– В общем, да. А что это за кружки?
– Это – донжон, внутренняя башня. И пристройки вокруг нее. Как бы замок в замке. Донжон круглой формы, а это этажи… В башне есть скрытый осевой колодец с винтовой лестницей. А под крышей расположены камеры. К нескольким из них тоже ведут ходы.
– Камеры под крышей, а не в подвалах? – удивился я и зевнул.
– В подвалах сыро, холодно, так что их используют для хранения провизии на случай осады.
– И долго, Чоча, ты рисовал это? – подал голос Карась.
– Месяца полтора.
– На кого-нибудь за это время натыкался там? – спросил я.
– Пару раз слышал шаги, но не видел ни единого человека. О ходах, думаю, знает только Гленсус, ну может быть еще ученый… Но рядовые наемники точно ничего не знают.
– Так, а где, по-твоему, может находится КРЭН? И как вообще я попаду в замок?
– Ну, камень Гленсус отдаст Урбану Карафу, а вот что тот с ним станет делать… Скорее всего, он продолжает работать в той же лаборатории, первым делом надо проверить ее. Она находится на втором этаже, вот в этом крыле… – Пат-Рай указал соответствующее место на плане. – Видишь, тут написано «ЛАБ.», а рядом – «СКЛД.», склад, а вернее, кладовка, там хранится форма наемников. Если попадешь туда, лучше переоденься – больно твои шмотки обращают на себя внимание. А в лабораторию ведет ход отсюда, с третьего этажа… – он вновь показал на плане. – Ну, а насчет того, как попасть в замок… Карась, объясни ему.
Рыбак заговорил:
– Там пара ворот, обычные и речные. Один из рукавов Песчанки протекает через замок, а между этим озером и Песчанкой есть протока. Иногда кто-нибудь из наших отправляется туда с рыбой… что-то вроде дани, которую мы платим, чтобы нас не трогали. А сейчас Его Боссовство приказал доставить больше обычного. К нему, по слухам, прибывают купцы из Кидара, у них там рыбы почти нету. Ты спрячешься в лодке под корзиной с рыбой, а я отвезу тебя в замок.
– Лодку-то шмонают? – спросил я, в который раз зевая.
– Это уже мои заботы. К тому времени, как приплывем, будет совсем темно, так что, может, у тебя и получится пробраться в замок незамеченным…
– Наемников много, – добавил Чоча. – И не все они знают друг друга. Так что в случае чего коси из под вновьзавербованного, какого-нибудь там особосекретного…
– Значит, Чоча, ты не поплывешь со мной?
– Посмотрим еще, – буркнул он, укладываясь на лавке. – Спрячь это.
Я свернул пергамент, сунул в карман за подкладку и последовал примеру Чочи, напоследок спросив:
– Когда поплывем, Карась?
– Как темнеть начнет. Можешь спать пока.
– Ладно, – сказал я и почти сразу заснул.
– Никуда не пойдешь! – произнес голос. – Совсем сдурел?
Я открыл глаза и сел, моргая. В комнате было полутемно, на столе в глиняной плошке оплывала свеча. На соседней лавке сидел Пат-Рай, а над ним, уперев руки в бока, монументально возвышалась Маманя.
– Посмотри на свою ногу! – вещала она. – Коряга, а не нога! Компресс, что я положила, поможет, но не так же быстро. А пока ты не ходок, понял меня, Чочарио Пат-Рай?
Чоча перевел хмурый взгляд с нее на меня и слегка пожал плечами. Я понял это так, что он смирился. Наверное, во всем Хоксусе, да чего там, во всей Ссылке Маманя была единственным человеком, способным заставить Чочу изменить какое-нибудь свое принципиальное решение. Я потянулся, встал и прошелся по комнате, искоса разглядывая Пат-Рая. Даже в полутьме можно было различить, насколько бледно его лицо. Конечно, идея отправиться в замок с Чочей была привлекательна – он лучше меня разбирался в составленном им же самим плане, лучше ориентировался в местной ситуации, да и в драке, уж если на то пошло, без особого напряга мог положить минимум четверых таких, как я, но… Если он действительно едва ходит, то будет только обузой.
Сделав несколько глотков прямо из кувшина, я сказал:
– Что ж поделать. Чоча, надо мне идти одному.
Маманя подняла указательный палец и одобрительно произнесла:
– Во! Прислушайся, Пат-Рай! И рыжие иногда говорят дельные вещи.
– Но ты разобрался в том… в том, что я тебе дал? – уточнил Чоча.
– Более или менее. Где Лата?
Чоча улегся обратно на лавку.
– У нее, по-моему, есть в Неводе ухажер, какой-то молодой рыбак. Может, пошла к нему. Ну, Салоник… – не вставая, он протянул руку. – Отправляйся в замок один. Удачи!
Пожав руку, я сказал: «Будь здоров!», кивнул Мамане и вышел из хижины. Небо Ссылки, и раньше не отличавшееся богатством красок, окончательно посерело. Стало ощутимо холоднее, над водой поднимался пар.
Возле помоста покачивалась длинная плоскодонка с высокими бортами, вся заставленная плетенными верейками. В лодке ближе к носу стоял Карась с веслами в руках. На помосте были только Старик да сидящий на корточках Крант. Когда я подошел, паучник пружинисто вскочил и произнес:
– Слышь, горешь, я, мля, не знаю, зачем дебе бонадобилось в Зеленый Замог, но если хочешь, я боблыбу с добой.
– Ну, это ни к чему, – возразил я.
– Уберен?
– Конечно. Если я еще так-сяк могу сойти за наемника, то тебя с твоими габаритами сразу расколют.
– Эдо есдь исдина, не дребующая догазадельдв, – согласился он. – Но я могу бригрывать дбою, мля… до есдь, дбой дыл!
– Лучше я сам позабочусь о своем тыле, Крант.
– Лады. Не буду, мля, насдаибать, не даг уж я дуда и рбусь. Догда бусдь Сбядая Беребга оберегаед дебя, брадуха. Можед, еще бсдредимся.
Темнело на глазах, и Крант со Стариком удалились в сторону дома. Я окинул прощальным взглядом помост, желая заодно увидеть Лату, но ее не было. Даже проводить не пришла… Ну и ладно, решил я, поворачиваясь к лодке.
– Давай, что ли… – полускрытый корзинами Карась уже устанавливал весла в уключинах. – Пора двигать.
Я занес ногу над бортом, и в этот момент кое-кто давно молчавший решил напомнить о себе. В голове возникла знакомая вибрация, а затем раздался медленный, словно бы уставший голос РСЧ – реле случайных чисел:
(Пятнадцать миллионов шестьсот сорок одна тысяча шестьсот шестнадцать… Процесс личностного проецирования завершен).
Вновь вибрация…
Голос Советчика пронзительно и очень отчетливо пропищал:
(БЫТЬ ИЛЬ НЕ БЫТЬ?!!)
Потеряв от неожиданности равновесие, я рухнул на дно лодки, перевернув несколько плетенных рыбацких корзин. Лодка сильно качнулась.
– Залез? – уточнил Карась. – Ну, поплыли…
Я почти не слышал его.
Рядом под корзинами лежала Лата и, щурясь, смотрела на меня.
