розыскать горничную.
Въ ожиданіи Лотхенъ, Маргарита скор?й отерла себ? лицо душистымъ притираніемъ, снова нарумянилась, обильн?е напудрила волоса, посид?ла, немного успокоилась… Лотхенъ все не было!
Наконецъ, погляд?въ на себя снова въ зеркало, она р?шила, что можетъ вернуться въ залъ. Лицо ея было н?сколько спокойн?е и св?ж?е… Но за то сама она была точно разбитая… Слабость сказывалась во всемъ т?л?. Маргарита взяла бумагу, но тотчасъ одумалась и р?шила, что нельзя подавать ее государю во время концерта, не обративъ на это всеобщаго вниманія.
«А Богъ знаетъ! Быть можетъ, въ этомъ же зал? найдется кто-нибудь, какъ говорилъ Шепелевъ, какой-нибудь участникъ заговора; онъ можетъ незам?тно ускользнуть изъ дворца, броситься въ Петербургъ — и все д?ло будетъ испорчено.»
Маргарита проб?жала глазами бумагу и, читая ее, невольно начала головой. Только въ одномъ м?ст? она странно улыбнулась, пріостановилась читать и задумалась на минуту. Государыня была настолько зам?шана въ заговор?, что и она можетъ быть уничтожена, арестована, пострижена! И тогда онъ будетъ вдовъ! Казалось, сама судьба устраняетъ вс? препятствія на пути Маргариты въ тому, что было еще недавно безумными грезами.
Маргарита тотчасъ-же взяла маленькій клочекъ бумаги, быстро написала записку и передала содержаніе всей бумаги въ короткихъ словахъ.
Посл? писанья она почувствовала себя еще слаб?е, и хотя не твердыми шагами, но наружно почти спокойная… вернулась въ залъ.
Она боялась опоздать, но, по счастью, когда квартетъ кончился, посл? долгаго антракта, государь предложилъ еще сыграть дв? три вещи къ великому, но, конечно скрытому, неудовольствію вс?хъ гостей. Когда Маргарита снова появилась среди гостей, вс? невольно обратили на нее вниманіе и, конечно, все таки зам?тили въ ней сл?ды, если не тревоги, то н?котораго волненія. Кром? того, по первому движенію графини вс? увид?ли, удивились, а н?которые даже догадались, что случилось за это время…
Когда красавица, вм?сто того, чтобы с?сть на свое м?сто, протянула руку и положила на пюпитръ государя маленькую записку, Петръ ?едоровичъ, не переставая играть, быстро взглянулъ на нее съ такимъ выраженіемъ нетерп?нія и досады, что она даже слегка смутилась.
Маргарита с?ла на свое м?сто, дожидаясь перерыва, чтобы просить государя прочесть записку. По счастью, этотъ перерывъ вскор? же билъ сд?ланъ среди новаго взрыва рукоплесканій и комплиментовъ, но уже бол?е холодныхъ, такъ какъ вс?мъ начинала надо?дать эта безконечная музыка.
Маргарита обратилась въ государю и вымолвила:
— Ваше величество, прошу васъ прочесть немедленно эту записку.
— Хорошо! хорошо! повторилъ государь, очевидно думая о другомъ. И обернувшись къ старику шведу, онъ заговорилъ съ нимъ и заспорилъ о какомъ-то м?ст? партитуры, ув?ряя, что старичекъ играетъ его совершенно нев?рно.
Между т?мъ, Маргарита чувствовала себя все хуже и все слаб?е. Она была въ сущности настолько потрясена встр?чей, объясненіемъ съ Шепелевымъ, его изв?стіями, что теперь пережитая тревога сказывалась все сильн?е. Она чувствовала, что окончательно не можетъ досид?ть до конца вечера. Вдобавокъ лицо ея выдавало эту слабость, а ей не хот?лось, чтобы придворные зам?тили, насколько она встревожена.
Маргарита обратилась къ Воронцовой и попросила ея помощи.
— Мн? очень нездоровится. Я уйду, но попрошу васъ, графиня, добейтесь, чтобы государь прочелъ записку, которую я положила на пюпитръ.
— Хорошо, матушка, отозвалась Воронцова, сид?вшая по прежнему нас?дкой въ кресл?. — Скажу, да небось, все пустое! Цидулька-то, небось, вздорная, только подведешь меня…
— Напротивъ, графиня, это очень важное д?ло. Если бы я чувствовала себя хоть немного лучше, я бы осталась и заставила бы государя тотчасъ прочесть ее.
Не над?ясь на Воронцову, Маргарита, пользуясь антрактомъ, подошла къ Жоржу и попросила его тоже заставить государя прочесть записку. Жоржъ, конечно, тотчасъ же догадался.
— В?сти изъ Петербурга? спросилъ онъ по-н?мецки.
— Да, ваше высочество.
— Я знаю, онъ только взб?сится…
И Жоржъ быстро передалъ Маргарит? сцену свою съ государемъ наканун?.
— Я умоляю васъ это сд?лать, даже до утра нельзя отложить.
— Хорошо! Я сошлюсь на васъ… Напомню, что вы его о чемъ-то просили. Но о записк? ни за что говорить не буду!..
Маргарита вышла, вернулась къ себ? и чувствовала себя все хуже съ каждой минутой.
Она снова позвала и стала искать Лотхенъ, чтобы разд?ться и лечь спалъ. Но н?мки не было нигд?. Отъ лакеевъ, которыхъ она посылала за горничной, Маргарита узнала, что Лотхенъ не нашли нигд?, обшаривъ весь дворецъ и весь садъ.
Маргарита поневол? встревожилась. Д?лать было нечего. Она не могла и не ум?ла разд?ваться одна и, потому только разстегнувъ и сбросивъ корсажъ, накинула на себя свой любимый пунцовый платокъ и умостилась кое-какъ на диванчик?, въ ожиданіи н?мки.
Черезъ н?сколько минутъ появилась женщина, которая въ свой чередъ исполняла должность горничной Лотхенъ, и объявила графин?; что н?мка, в?роятно, по приказанію самой графини, у?хала на тройк? въ Петербургъ, еще въ начал? концерта.
Маргарита раскрыла широко глаза и отъ изумленія не могла выговорить ни слова. Этотъ поступокъ Лотхенъ былъ совершенно нев?роятенъ, и Маргарита готова была в?рить, что женщина просто сочиняетъ.
Однако, разд?вшись при ея помощи, Маргарита посп?шила лечь. Ей было настолько дурно, что вдругъ въ тотъ моментъ, когда она засыпала, ей пришла безумная мысль въ голову: ужь не отравили-ли ее? Есть такіе яды, медленно д?йствующіе! Ужь не Лотхенъ-ли отравила ее и спаслась б?гствомъ? Неужели она заснетъ и не проснется завтра!..
Но обсудивъ хладнокровно все, Маргарита поняла, что ея состояніе было не что иное, какъ посл?дствіе т?хъ р?дкихъ, но бурныхъ душевныхъ потрясеній, на которыя она бывала съ д?тства склонна… Скоро ея тревожныя мысли перешли въ кр?пкій сонъ.
XXXIII
Между т?мъ, въ зал? вс? поднялись, собираясь переходить въ столовую.
Только одинъ челов?къ сид?лъ, какъ пригвожденный къ своему м?сту и не двигался. Глаза его тревожно об?гали вс?хъ и зат?мъ, подолгу, будто прикованные, не покидали записки, лежащей на пюпитр? государя.
Григорій Николаевичъ Тепловъ, сид?вшій лицомъ въ т?мъ дверямъ, въ которыя выходила Маргарита, вид?лъ въ конц? анфилады комнатъ фигуру преображенца и узналъ Шепелева еще прежде Маргариты. И этого было довольно!..
Тепловъ зналъ, когда ?халъ сюда, что въ преображенскомъ полку, по словамъ Алекс?я Орлова, произошла бурная сцена между Пассекомъ и Квасовымъ. Квасовъ грозился, что въ тотъ же день онъ или его племянникъ будутъ въ Ораніенбаум? и доведутъ до св?д?нія государя то странное, что творится на ротномъ двор? и все, что узналъ случайно Квасовъ отъ пьянаго солдата. Орловъ, передавая это Теплову, считалъ все за пустую угрозу, хотя Квасовъ грозился, что им?етъ доказательства. Давно уже бывали подобные разговоры и ссоры во вс?хъ полкахъ и многіе офицеры грозились довести до св?д?нія государя то, что въ сущности имъ только чуялось, но чего доказать они не могли. И угрозы всегда оставались угрозами!..
Тепловъ, ?дучи въ Ораніенбаумъ, все-таки думалъ объ этомъ случа? на ротномъ двор?. И тутъ, вдругъ, во время квартета, въ ту минуту, когда онъ наибол?е былъ спокоенъ и водилъ смычкомъ по своей віолончели, вдругъ предстало передъ его взоромъ ужасное вид?ніе. Этотъ преображенецъ Шепелевъ, конечно, смутилъ Теплова не мен?е ч?мъ и Маргариту. Если Маргарита боялась въ немъ своего палача, то и
