«Невероятно, — подумалось спокойно и несколько даже отстраненно. — Это же армия. Космодесант. Что же я наделал?..»
И тут же, в диссонанс невольному испугу, ярко вспыхнула другая мысль, обжегшая мгновенным сполохом даже то, что пугливо жалось к темным стенкам самых глубин подсознания:
— Это сделано! Я это сделал! ЭТО! СДЕЛАЛ! Я!!!
А спустя еще минуты две, не больше, когда окончательно вернулась способность мыслить логически, Тони Кастелло, эксперт-компопсихолог высшего разряда, расставив все по полочкам, уже полностью сознавал, что этот день — последний для него в осточертевшем кабинете второго помощника. Завтра, максимум — послезавтра будет подписан приказ о назначении его, Энтони Джереми Кастелло, завотделом. Или, в крайнем случае, первым замом заведующего. Никак не меньше. Потому что не может быть меньшим вознаграждение человеку, воплотившему в жизнь давнюю мечту руководства…
Еще не понимая как, он знал: это ему удалось!
Без подготовки, по наитию, в момент сверхчеловеческого напряжения сил и — слава тебе, Мадонна! — высшего озарения Тони взломал недоступную, как полагали все, для компов Компании систему правительственных суперкодов…
Впрочем, черт с ним, с правительством. Кому оно интересно? Главное, что выработан алгоритм пробивки системы сверхкодирования, и от сего момента концерну «Смирнов, Смирнофф и Худис, Лтд» очень и очень стоило бы призадуматься, прежде чем становиться на пути Компании.
Будучи человеком кристально порядочным и принципиальным, Энтони Дж. Кастелло оставался при этом убежденным патриотом своей фирмы, а потому и к промышленному шпионажу относился вполне терпимо…
Он не стал считывать остальные жетоны. Зачем? Для этого найдутся специально уполномоченные сотрудники. Ему теперь осталось сделать немногое: набрать на компо-фоне код прямой связи с высшим из доступных ему руководителей Компании и сообщить об итогах проделанной работы.
Так он и поступил. Однако перед тем позволил себе еще самую чуточку помедлить. Ровно столько томительно долгих секунд, сколько потребовалось для того, чтобы до самого донышка насладиться восхитительной картиной: карминно-кобальтовый пляж Татуанги, ультрамарин прилива, сверкающий закат знаменитой черной луны — и он, с огромным букетом роз, встречающий Эмми, выходящую на зеркальный песок из океанской пены. Он стоит и слегка улыбается, как и положено настоящему мужчине, который не ждет ничего, но сам берет принадлежащее ему по праву. А чуть позади, не особенно бросаясь в глаза курортникам, возвышаются знаменитые конхобарские охранники-кьямдоисты, на случай необходимости серьезного мужского разговора по душам с Хассаном и его кодлой…
Тони нисколько не сомневался в том, что жалованье завотделом позволит ему осуществить эту небольшую, но очень, очень важную прихоть.
Тони Кастелло был уверен, что начальство не откажется предоставить ему, герою, внеочередной отпуск недели на полторы, а лучше на две.
Энтони Джереми Кастелло знал наверняка, что церемония венчания прямо там, в одном из древних храмов Татуанги, запомнится им обоим, ему и Эмми, на всю оставшуюся жизнь.
А еще он готов был держать пари, что спустя несколько минут после звонка будет приглашен в верха.
Но даже не мог представить себе, в какие…
И когда в без четверти четыре пополудни, несмело пожав крепкую руку коренастого, наголо бритого толстяка, облаченного в мешковатый, совсем не гармонирующий с вычурно-амбициозным интерьером кабинета костюм, новоиспеченный завотделом компосистем Энтони Дж. Кастелло, получивший отпуск и чек на премиальные, едва ли не приплясывая, покидал головной офис, спеша в космокассы заказывать билет на Татуангу, Председатель совета директоров Компании, потерев сияющую макушку, на пару мгновений задумался.
Он прекрасно понимал цену открытия, сделанного мальчишкой-макаронником. Больше того, он никогда не сомневался, что рано или поздно это открытие будет сделано. Недаром же фирма из года в год финансировала проведение Всегалактических турниров юных компоры-царей! Недаром, отследив перспективный молодняк, его, как, скажем, этого Кастелло, бережно вели до самого диплома, не позволяя уклоняться в гуманитарщину или еще какую-нибудь дребедень. И этот контроль, незаметный, но крайне надежный, завершался лишь в тот момент, когда вчерашний студентик, полуголодный юноша в недорогом костюме, робко стучался в дверь отдела кадров Компании, сжимая во влажном кулаке черный с золотым обрезом бланк приглашения на беседу…
Но все это, в сущности, в данный момент занимало Председателя совета директоров менее всего. В конце концов, все открытия так или иначе, но когда-нибудь совершаются, а цена информации, добытой мальчишкой-компьютерщиком, оказалась куда как выше всего, что он, Председатель Компании, человек битый и тертый, мог себе представить.
Медленно, словно не очень доверяя даже себе самому, бритоголовый нажал на кнопку, предлагая компу повторить то, что минуту назад уже отзвучало во второй раз. И послушная машина не замедлила отозваться.
— Лейтенант-стажер Коршанский, Дмитрий Александрович. Фамилия материнская. По отцу Бурбон д'Эсте…
Улыбающееся полумальчишеское лицо на экране дисплея было невероятно, ослепительно, до неприличия по-хоже на официальный портрет с автографом в уголке, украшающий стену кабинета, только этот, который на экране, был намного моложе свой постаревшей копии, заключенной в резную палисандровую раму.
— 2361 года рождения. Великоросс. Крещен в православии. Место рождения — Киев, Старая Земля. С отличием окончил Кадетский корпус имени Президента Кор-шанского. Курсант-дипломник Академии Космодесанта. Второй пилот учебного космофрегата «Вычегда». Родственники: дед, Коршанский Даниэль Дмитриевич. Место проживания родственников: Лох-Ллевен, Старая Земля. Место работы родственников… — комп тихо звякнул, помолчал и сообщил с особой, несколько комической многозначительностью: — … не указано.
Финал. Картинка исчезла.
Коренастый толстяк в мешковатом костюме задумчиво поглядел в лепной потолок. Подумал. Ткнул пальцем в клавишу селектора.
— Зиночка! Чашечку чаю, пожалуйста.
— Одну минуточку, Шамиль Асланович, — прощебетал селектор. — Как всегда, послабее? С печеньем?
— Нет, душа моя, — ответил Председатель совета директоров. — Как раз наоборот. И, пожалуйста, рюмку «Вицли». Можно с печеньем.
Селектор изумленно охнул. Но, уловив интонации, возражать не стал. И правильно сделал.
Бритоголовый пил давно запрещенный консилиумом светил коньяк крохотными глоточками, запивая дивный напиток крепчайшим горячим «липтоном». Вечером, он знал, и коньяк, и чай аукнутся тянущей болью в желудке, грохотом в висках и тяжестью в затылке. Но только вечером! А сейчас это помогло собраться, и, значит, стоило того. Потому что собраться было необходимо. Причем немедленно.
— Хо-ро-шо, — задумчиво сказал он в пространство.
Затем поглядел на экран, отображающий происходящее в приемной, битком забитой чиновным людом, и снова повернулся к селектору.
— Зиночка!
— Да, Шамиль Асланович? — откликнулась секретарша.
— Скажите всем, что на сегодня прием закончен.
— Понимаю, Шамиль Асланович.
— Далее. Соедините меня с Пятым. Да, непосредственно. По внутреннему, конечно. А затем, — Председатель совета директоров Компании Шамиль Салманов пожевал губами, — попробуйте разыскать Тринадцатого…
