– Ты в порядке?
– Да, я в порядке.
– Что случилось, сестричка?
– Уэйд, ты правда меня отрываешь, когда звонишь так.
– А что такого – у тебя опять тренировки? Может, мне лучше позвонить в четыре утра?
– Я совсем не то имела в виду.
– Сара, что случилось?
– «Сара, что случилось»,– передразнила его сестра.
У Уэйда закружилась голова, как будто он только что сошел с карусели.
– Послушай, Сара, так нечестно. Я понятия не имею, что случилось.
– Наконец-то я все узнала о Хауи и Аланне.
– Ох.
– То-то и дело, что ох.
– Откуда? Кто тебе сказал?
– Какая разница?
– Большая.
На другом конце Сара притихла. Она шмыгнула носом и, казалось, вот-вот расплачется.
– Черт, Сара, прости,– сказал Уэйд.– Я так тебе сочувствую, что мне просто плохо, действительно плохо.
Сара снова шмыгнула носом. На заднем плане слышались вопли громкоговорителя.
– Кто тебе сказал? – спросил Уэйд.
– Гордон.
– Гордон Брунсвик?
– Да, командир экипажа и муж Аланны – Гордон Брунсвик.
– Как? Почему?
Уэйд почувствовал, как Сара собирается с мыслями.
– Аланна проболталась. Потому что ты застал ее –
– Понятно.
Звуки на заднем фоне стали громче – опять какая-то учебная тревога, орут по громкой связи. Уэйд постарался представить, что бы почувствовал он, если бы Бет ему изменила.
– Боже, я тебе правда сочувствую, Сара,– сказал он.
– Ничего-то ты не понимаешь.
– Не понимаю? Чего не понимаю?
– Меня беспокоит совсем не Хауи.
– Ты меня с ума сведешь, Сара. Как это тебя не беспокоит Хауи?
Сара вздохнула; в ее голосе теперь не слышалось и следа слез.
– Уэйд, ты ведь считаешь меня безупречной, правда?
– Ну... да. И всегда считал.
– Я больше не могу этого терпеть.
– Ну, совсем безупречных не быва...
– Заткнись, Уэйд.
– Сара?
– У меня был роман с Гордоном. Я никогда не чувствовала себя такой свободной.
– Не мне кого-то судить, Сара.
– Мы собирались заняться любовью в невесомости.
– Вот это да...
– Но Гордон решил все порвать и совсем от меня отгородился. Он ведет себя со мной, как учитель со старшеклассницей.
– Сара.
– Я любила его, Уэйд. Черт, я до сих пор его люблю. Мои чувства к Гордону абсолютно не похожи на все, что я чувствовала к Хауи. Хауи был славным парнем, но я не обожаю его. И никогда не обожала. Скажи, ты обожаешь Бет?
– Я никогда так об этом не думал. Наверное, да.
– В гробу я теперь видела этот полет.
– Сара, пожалуйста, не говори так. Ты не должна так говорить.
– Правда?
– Сара, ради этого полета ты трудилась всю жизнь.
– Позволь тебя поправить: это все вокруг толкали меня к этому всю мою жизнь. Особенно папа.
– Ты не можешь просто так все бросить. В НАСА ведь нет дублеров. Это тебе не школьная постановка «Пока, птичка, пока».
– Да не волнуйся, полечу я. И, так уж и быть, сделаю свое дело. Но это – все, больше от меня не ждите. С таким же успехом я могла бы проводить диагностический тест на «ауди». Это всего лишь работа.
– Сара, можно я к тебе заеду? Могут они предоставить тебе свободный час? Можем мы просто поговорить?
– Уэйд,– вздохнула Сара,– я такого раньше не проходила.
– Так вот почему вчера ночью тебе моча в голову ударила? Прошу прощения за свой французский.
– Ну да. Иначе я не стала бы на нее орать. Она в этом меньше всего нуждается.
Где-то на заднем плане прозвучал звонок.
– Мне пора, Уэйд.
– Когда можно перезвонить?
– Я сама тебе позвоню. Обещаю. У вас у кого-нибудь есть мобильник?
Уэйд дал ей номер Теда.
– Перезарядить эту чертову штуку не проще, чем разобраться в ближневосточной политике. Я позвоню вечерком.– Тут Уэйд вспомнил о Хауи.– Да, кстати, насчет Хауи. Это ваши два парня забрали его вчера?
– Да. Наверное. Все может быть. Вероятно, он готовит очередной сюрприз: пикник на морском берегу с печеными моллюсками, или совместный полет на воздушном шаре, или еще какой-нибудь маразм.
– Я люблю тебя, сестричка.
– Спасибо, Уэйд. Пока.
