— Ладно, — сказал гном. — И, пожалуй, попроси его распечатать бочонок. Давненько я не пил приютского пивка.
Приложившись — уж не вспомнить по какому разу — к пивной кружке, Ахира одобрительно кивнул. Одобрение относилось и к пиву — то ли память ему изменила, то ли что, но клопами оно больше не отдавало и вообще стало куда лучше, чем когда Ахира был мэром, — и к шумящей машине, которую Рикетти нежно похлопывал по боку.
Пиво просто отличное, решил гном. До «Гиннесса» слегка недотягивает, но в общем — вполне прилично.
Машина тоже впечатляла.
— Паровой котел и генератор вместе — Лу, ты молодец! — громко сказал Ахира, стараясь перекричать рев техники.
Рикетти чуть улыбнулся.
— Спасибо! — прокричал он в ответ. — Кажется, она и впрямь удалась.
Ахира окинул человека внимательным взглядом. Тот стоял у загородки, где помещался генератор, и волны исходящего от машины жара накатывались на него и, обтекая, обдавали гнома — несмотря на работающие вентиляторы.
Годы круто обошлись с Лу Рикетти; его нездоровая худоба еще больше усилилась, голова стала лысой, как шар. Руки покрывали пятна и шрамы, походка сделалась тяжелой, шаркающей.
Женитьба на бывшей рабыне, устроенная Карлом и Чаком, окончилась крахом: пару лет назад Дании сбежала с торговцем.
Но его повадка дышала неподдельной силой — в прошлом Ахира не замечал за ним этого.
— Есть такое присловье, — проорал Рикетти, — «счастлив, как свинья в помоях». Так это про меня. Погоди минутку: надо кое-что сделать.
Лу вскинул руку, подзывая ближайшего инженера, коренастого парня лет двадцати пяти; тот подбежал торопливой трусцой и приблизил ухо к губам Рикетти.
— Бает — помнишь его, Ахира?
— А как же. — Высокий широкоплечий инженер протянул руку. Пожатие было крепким — для человека. — Рад тебя видеть.
— Выпьешь с ним позже. — Рикетти взмахом ладони отмел формальности. — Теперь у нас куча дел. Оповести всех, что телеграф переключается на ночь, переключи генератор постоянного тока в ночной режим — и пусть Даэррин выставит дополнительные посты. С сигнальными ракетами.
— Что-то не так?
— Все так. Просто я старый перестраховщик.
— Ладно. — Бает кивнул. — Запускаем установку гидроксирования?
— Точно. Работа будет долгой: всю ночь и часть дня. Так что разбери компрессор, вычисти, собери обратно и проверь герметичность кессона вокруг сосудов — я не хочу, чтобы и на сей раз взорвалось что- нибудь еще, если они грохнут.
— Ничего не сломается. Новые клапаны выдержат.
— Посмотрим.
Бает еще раз кивнул и пошел прочь.
Рикетти поманил Ахиру, и они перешли в другую пещеру; шум машины стал едва слышен.
— Полагаю, ты поражен? — Ахира кивнул, и Рикетти продолжал: — С год назад Карл попросил меня подумать насчет телеграфа — он хочет устроить его у себя. Думаю, мы сможем взять с него добрую цену за весь пакет — теперь, когда нашли новый пласт гематита.
Пещеры кипели, как улей: движение, звуки, запахи. Рикетти провел гнома по левому коридору, через приемный зал и — мимо караульни — в комнату Инженера. Комната не сильно изменилась, только теперь у Рикетти была настоящая кровать, а не тюфяк с одеялом.
За углом безостановочно трещал телеграф. Рикетти почти не обращал на него внимания — видимо, новости не из самых важных, подумал Ахира, но идея передавать сообщения круглые сутки ему понравилась. Сознание, что информация поступает постоянно, успокаивало само по себе.
Но молодой инженер сказал нечто интересное…
— Гидроксирование — это что? — спросил Ахира.
— Да простой электролиз. Пропускаем ток через бак с водой, собираем пузырьки на дутое стекло, потом газ идет в компрессор…
— Электромотор?
— На будущий год. Пока что это одна лошадиная сила — буквально. Но как бы там ни было, мы «выжимаем» стекло в медные фляги и получаем газ в баллонах.
— Молодцы, ребята.
— Его можно использовать где угодно, — продолжал Рикетти. — Например, для сварки. Очень жаркое пламя.
— Я знаю; отлично. — Ахира кивнул.
— Подожди годик — и мы решим проблему вентилей. У нас будет электрический свет, Ахира; Эйя уже мечтает устроить вечернюю школу для фермеров, как только мы дадим ей яркий свет.
Эйя… Ахира улыбнулся.
Когда он впервые увидел Эйю, она была забитым ребенком, которого Карл, Уолтер и Чак спасли от работорговцев — ходячий скелетик с узловатыми руками и ногами, настоящий гадкий утенок.
Когда он видел ее в последний раз — то была обаятельная юная женщина, едва вступившая в пору расцвета. И гном готов был спорить на что угодно, что ныне она — истинная услада для глаз.
— Как у нее дела?
— Отлично. Вот только… не думаю, что она останется здесь надолго. — Рикетти покачал головой. — Вряд ли, вряд ли… Ты не знаешь, но тут Брен Адахан — помогает Валерану справляться с Джейсоном. И учится у меня, несмотря на все свои улыбочки. Так вот, он обхаживает ее. И всерьез.
— Ты против?
— Да нет, пожалуй. — Рикетти помолчал. — Мне просто хотелось бы знать, что им движет. Со мной все ясно: она — учитель от Бога.
— Верно подмечено. — Женитьба на императорской дочери, даже приемной — неплохой политический ход для барона покоренного Холтуна. Разумеется, выйди Эйя за Адахана, ей придется оставить Приют, так что понятно, отчего эта идея Лу в восторг не приводит. Но, может, это пустые подозрения?
Придется Ахире поговорить с ней.
— А как дела политические?
— Никаких осложнений. — Рикетти пожал плечами. — Местной политикой я поставил заниматься Петроса, а что до Кораля, то стоит ему поднять шум — и я приостанавливаю поставки булата. Единственные проблемы — с ребятами из отрядов.
Ахиру насторожило то, как это было сказано.
— Что не так?
Рикетти пожал плечами.
— Скорей уж всё слишком «так» — слишком много хорошего. Мы так славно разобрались с гильдией, что караваны находить все трудней, ну и кое-кто из ребят уходит в фермеры или на шахты. — Он покачал головой. — Другие начали пить. А по весне у нас было убийство. Компания Давеновых парней попыталась вытрясти из фермера деньги, а когда он сказал «нет» — его забили.
Совершеннейшая глупость; на озадаченный взгляд Ахиры Рикетти снова качнул головой.
— Не думаю, чтобы они хотели его убивать — просто старались заставить раскошелиться. — Опять пожатие плеч. — Впрочем, какая разница, когда болтаешься в петле, что ты
Он оборвал себя — стрекотание телеграфа чуть изменилось, сделалось более настойчивым.
— Это меня; погоди минутку. — Он отошел и выстукал бронзовым ключом быструю дробь.
