— Браво, monsieur Посп?ловъ, разбитъ Пужбольскій, совс?мъ разбитъ!…
Маркизъ Каподимонте, бол?зненно сл?дившій все время за выраженіемъ ея лица, весь побл?дн?лъ теперь и, обращаясь къ Вермичелл?:
— Caro mio, прошепталъ онъ ему скороговоркой по-италіянски, — пойдемте прогуляться: вы видите, что у нихъ пошли тутъ какіе-то свои, домашніе разговоры…
Вермичелла растерянно и послушно поднялся за нимъ съ м?ста…
— Маркизъ, дайте мн? руку, вставая въ свою очередь, сказала г-жа Сусальцева (злой огонь проб?галъ въ ея аквамариновыхъ глазахъ), — я пройтись хочу.
Мужъ ея, покусывая стриженые усы свои, угрюмо повелъ взглядомъ во сл?дъ уходившимъ и тотчасъ же отвернулся. Онъ остался 'слушать'.
— Позвольте однако, заговорилъ какъ рыба молчавшій до сихъ поръ баронъ Кеммереръ, заговорилъ, словно камни ворочалъ, ни на кого не глядя, а прищурившись правымъ глазомъ на кончикъ ботинки, вскинутой имъ опять на кол?но ноги своей, какъ будто искалъ въ ней мотивовъ для своей аргументаціи, — эти жалобы на Берлинскій трактатъ… которыя мн? не разъ уже приходилось слышать… и читать въ патріотической… московской, разум?ется, печати, подчеркнулъ онъ ироническимъ тономъ, — мн? кажутся не совс?мъ основательными… Не могъ же въ самомъ д?л? ареопагъ Европы, собравшійся въ Берлин?, пропустить… une chose aussi absurde, entre nous, договорилъ дипломатъ, окинувъ б?глымъ взглядомъ внимавшихъ ему и сообразивъ, что 'можно говорить', такъ какъ оставалась одна 'русская семья', — aussi absurde que le traite de San-Stefano!…
— Да какое намъ д?ло до Европы, до вашего 'ареопага'! На что намъ было въ Берлинъ итти! завопилъ на это еще б?шен?е прежняго князь Пужбольскій;- тутъ не какія-то ваши политическія комбинаціи… тутъ шелъ вопросъ о в?ковой задач? Россіи… Въ Константинопол?, подъ звонъ колоколовъ святой Софіи должны мы были р?шить его…
Баронъ Кеммереръ, л?ниво усм?хаясь, качнулъ головой съ пренебрежительнымъ видомъ челов?ка, посвященнаго въ высшія тайны, которому приходится объяснять азбуку малол?тнимъ:
— Надо было avant tout войти туда, уронилъ онъ словно съ высоты башни.
— Pardieu! вздернулъ только плечами Пужбольскій.
— И какъ же это: безъ пушекъ, безъ обоза, чуть не безъ сапогъ, съ Австріей на фланг? и англійскимъ флотомъ въ Галлиполи?
Пужбольскій ударилъ всею ладонью по мрамору столика, стоявшаго предъ нимъ:
— И ничего, ничего бы не пом?шало!.. Я былъ тамъ самъ, слышалъ, гляд?лъ… Des mirages, которые сейчасъ бы разс?евались, какъ только начальство поняло бы то, что понималъ каждый маленькій офицеръ, каждый солдатъ…. русской душой своей понималъ. Не обозы, не 'сапоги' р?шаютъ д?ло въ такихъ случаяхъ, а духъ войска, духъ страны, которая поставляетъ его подъ ружье!.. За всю ту кровь, онъ кивнулъ на Посп?лова, — 'которая была пролита' на этой великодушной войн? 'за идею', мы должны, comprenez vous, должны были planter nos aigles, нашего двуглаваго, sur les murs de Byzance и 'ударить въ колоколъ въ Царь- Град?', какъ сказалъ admirablement pauvre feu Тютчевъ!..
Баронъ, сунувъ монокль свой подъ правую бровь, повелъ на горячившагося 'оригинала' тоскливо скучающимъ взглядомъ: какая, молъ, обуза объясняться съ профанами!
— И къ чему-жь бы это повело? спросилъ онъ сквозь зубы, ожидая какого-нибудь новаго, 'нел?паго отв?та, quelque reponse saugrenue', какъ выражался онъ мысленно.
Генералъ Троекуровъ, безмолвно, съ нервно-помаргивавшими глазами прислушивавшійся все время какъ бы разс?янно къ этимъ спорамъ, поднялся въ эту минуту со стула, собираясь итти навстр?чу завид?нной имъ издали ц?лой групп? дамъ, переходившей площадь со стороны Новыхъ Прокураторій, — и, предупреждая чаемый дипломатомъ отв?тъ Пужбольскаго:
— Прежде всего, сказалъ онъ, пріостанавливаясь на-ходу на мигъ, — къ тому бы 'повело', что не было бы поводовъ къ т?мъ выводамъ, которые мы им?ли случай слышать сейчасъ въ разговор? (глаза его медлительно скользнули по лицу поднявшаго голову слушать его эмигранта), ни къ т?мъ фактамъ, состоящимъ съ ними въ ближайшемъ родств?, обращикъ которыхъ вы могли вид?ть въ сегодняшней телеграмм? изъ Петербурга.
И онъ прошелъ мимо.
— Oui, ils sont jolis les факты: оправданіе В?рочки et le reste! крикнулъ ему всл?дъ одобрительнымъ возгласомъ Пужбольскій… Онъ повелъ кругомъ себя торжествующимъ взглядомъ. Сказанное Троекуровымъ, въ его понятіи, 'резюмировало всю сущность пренія и разр?шало его'… И вс?, очевидно, говорилъ онъ себ?, поняли это точно такъ же, какъ онъ Пужбольскій: баронъ, опустивъ голову. словно разжевывалъ новую и не легко дававшуюся пониманію его мысль; Сусальцевъ утвердительно покачивалъ головой; графиня Драхенбергь недоум?ло вопрошала глазами молодаго — 'новаго', какъ назвалъ его тотъ же Пужбольскій, челов?ка, которому она только-что апплодировала; 'новый челов?къ' въ свою очередь морщился и кусалъ губы, видимо ч?мъ-то недовольный… Одинъ графъ Тхоржинскій, сид?вшій въ полут?ни позади дипломата, какъ-то странно улыбался, показалось нашему князю…
— Ахъ, папа, какое волшебство эта Венеція! раздался за нимъ въ это время звучный молодой голосъ.
Онъ живо обернулся…
Ухватившись об?ими руками за руку Троекурова, скользила беззвучно и гибко по плитамъ площади, словно ласточка надъ прудомъ, прелестная б?локурая д?вушка, направляясь къ аркадамъ, въ обществ? пяти или шести такихъ же юныхъ и цв?тущихъ существъ, какъ она сама. Это былъ 'цв?тникъ' леди Данморъ, возвращавшійся подъ водительствомъ самой маменьки, высокой, внушительнаго вида и красноносой дамы, какъ подобаетъ быть англійской peeress, съ ночной прогулки въ гондол?, въ занимаемые имъ покой въ Hotel San-Marco, пом?щающемся въ томъ же зданіи Старыхъ Прокураторій.
— Здравствуйте, моя прелестная! остановила д?вушку на проход?, поймавъ ее за руку, графиня.
— Ахъ, извините, я васъ не вид?ла, вскликнула та, отрываясь отъ руки отца и оборачиваясь вс?мъ сіяющимъ лицомъ своимъ къ молодой вдов?,- здравствуйте… или, в?рн?е, добрый вечеръ!.. Мы сейчасъ въ гондол? до самаго Лидо до?хали и назадъ. И такая прелесть эта Венеція, это море!..
— Good night, Mary dear, sleep well! залепетали въ то же время прощавшіяся съ нею молодыя д?вицы, пока Троекуровъ учтиво раскланивался, благодаря леди Динморъ за дочь.
— О, she's charming, она очаровательна, и такъ хорошо говоритъ по-англійски! восклицала та въ отв?тъ:- над?юсь, что мы завтра соберемся опять вм?ст? на экскурсію куда-нибудь.
— Непрем?нно, непрем?нно!..
Посл?довали рукожатія, поц?луи, см?хъ, обм?нъ какихъ-то раковинъ, найденныхъ въ компаніи на прибо? волнъ въ Лидо…
— Посидите немножко съ нами, говорила графиня, когда 'Mary' осталась одна съ отцомъ.
— Поздно, она устала, отв?тилъ Троекуровъ, взявъ опять дочь подъ руку.
— Вы ужь домой собираетесь? раздался за ними голосъ князя Іоанна: — я предлагаю отвезти васъ въ моей гондол?, мы съ вами въ одномъ отел?.
Съ княземъ подъ руку шла г-жа Сусальцева, маневрировавшая предъ т?мъ такъ, чтобы встр?титься съ нимъ подъ аркадами въ ту именно минуту, 'quand il en aura assez разговора своего съ донъ-Карлосомъ'. Въ разсчет? она не ошиблась, и достигнутый ею новый 'усп?хъ' сказывался въ улыбк?, чуть игравшей на ея холодныхъ чертахъ.
— Вс?мъ пора домой, впрочемъ, дв?надцать бьетъ.
И графиня Драхенбергъ внезапно поднялась съ м?ста. — Маркизъ исчезъ? проговорила она какъ бы озадаченно про себя, оглядываясь кругомъ.
— Вы гд? стоите? спросилъ ее князь Іоаннъ.
— Вотъ съ нею, указала графиня на 'кузину', — у того же Даніелли, два шага отсюда.
— Такъ мы васъ проводимъ… Вы знакомы съ Маріей Борисовной? обернулся онъ къ своей дам?, указывая см?ющимися глазами на д?вушку.
— Mais certainement! посп?шно вымолвила Сусальцева, протягивая ей руку, — а съ генераломъ и давно, добавила она капризно 'милымъ' тономъ, — но онъ меня. никогда узнавать не хочетъ.
— Вы ошибаетесь, и Троекуровъ отв?силъ ей низкій поклонъ:- не узнавать васъ нельзя, проговорилъ онъ загадочно, между т?мъ какъ мгновенно похолод?вшіе пальцы его дочери едва ощутительно сжимали
