рукой.
— Движение слева, — предупредил Дарайн. Подобный древесному стволу воин изящно держал в одной мясистой руке повод, а в другой — легко, как пушинку — заряженный пистолет.
— Просто кролик, — проворчал Пироджиль. — Та хават, да?
Киррик мерцал в звездном свете, небольшие волны лизали берег. Пока отряд подъезжал к Эвенору, Карл разглядел, что в гавани стоит всего два больших корабля, и, кажется, еще один широкобокий шлюп подходил к пирсу.
Меж берегом и дорогой лежал Эвенор. Ждал.
Эвенор. Форпост Фэйри в Эрене. Вдали, сотканное из тумана и света, переливалось в ночи посольство, но его блеску было не разогнать царящей вокруг тьмы. Оно было вроде бы цилиндрическим, вроде бы в три, может, в четыре этажа высотой. Вроде бы, вроде бы, вроде бы — всегда только вроде бы. Рассмотреть что-нибудь точней было трудно: здание менялось перед его глазами, одна форма то и дело перетекала в другую, но изменения были столь мимолетны и тонки, что Карл не смог бы сказать, что и как менялось.
— Мне поехать вперед, государь? — спросил Кетхол. Он был, конечно, не Уолтер Словотский, но все же неплохой разведчик.
— Нет. Просто будьте настороже. — Лучше не разделяться. Эвенорские психи порой сбиваются в стаи. И какая радость воину убить хоть дюжину вонючих тварей, если в конце концов его все равно затопчут? Нет, с психами надо не биться — их надо избегать. — И давайте потише.
Кетхол кивнул, переложил повод из правой руки в левую, а правой обнажил черненый меч.
Главный городской тракт шел мимо глинобитных домиков, ни в одном не было ни огонька. Отличное место для еще одной засады — пожелай кто-нибудь получить обещанную Гильдией награду за голову Карла.
Карлу это вовсе не нравилось; он кивнул Кетхолу, и тот свернул в боковую улочку.
Улочка изгибалась и извивалась во тьме; отряд ехал по загаженным мостовым Эвенора, мимо его хибар и хижин. Изредка в окнах или за ставнями мелькали лица — чтобы тут же отшатнуться, увидев поднятый пистолет Дарайна или услышав негромкий шелест Кетхолова клинка.
Они собирались добраться до порта и там встать лагерем до утра, когда — как они надеялись — можно будет найти перевозчика в Мелавэй. У них было с собой двадцать пандатавэйских золотых и десять мечей работы Негеры; и то, и другое было поделено меж членами отряда: оставлять этот груз в поклаже на вьючных лошадях было слишком рискованно: а ну, как те отстанут по дороге или вообще потеряются?
В переметных сумах было и еще несколько сюрпризов. Эта сторона еще не привыкла к взрывам, и двадцать или около того фунтов пироксилина, что везла последняя лошадь, могли оказаться весьма полезны.
Только вряд ли от него будет польза при долгом бегстве, подумал Карл, мечтая, как было бы здорово вновь надеть спрятанный в его переметной суме амулет.
Но сделать этого он не мог. Должно быть известно, что Карл Куллинан…
Без всякого предупреждения из тьмы выскочила темная тень и сдернула Кетхола с седла, прежде чем тот успел пустить в ход меч. Довольно и низко рыча, она вцепилась в воина.
Мгновенно обнажив меч, Карл спрыгнул наземь. Стрелять в то, что схватило Кетхола, было нельзя: скорей всего он убил бы своего человека.
Конь Дарайна вздыбился; гигант напрасно искал цель для своего пистолета.
Карл не мог бы сказать точно, что именно вцепилось в кетхола, но зато он точно видел,
С жутким, чмокающим всхлипом тело забилось, руки и ноги выгнулись — и опали, когда оно, как все животные, вытянулось в последнем смертном рывке.
Ударом ноги Карл сбросил вонючую кучу с Кетхола — и тут же отпрыгнул вбок, уходя от следующей атаки. Но ничего не произошло.
— Я ничего не вижу, — сказал голос Пироджиля.
— Я тоже, — добавил Дарайн. — Ничего.
Кетхол медленно встал; он был в порядке, только слегка помят.
— Свет, Пироджиль, — велел Карл.
Пироджиль вытащил из-за пазухи светящуюся сталь — и проулок озарился ярким голубым светом; любопытная крыса метнулась от него в темноту. Но больше никого и ничего в улочке не было — кроме убитого Карлом замотанного в лохмотья изможденного человека. С трудом поднявшись, Кетхол носком сапога перевернул психа, но перед тем — на всякий случай — несколько раз ткнул его собственным мечом.
Ничего особенного — просто псих. В Эвеноре такое случается. Жизнь рядом с фэйри пагубно отражалась на некоторых людях, превращая их в бешеных берсерков, стремящихся уничтожить и себя, и тех, кто попадется под руку. Психоз поражал не многих — примерно одного на пять сотен, но и этого было довольно.
Над головой в ритме Карлова пульса замигали огоньки фей.
Кетхол изумленно вскрикнул. Дарайн вытащил пистолет. Пироджиль завертел лошадь волчком.
Карл вздрогнул.
— Кто это? Пироджиль — убери свет.
Карл вытащил из седельной сумки амулет и надел ремешок на шею. Феевы огоньки протянулись через улицу, образуя воздушную дорожку к посольству Фэйри.
— Ты за меня или против?
Не то чтобы он поверил в положительный ответ — но отрицательный помог бы ему принять решение.
Он решил не ходить и собирался напомнить остальным, что пора ехать дальше, но тут вселенная завертелась юлой.
Когда она успокоилась, они стояли перед посольством фэйри, и неверные тени клубились перед их взором.
— Что будем делать, государь? — подал голос Кетхол. Мясистое лицо Дарайна в резком белом свете
