по?здк? этой не суждено было состояться!
За три дня до назначеннаго отъ?зда, въ Казань пришла в?сть, которая повергла вс?хъ въ отчаяніе, почти бурей пронеслась по всей Россіи, громовымъ ударомъ отозвалась во вс?хъ, самыхъ отдаленныхъ закоулкахъ Россіи. В?сть эта была — о кончин? вс?ми обожаемой монархини, двадцать л?тъ державшей въ рукахъ своихъ судьбы имперіи. И какъ въ самомъ Петербург? все уныло и боязливо притихло, такъ и въ разныхъ углахъ Россіи, равно и въ Казани, вс? были перепуганы, опечалены, и никто не зналъ чего ждать. Только одинъ н?мецъ Гельтергофъ возликовалъ, ожидая себ? лучшей доли. Казалось, не было въ Россіи ни одного челов?ка, котораго бы судьба не выбросила въ это время изъ прежней колеи и безпричинно вдругъ не поставила бы на другую, новую, неизв?стную и непривычную дорогу.
Кажется, осьмнадцатил?тній юноша, ученикъ казанской гимназіи, былъ малой спицей въ громадной россійской колесниц?, но и на немъ тотчасъ же сказались разныя перем?ны, совершившіяся въ пространномъ отечеств?.
Въ конц? января, въ Казань явилась бумага изъ канцеляріи преображенскаго полка. Это было не что иное, какъ отпускъ, пом?ченный еще 1760-мъ годомъ рядовому преображенскаго полка Державину. Отпускъ былъ яко бы данъ еще въ т? времена, когда Державинъ над?лъ мундиръ инженера и кончался первымъ январемъ уже наступившаго года. Оказалось, что Державинъ вовсе не инженеръ и не кондукторъ, а преображенскій рядовой въ отпуску, да еще сверхъ того уже на ц?лый м?сяцъ опоздалъ вернуться къ м?сту служенія. И не одинъ Державинъ, а и начальникъ Веревкинъ, и мать его, и друзья, вс? были равно смущены. Веревкинъ клялся, что онъ посл? по?здки къ Шувалову не ошибся и не перепуталъ, что Державинъ не былъ тогда зачисленъ въ гвардію. ?екла Андреенна была въ отчаяніи отъ необходимости, при скудныхъ средствахъ, посылать сына въ Петербургъ, и войдя въ новые долги, разстаться съ нимъ, быть можетъ, на всегда. Но не повиноваться, въ особенности при новомъ государ?, было опасно, и юноша тотчасъ же собрался въ дорогу, а черезъ ц?лый м?сяцъ труднаго странствованія изъ Казани въ Петербургъ, явился, наконецъ, на ротномъ двор? преображенскаго полка. Тотчасъ же объявили ему, что онъ на ц?лые два м?сяца опоздалъ изъ своего отпуска, а зат?мъ онъ былъ отправленъ подъ арестъ.
Врядъ ли кто-нибудь когда-либо такъ странно и весело прі?зжалъ въ столицу поступать на службу.
Однако горячій нравъ, умъ и см?лость сказались въ юнош?. Одинъ одинехонекъ среди большой столицы, безъ родныхъ, безъ друзей, даже безъ знакомыхъ, Державинъ не далъ себя въ обиду. Упрямо и горячо доказывалъ онъ, что уже два года считаетъ себя инженеръ-кондукторомъ и не желаетъ поступать въ полкъ за неим?ніемъ средствъ содержать себя въ преображещахъ. Но ничто не помогло. Отсид?въ день или два подъ арестомъ, юноша все-таки былъ зачисленъ фактически въ лучшій гвардейскій полкъ, и, будучи совершенно безъ денегъ, поселился въ самой казарм?, нахл?бникомъ у солдатской семьи.
Въ первые дни службы всякія порученія, разноска по городу пов?стокъ, работа то лопатой, то метлой едва не уходили не очень кр?пкаго здоровьемъ юношу, но вскор?, благодаря его изобр?тательности, ему жилось уже н?сколько легче. Этими самыми нел?пыми цидулями и грамотками солдатикъ избавился отъ тяжелой работы, а деньги, недавно присланныя вновь матерью, хотя и небольшія, помогли ему расплатиться съ его хозяиномъ капраломъ Волковымъ. Кром? того, за н?сколько дней передъ т?мъ, Державинъ розыскалъ, наконецъ, въ Петербург? стараго друга и учителя, прощеннаго пастора Гельтергофа, который вы?халъ еще прежде. На сколько было плохо ему когда-то въ Казани въ качеств? ссыльнаго, на столько хорошо ему было теперь. Онъ былъ возвращенъ изъ ссылки тотчасъ же по воцареніи Петра ?еодоровича, прямо въ Петербургъ, будучи лично изв?стенъ Фленсбургу. Теперь онъ могъ разсчитывать на быструю и совершенную перем?ну своей судьбы къ лучшему. Гельтергофъ и въ Казани искренно любилъ юношу за его прилежаніе и зная по себ?, каково б?дствовать въ чужомъ город?, добрый пасторъ вел?лъ юнош? заходить въ себ?, об?щаясь подумать объ его судьб?.
— Вы великол?пно говорите по-н?мецки, сказалъ онъ, вы говорите, какъ настоящій н?мецъ, mein lieber, а это очень важно. Теперь не Елизавета царствуетъ, лукаво ухмыльнулся пасторъ. Теперь Peter der Dritte царствуетъ!.. Теперь н?мецкій языкъ для всякаго есть лучшій дипломъ, самый важный дипломъ.
Рядовой преображенецъ самъ чувствовалъ, что проклятый н?мецкій языкъ, который когда-то вколачивалъ въ него каторжникъ Роза, теперь будетъ им?ть огромное значеніе для его служебной карьеры. И теперь Державинъ, обождавъ нед?лю, давъ время доброму Гельтергофу заняться его печальной судьбой, собирался снова нав?даться къ пастору. Но какое-то странное чувство, въ которомъ юноша самъ не могъ отдать себ? отчета и самъ не понималъ вполн?, м?шало ему под?литься своей тайной съ своими ближайшими знакомыми и пріятелями. Ему почему-то было сов?стно сознаться въ своихъ мечтаніяхъ, сказать о своей бес?д? съ Гельтергофомъ, разсказать все кому-либо, капралу Волкову, Морозову, еще мен?е Квасову; и даже въ дружеской бес?д? съ товарищемъ Шепелевымъ онъ все-таки не р?шился заговорить о пастор? и своихъ надеждахъ на помощь его. Да и какъ было радоваться знанію этого н?мецкаго языка, какъ было возлагать на него вс? надежды, носиться съ нимъ, когда все кругомъ ненавид?ло и ругало этотъ языкъ? Тотъ же новый знакомый и товарищъ, едва прі?халъ въ Петербургъ и уже усп?лъ отчасти пострадать, или, по крайней м?р?, былъ возмущенъ и оскорбленъ т?ми, кто свысока требовалъ знанія этого проклятаго языка.
Но юноша Державинъ, уже знакомый по опыту съ б?дностью, съ несправедливостью людской, былъ мало похожъ на юношу Шепелева. Онъ, и не зная по-н?мецки, вывернулся бы изъ затрудненія и не ударилъ лицомъ въ грязь, если бы попалъ въ кабинетъ принца.
— Экая обида, что я ушелъ изъ дворца. Охъ, Господи! Вотъ кабы знать заран?е! сожал?лъ онъ теперь. Богъ знаетъ, что бы еще вышло изъ моей бес?ды съ принцемъ. Пожалуй бы съ разу въ люди вышелъ.
XVII
Семейство Тюфякиныхъ состояло изъ старой д?вицы, опекунши, л?тъ 50-ты, длинной, сухопарой, словоохотливой и на видъ добродушной, но страшно упрямой, — двухъ сиротъ: княженъ Василисы и Настасьи и своднаго брата ихъ, князя Гл?ба, который, однако, жилъ отд?льно. Гл?бъ былъ старше сестеръ л?тъ на десять, и былъ отъ перваго брака покойнаго князя Андрея Тюфякина съ простой женщиной татарскаго происхожденія, которая погибла насильственной смертью, подъ можемъ своей горничной. Об? княжны были отъ второй жены князя, тоже скончавшейся и урожденной Гариной, принесшей мужу большое состояніе въ приданое. Такимъ образомъ, молодыя д?вушки-сироты были богаты, но находились еще до полнаго совершеннол?тія младшей княжны подъ опекой родной тетки, тогда какъ ихъ сводный братъ, офицеръ гвардіи, былъ почти б?денъ, т. е. им?лъ 50 душъ крестьянъ гд?-то въ глуши, близъ города Кадома, куда и ?хать было опасно.
Эта разница состояній породила много семейныхъ недоразум?ній, ссоръ и б?дъ и повліяла даже на характеръ и поведеніе князя Гл?ба. Онъ завидовалъ сестрамъ и враждовалъ съ ихъ теткой-опекуншей, которая тоже не любила его, не считала даже настоящей родней и звала въ насм?шку: «нашъ киргизъ!»
Покойный князь Андрей безпорядочной жизнью съум?лъ въ семь л?тъ сильно разстроить огромное состояніе своей второй жены. Еслибъ онъ не утонулъ вдругъ въ Нев?, дв?надцать л?тъ назадъ, купаясь подъ хм?лькомъ посл? пира, то, конечно, ничего не передалъ бы дочерямъ. Имъ осталось бы только состояніе теперешней ихъ опекунши-тетки, которая была сама по себ? очень богата.
Посл? несчастія съ отцомъ, д?вочки остались — старшая по шестому году, а младшая — четырехъ л?тъ и у?хали тотчасъ съ матерью въ деревню. Пасынокъ, уже юноша, остался въ Петербург?.
Вдругъ овдов?вшая княгиня Анна Михайловна хотя и была женщина слабохарактерная, съ странностями и причудами, но съум?ла, однако, въ пять л?тъ деревенской жизни снова устроить свои д?ла и поправить состояніе. Д?вочекъ своихъ она держала странно, почти въ заперти и въ гости никуда не пускала. Изъ сос?дей своихъ она тоже у себя не принимала никого. Скоро стало, однако, изв?стно въ околодк?, что княгиня-вдова совершенно въ рукахъ своего наемнаго управителя изъ поляковъ, который распоряжался самовластно въ ея им?ніяхъ и въ дом?. Даже во многомъ, касавшемся до д?тей, вдова не обходилась безъ его сов?товъ. Если за это время княгиня не стала вдругъ женой молодаго и красиваго
