Ручей был глубиной фута в два, а шириной в три, но он внезапно показался мне разлившейся рекой, засасывающей меня в бездну.
Я просто застыл, сразу вымокнув до нитки. Меня переполняли гнев и испуг: что, в аиды, схватило меня? Как я мог с ним справиться?
Я булькнул имя Дел, понимая, что она не могла его услышать, но всплеск должен был привлечь ее внимание. Я отбивался ногами как осел, пытаясь поднять голову над водой, чтобы глотнуть воздуха.
И тут я увидел руки. На какой-то момент я подумал, что они принадлежали Дел и должны спасти меня, но потом понял, что руки обнимали меня спереди, а не сзади и тянули вглубь.
Это сон, подумал я. Ручей не такой глубокий.
Руки тащили меня вниз.
Аиды, ну не так же… Я человек пустыни.
Вода вдруг стала теплой, невероятно теплой, и такими же теплыми были пальцы, вцепившиеся мне в волосы. Пальцы второй руки легли мне на подбородок, запутавшись в отросшей бороде, и повернули мое лицо к ней.
К ней?
Аиды, я подхватил песчаную болезнь. Или нет?
На меня смотрела женщина… женщина с седыми волосами и серыми глазами. Совсем молодая, но вся седая и мертвенно бледная, только губы были ярко-алыми.
Аиды, у меня точно песчаная болезнь!
И вдруг что-то резко ухватило меня за волосы и выдернуло из воды.
Было больно. Я вскрикнул, сразу вспомнив, что надо сражаться, и был вознагражден вторым рывком за волосы.
— Вылезай, — кричала Дел. — Быстро вылезай из воды!
А я и пытался это сделать. Но там была другая женщина и она держала меня.
Аиды, две женщины?
— Это ундина! — кричала Дел. — Тигр… борись с ней! Она затащит тебя под воду, если ты сдашься!
Алые губы улыбались мне. Серые глаза умоляюще смотрели в мои. Влажный волос сам завязался узлами вокруг моих запястий.
Дел дернула еще сильнее.
— Вылезай оттуда! — кричала она.
Аиды, одна женщина хотела меня утопить, вторая сделать лысым.
Волос как веревка стягивал мои запястья. Я попытался освободиться, но сил не хватало. Мне удалось лишь рывком перевернуться на бок и Дел потянула еще сильнее. Половина моего лица погрузилась в снег, вторая оставалась в воде.
Одну руку мне удалось вырвать.
— Нож, — прохрипел я и почувствовал как Дел сжимает мои пальцы на рукояти своего ножа. Я быстро перерезал волос, затянувшийся вокруг правого запястья, и напряжение ослабло.
— Вылезай, — приказала Дел, — и бежим отсюда. Здесь она тебя снова достанет.
Я поднялся на колени, на ноги, шатаясь, сделал два шага, споткнулся, упал, снова поднялся и побежал. И снова упал в изнеможении.
— Сюда ей не добраться, — сказала Дел. — Дай мне волос, Тигр.
В тот момент я мог только дышать. Я поднял руку, почувствовал как ее пальцы сдирают волос с запястья и захлебнулся кашлем. Дел бросила волос в огонь.
Я думал, что вода зальет огонь, но к небу взметнулось кроваво-красное яростное пламя, и волос исчез, оставив после себя только острый запах.
Я жадно втягивал воздух.
— Что, в аиды, это было?
— Ундина, — ответила Дел. — Она хотела заполучить тебя, для этого ей нужно было тебя утопить. Только так она могла тебя удержать.
— Зачем меня удерживать?
Дел пожала плечами.
— Одинокой женщине всегда чего-то не хватает… ей нужен мужчина.
Кашель приглушил мой вопль ужаса. Я вымок и замерз. Если я немедленно собой не займусь, я окончательно окоченею.
— Эта… штука… хотела затащить меня к себе?
— По легенде ундины всегда женщины. Если ундина сможет зачать от обычного мужчины, то овладеет бессмертной человеческой душой, — Дел пожала плечами. — Думаю, она хотела получить душу.
Я уставился на нее больными глазами.
— Мне бы твое спокойствие.
— Но я-то ей не нужна.
Я попытался сесть, но не смог.
— Сначала локи, теперь это. Значит таков весь ваш Север? Переполненный отчаявшимися духами женского рода?
Дел расхохоталась, потом спохватилась, попыталась сдержаться, но веселье в глазах осталось.
— Слушай, — мягко сказала она, — я разожгу костер, а ты раздевайся и залезай под одеяло. Я лягу с тобой.
— Ты хотя бы человек, — прохрипел я. — Аиды, ненавижу эту страну.
Радовало одно: снег прекратился.
33
День шел за днем. Погода ненадолго улучшалась, потом становилась еще хуже. Гончие от нас не отставали.
Они всегда были где-то рядом, скользя меж деревьев. Свисток держал их на расстоянии, но преследование они не прекращали и заставляли нас нервничать. Гончие гнали нас на Север и пока наши маршруты совпадали, но кто мог сказать, что они сделают когда мы свернем?
Дел сидела на снегу, заботливо ухаживая за тонкими лепестками пламени. Костер никак не разгорался, огонь не мог справиться с ветром, снегом и влажным деревом. Я старательно изображал щит, прикрывая огонь большим одеялом, хотя давно понял, что все усилия тщетны.
— Аиды, — проворчал я, — как я от всего этого устал! Чем бы я не пожертвовал за несколько минут в тепле!
Дел согнулась над дрожащими лепестками.
— И чем бы ты пожертвовал? — заинтересовалась она.
— Бородой? — с надеждой предложил я.
Дел прикрыла огонь ладонями и удостоила меня насмешливого взгляда.
— Сколько раз тебе объяснять? Тебе же лучше оставаться с бородой. Твоему гнедому зимняя шерсть пошла только на пользу.
— Он лошадь, Дел, а я человек. И я предпочитаю гладкую кожу жесткой шкуре, особенно на лице.
Она тихо засмеялась и кивнула.
— За последнее время ты совсем оброс. Временами мне кажется, что я путешествую с медведем.
Мне это тоже приходило в голову. Кантеада дали нам одеяла, чтобы заворачиваться в них ночью, но забравшись далеко на Север мы стали использовать их как плащи, защищаясь от усиливающегося мороза. Я давно не стриг волосы и не брился. На лице выделялись только три светлых пятна: нос и глаза. И по-
