будем тщательно отслеживать ее движение. Не вздумайте мешать. Вы в курсе того, что стало с вашим наземным постановщиком помех, или вассалы постеснялись доложить вам о казусе?
— Хватит язвить, майор, ближе к делу, вы же военный, а не журналист.
— Пусть ваши люди свяжутся по радио с платформой и укажут, куда сесть. Ясное дело, за здоровье и жизнь тех, кто прибудет, несете ответственность вы.
— Надеюсь, майор, это будут военные люди, а не всякий сброд. Надо все же хранить государственные секреты от гражданских лиц.
— Это будут те, кого я сочту нужным послать. — Мероид подмигнул Лумису.
— Господи Великий Эрр, Мятая луна мне на голову! Майор, вы нарушаете устав, так же нельзя, в конце-то концов. У вас на объекте и так находится группа гражданских лиц, не имеющая допуска на вход, так еще...
Мероид оборвал его, не дослушав:
— Маршал, эти люди не только допущены на объект, они еще и присутствуют здесь, в главной кабине управления. Мне чихать на их допуски.
— Ну это уж слишком, господин офицер, это уж чересчур...
— Неважно. Не забывайте о том, что с каждой секундой брашские летающие крепости все ближе. Я еще не услышал ответа: будет ли горючее в любом затребованном количестве? Понимаете, я не хочу после отражения налета противника оказаться голым перед вашей артиллерией. Жить хочется, причем не только мне, но и всем моим людям.
— Ладно, будет горючее.
— Но это еще не все. — Мероид щелкнул тумблером, отключая связь, и повернулся к молчаливым присутствующим: — Сейчас увидите, как он начнет вилять задницей, и, поверьте, никогда не выполнит это требование. Он лучше отдаст всю Империю брашам, чем пойдет на это. Но реакция интересна, усекайте. — Он вновь включил «громкую». — Так вот, милый маршал, нам нужны снимки, отснятые командным пунктом во время налета гиперсамолета брашей. Мы хотим оценить эффективность нашей работы.
На том конце линии некоторое время молчали — сочиняли причину, а может, просто задремали в процессе скучной беседы. Все ждали.
— Глав-штурм-майор, я понял из разговора, что вам лично наплевать на грифы секретности, так? Но мне покуда вовсе не наплевать, вы это понимаете. Пленки секретные, они находятся даже не в моем ведении, они сразу после боевой работы сдаются в попечение Отдела Стратегического Анализа, или вы начисто все забыли за время своего мятежа? Поэтому, даже если бы я желал, я все равно не сумел бы представить вам эти пленки. А я к тому же не желаю. Вот закончится вся эта кутерьма, возьмете выходной, съездите в главное управление, получите допуск, и вперед — изучайте сколько влезет, а сейчас, извиняюсь, ни-ни.
Мероид посмотрел на всех торжествующим взглядом. Он ничего не произнес, но все и так поняли: «Ну, что я говорил?»
— Ладно, маршал, уболтали. Так я высылаю платформу? После положительного ответа Мероид вышел с Лумисом из кабины внутрь бункера. Они обсудили детали.
— Давай, пусть Эрр будет с тобой. Попадешь в самое логово, смотри, чтобы там тебя не шлепнул «Гематоген», им наши договоренности с командованием до лампочки.
Они пожали руки, а затем Лумис облачился в защитную одежду.
— Счастливо, Лумис. Пойду налаживать взаимодействие с автоматизированным командным пунктом. — Мероид снова махнул на прощание.
Лумис тоже вяло поднял свою затянутую в резину руку.
ВЫСШИЙ ПИЛОТАЖ
Сегодня на Императора напал словесный понос, обычно он был не очень разговорчив, все больше молчал и зыркал из-под нахмуренных бровей подозрительным взглядом или сидел, уставясь в одну точку, думая о чем-то своем, пока какая-нибудь придворная муха назойливо жужжала о чем-нибудь государственно-масштабном. Руган почти не слушал, в голове постоянно тикали часы, смотреть на наручные совершенно не требовалось, тем более что это могло показаться подозрительным или просто не понравиться Грапупрису, тогда его непредсказуемый нрав мог запросто сменить пластинку добродушной говорливости на что-то другое. Хотя какое это сейчас имело значение, время пролетало в сито со свистом, уносилось прочь со скоростью рейсового монотрона. До часа «Икс» оставалось двадцать пять минут.
А Владыка продолжал описывать, как выведет он на чистую воду то этих, то тех и открутит им головы (можно подумать, у самого бы лично, собственными ручками, духу хватило), как возьмет он и не остановит какой-то «Железный кулак» (Руган впервые слышал о таком фрукте, а спрашивать было неинтересно, что теперь вообще было интересно — секунды шли наперегонки). Оказывается, Император может его остановить, есть у него теперь новый парапсихолог (настоящий, не то что те, которые в самом глубоком этаже Великой Пирамиды сидели и ни черта не почувствовали опасности, когда время пришло), вот только надо взять сейчас и позвонить, как там идут дела с этой девицей-телепаткой, а то вот, понимаешь, отвлекся на несколько дней, так уже и не соизволят сообщить, что там у них происходит. Потом Тридцать Первый переключился на любимую тему о мерзких брашах. Вот, мол, ноту прислали, извиняются за содеянное, и, мол, самовольно этот их сверхскоростной бомбовоз приперся в небо Эйрарбии. Можно ли им в этом верить? Конечно, нельзя. Ясное дело, воспользовались нашей гражданской войной, знают, что тяжелая пехота и корабли рассредоточены для контроля территории, и тут же такую свинью умудрились подложить.
— А может, дать команду «Кулаку» пока затаиться и выждать чуть-чуть, а, Руган? — спросил Солнцеподобный.
Надо было что-то отвечать, но что?
— Я, Ваше Величество, в стратегии не силен, уж извините.
А ведь даже интересно: вот тикает времечко, и скоро уж никуда не денешься, может, специально судьба так распорядилась, дабы возле преступника этого Тридцать Первого в последнюю его минуту оказался прокурор, он же палач? Ведь ничто не помешает, когда секунд сто останется, поговорить по душам с Солнцем, к смертным сошедшим во плоти? Ведь даже неинтересно было в первичном варианте, когда рванет без предупреждения, сожжет, размечет на молекулы, и понять никто не успеет, что свершилось Возмездие. Случилось то, чего ждали все нормальные люди, все, кто хоть что-нибудь понимал в этом мире, раздавленном Великой Дворцовой Пирамидой.
В разговор встрял Кободи Морот по кличке Кит. Несмело так встрял, не то что раньше, когда владел самыми крупными атомными заводами.
— А куда столицу переносить будем, Ваше Сияние? Грапуприс проигнорировал его вопрос как неуместный, но голову повернул.
— Ты ход сделал, Кит? — Он посмотрел в разложенное на огромном столе поле с фишками в виде танков и самолетов.
— Нет, все еще думаю, — отозвался Кит глухо. С трудом, с трудом давалась ему тактическая игра, но деваться было некуда, теперь это было единственное, ради чего с ним мог водиться Император, пшикнули его заводы, испарились.
«Ну, ничего, Кит, — думал Руган, — сейчас, через двадцать с мелочью минут, проверим, какого качества твои боеприпасы и не бывает ли среди них бракованных».
—Хорошее имя — Руган, — продолжил излияние Великий, -легко запоминается, правда?
«Интересные у нас темы идут в последние минуты мира», — констатировал обладатель хорошего имени.
—Что планируешь делать, а, полковник Руган? — спросил Возвышенный над всеми.
Это было уже получше.
