— Н?тъ, Лотхенъ. Я серьезно боюсь, что никогда никого не полюблю!
Въ эту же минуту в?рный и терп?ливый Эдуардъ помогалъ барину съ трудомъ повернуться и подняться на кровати, чтобы выпить изъ кружки лекарство. Съ отвращеніемъ глоталъ больной противную микстуру, понимая и чувствуя, что это только ненужное, лишнее мученіе… Новый взрывъ хохота серебристыхъ женскихъ голосовъ, долет?вшій снизу, заставилъ его вздрогнуть и не допить лекарства.
— A я ей все далъ… внезапно и съ горечью прошепталъ своему любимцу Кириллъ Петровичъ. — Имя, положеніе… Любовь далъ…
— Une aventuriere!! злобно отозвался Эдуардъ, укладывая снова больного въ подушки.
XXX
На другой же день, въ сумерки теплаго зимняго дня братья Орловы были арестованы и препровождены подъ конвоемъ по м?сту служенія младшаго, т. е. на ротный преображенскій дворъ. Изв?стіе это быстро распространилось по всему Петербургу и по вс?мъ гвардейскимъ полкамъ, благодаря множеству друзей и множеству враговъ. Толки объ этомъ долго не превращались. Весь Петербургъ былъ уб?жденъ, что государь чрезвычайно разгн?ванъ поступкомъ буяновъ съ профессоромъ фехтованія, и вс? ожидали скоро услышать, что офицеры Орловы будутъ высланы изъ Петербурга куда нибудь далеко.
Въ д?йствительности было совершенно иначе. Хотя давно, съ д?тства, зналъ Петербургъ прежняго великаго князя, а теперешняго государя, однако постоянно ошибался на его счетъ. Общественное мн?ніе никогда не могло предвид?ть, какъ отзовется государь на какой нибудь фактъ. Это былъ челов?къ, который именно д?йствовалъ постоянно на основаніи чуждаго ему и чисто русскаго свойства: какой стихъ найдетъ!
Когда понуждаемый Фленсбургомъ, принцъ Жоржъ доложилъ государю объ исторіи съ Котцау, Петръ ?едорычъ страшно разгн?вался и вспылилъ. Но когда зат?мъ принцъ началъ разсказъ и передалъ все въ подробностяхъ, то государь такъ долго и искренно хохоталъ до слезъ, что посл? такого см?ха даже мудрено было перейти къ суровому наказанію. Онъ заставилъ н?сколько разъ принца Жоржа снова пересказать себ? все до мелочей и досадовалъ, что н?которыхъ подробностей принцъ Жоржъ самъ не зналъ. Разум?ется, что посл? того Петръ ?едоровичъ согласился, пожимая плечами, что буяновъ сл?дуетъ арестовать. При этомъ государь прибавилъ, что д?ло исключительно касается самого принца, какъ шефа всей гвардіи. Такимъ образомъ Орловы были арестованы по распоряженію самого принца Голштинскаго.
Фленсбургъ сильно взб?сился, узнавъ о результат? свиданія принца съ государемъ.
— Стало быть, однимъ арестомъ все и кончится?! воскликнулъ онъ. — Вотъ видите, ваше высочество, я былъ правъ: если бы вы повезли Котцау съ этой миской на голов? въ самый дворецъ, то было бы иначе.
— Ахъ, милый Генрихъ, — оправдывался принцъ:- напротивъ, если бы я свезъ Котцау въ этомъ убор?, вышло бы еще хуже. Если одинъ разсказъ разсм?шилъ государя, то понимаете, что бы было, если бъ онъ увидалъ самого ротмейстера: Котцау бы даже обид?лся и у?халъ обратно.
И Фленсбургъ, по личному распоряженію принца, вм?ст? съ маіоромъ Воейковымъ арестовалъ Орловыхъ и самъ сдалъ на преображенскій дворъ.
Посл? своего возвращенія изъ ссылки, Фленсбургъ ни разу еще не бывалъ на ротномъ двор? перваго петербургскаго полка, Онъ былъ пораженъ т?мъ, что нашелъ тамъ. Когда онъ передалъ потомъ принцу, что такое вид?нныя имъ казармы, принцъ широко раскрылъ глаза и почти не в?рилъ. Было р?шено, что принцу надобно въ числ? другихъ д?лъ, касавшихся гвардіи, прежде всего заняться преображенцами. Фленсбургъ посов?товалъ принцу, не откладывая въ долгій ящикъ, произвести смотръ этому «вертепу», какъ называлъ онъ дворъ.
Д?йствительно, черезъ два или три дня, не объявляя ни слова о своемъ нам?реніи, принцъ въ сопровожденіи Фленсбурга явился на ротномъ двор?.
Переполохъ, разум?ется, сд?лался страшный. Орловы, сид?вшіе подъ арестомъ въ одной изъ горницъ, увидя подъ?хавшаго въ карет? принца, конечно, приготовились къ допросу и къ немедленной высылк? изъ города.
Шепелевъ, бывшій у дяди, р?шилъ, что этотъ прі?здъ касается до него, что его тоже немедленно арестуютъ за что нибудь; и молодой челов?къ сталъ припоминать, не сд?лалъ ли онъ, д?йствительно, какой нибудь ужасной дерзости, когда былъ у принца съ слесаремъ.
Молодой Державинъ, узнавъ о появленіи принца, тотчасъ же нац?пилъ всю амуницію и быстро сб?жалъ внизъ. Судя по веселому лицу его, можно было подумать, что онъ отъ визита принца, ничего, кром? хорошаго, для себя не ожидаетъ.
Квасовъ, отдыхавшій посл? об?да и разбуженный племянникомъ, даже не могъ понять ничего. Такъ какъ Акимъ Акимычъ спалъ всегда од?тый, то ему осталось только захватить шпагу и шляпу, чтобы выйти къ его высочеству.
— Ну, эта колбаса не даромъ пожаловала, шепнулъ онъ племяннику. — Посмотри, что будетъ. Дымъ коромысломъ!
— Можетъ, д?ло какое важное?
— Какого ему чорта д?лать у насъ? бормоталъ Квасовъ.- A просто ругаться прі?халъ, угару напустить.
Принцъ, молча, но сумрачный, вступилъ на ротный дворъ, встр?чаемый вс?ми офицерами и сопровождаемый адьютантомъ, который насм?шливо и презрительно оглядывалъ офицеровъ. Только два лица оказались Фленсбургу вполн? знакомыми, но это были рядовые дворяне Шепелевъ и Державинъ, съ которыми онъ не только не заговорилъ, но которымъ даже не счелъ возможнымъ поклониться. Одинъ лишь добродушный принцъ, входя да крыльцо и увидя въ кучк? рядовыхъ знакомое, юношеское лицо, невольно улыбнулся на секунду и, сд?лавъ въ воздух? рукой, выговорилъ:
— А, штара жнакома!
И, обернувшись къ Фленсбургу, онъ прибавилъ:
— Вонъ онъ нашъ, unser Herr Nicht-micht!
Шепелевъ вспыхнулъ и покрасн?лъ до ушей: ему показалось это обращеніе къ нему крайне оскорбительнымъ.
Принцъ уже вошелъ въ корридоръ, когда н?сколько челов?къ обернулись къ Шепелеву за объясненіемъ того, что сейчасъ случилось и что сказалъ принцъ.
— Это онъ мн? прозвище такое далъ, еще бол?е красн?я выговорилъ молодой малый.
Онъ объяснилъ свой случай у принца въ короткихъ словахъ:
— Вотъ оно и выходитъ теперь, что онъ мн? «штара жнакома».
И юноша такъ удачно передразнилъ фигуру и интонацію принца, что вдругъ вокругъ него раздался ник?мъ неожиданный дружный залпъ см?ха; даже Квасовъ фыркнулъ. И чрезъ секунду на крыльц? снова появилась грозная фигура взб?шеннаго Фленсбурга. См?хъ этотъ онъ понялъ по своему, принялъ за умышленную дерзость, т?мъ бол?е, что онъ раздался прямо за спиною его и принца, едва усп?вшаго. сд?лать н?сколько шаговъ по корридору казармы.
— Чего вы горланите! Неучи! крикнулъ Фленсбургь, и лицо его изм?нилось и побл?дн?ло. Онъ не сдержалъ своего гн?ва и чувствовалъ самъ, что хватилъ черезъ край. «Что будетъ!! Что скажутъ!!» шевельнулась въ немъ боязнь за себя.
Но кучка офицеровъ смутилась. Молчаніе гробовое наступило тотчасъ. Только одно лицо изъ вс?хъ лицъ, къ нему обращенныхъ, побагров?ло. Это былъ Акимъ Квасовъ. Бывшій сдаточный мужикъ оказался чувствительн?е столбовыхъ дворянъ. Фленсбургъ зам?тилъ это вспыхнувшее огнемъ лицо и надолго запомнилъ его на всякій случай.
— Что вы — офицеры гвардіи или разнощики, извощики? гн?вно и см?л?е вымолвилъ Фленсбургъ. — Расходитесь по м?стамъ, каждый къ своей части. Вы, русскіе, заставили поневол? иностранца учить себя в?жливости!..
Приказаніе было тотчасъ молча исполнено и вс? офицеры разошлись по казармамъ.
Когда Фленсбургъ скрылся въ корридор?, догоняя принца, то на двор? показался снова только
