это было бы прекрасно, если бы мужъ Елены Александровны удовольствовался своимъ положеніемъ финансоваго главы того товарищества на паяхъ, которое называется супружествомъ въ св?т?. Но онъ, въ силу своихъ патріархальныхъ понятій, почиталъ еще себя серьезно призваннымъ быть духовнымъ руководителемъ 'данной ему небомъ подруги жизни (seiner Lebensgenossin)' и это призваніе свое исполнялъ съ такою убійственною добросов?стностью, что въ первое время ихъ супружества доводилъ жену чуть не до лютаго отчаянія. Отто Фердинандовичъ берегъ супругу свою и ея репутацію пуще з?ницы ока, неуклонно сл?довалъ за нею повсюду, тревожно сл?дилъ за каждымъ словомъ ея и движеніемъ, производилъ въ ум? тщательную разц?нку нравственныхъ качествъ ея св?тскихъ пріятельницъ и бальныхъ кавалеровъ. Возвращаясь съ нею съ бала или раута, онъ начиналъ еще въ карет? и продолжалъ зат?мъ, идя за нею въ ея спальню, безконечно длинно и безконечно нудно подвергать 'правильному обсужденію' 'неприличную см?лость' такого-то оброненнаго ею предъ т?мъ-то 'фатомъ' выраженія, или опасность, которая могла-де грозить ей отъ сближенія съ такою-то слишкомъ 'фривольною' женщиной изъ ея знакомыхъ. 'Обсужденіе' заканчивалось неизб?жнымъ нравоученіемъ о томъ 'достоинств?', съ какимъ должна держать себя женщина 'высокаго рожденія (eine adelige Person)' вообще и носящая его имя въ особенности, причемъ пускался въ тотъ дидактическій 'высокій' тонъ, присущій съ д?тства каждому Н?мцу, которымъ говоритъ ему пропов?дникъ съ ка?едры и лицед?й съ театральныхъ подмостокъ. У молодой женщины начинало нестерпимо ныть подъ ложечкой и сводить судорогой пальцы на ногахъ. 'Ну хорошо, оставь меня только, я спать хочу'! восклицала она, махая руками, готовая разрыдаться отъ досады и скуки… Но неугомонный супругъ переходилъ тогда къ соображеніямъ по части хозяйства и 'св?тскихъ обязанностей'. Начиналось подробн?йшее изложеніе т?хъ причинъ по которымъ 'им необходимо' дать об?дъ такого-то числа, пригласить къ нему т?хъ-то лицъ и потратить на него столько-то денегъ; вытаскивалось изъ кармана menu, 'требовавшее внимательнаго разсмотр?нія' и которое 'en tonte confidence' составлено ему было 'по дружб?' однимъ пріятелемъ, изв?стнымъ гастрономомъ… 'О, Боже мой, оставишь-ли ты меня наконецъ'! плакала уже впрямь теперь жена, насилу сдерживаясь отъ желанія швырнуть ему въ голову только-что снятымъ ею съ руки браслетомъ. Отто Фердинандовичъ, весьма боявшійся женскихъ слезъ, расширялъ каждый разъ посл? этого все такъ же недоум?ло свои бл?дно- голубые глаза, осторожно приподнималъ плечи и удалялся, но на другой же день являлся утромъ къ жен? съ т?мъ же menu въ рук? и съ озабоченнымъ видомъ приглашалъ ее пройти съ нимъ въ столовую, 'сд?лать маленькую репетичку' предполагаемаго 'ихъ' об?да, 'чтобы напередъ знать, кто подл? кого будетъ сид?ть, такъ какъ въ этихъ случаяхъ очень важно, чтобы не посадить рядомъ людей, которые терп?ть другъ друга не могутъ', а также, чтобы 'сговориться заран?е' насчетъ т?хъ нюансовъ, — онъ особенно хлопоталъ о 'нюансахъ', — которыми должны они, мужъ и жена, руководиться, каждый со своей стороны, въ своихъ frais d'amabilite относительно 'главныхъ' и 'неглавныхъ' изъ своихъ приглашенныхъ…
Но графиня Елена Александровна была не того рода особа, чтобы долго терп?ть 'назойливое' попечительство своего супруга. Въ одинъ прекрасный вечеръ она замкнула на замокъ дверь своей спальни, а на сл?дующее утро объявила ошеломленному мужу, что она родилась въ св?т? и знаетъ, какъ вести себя тамъ, по крайней м?р?, такъ же хорошо, какъ и онъ, что по ночамъ она спать хочетъ, а не слушать его пасторскія сентенціи (такъ и сказала 'пасторскія', что особенно показалось 'giftig', язвительнымъ и ужаснымъ б?дному Отто Фердинандовичу). 'Я хочу наконецъ дышать свободно', безпощадно объясняла
