Адон молча разглядывал свое отражение.
— Мы находимся слишком далеко от Арабеля и богини Тайморы, поэтому лечебная магия не действует, — продолжал лекарь. — У нас нет никакого волшебного зелья. Придется положиться на мази из местных трав.
Край чаши, сделанной из тонкого металла, начал гнуться в руке Адона.
— Главное, ты остался жив. Молись, чтобы твоя вера помогла тебе там, где не смогли помочь мы.
Металл заскрежетал.
— Позволь мне осмотреть тебя. Ты снова истекаешь кровью. Ты порвал швы.
Миднайт протянула руку и забрала чашу у Адона.
— Мне очень жаль… — прошептала чародейка.
Лекарь нагнулся, вытирая кровь с лица Адона. Повреждения оказались не столь опасными, как боялся лекарь, поскольку порвалась лишь пара швов. Осмотрев сьюнита, лекарь еще раз пожалел о том, что они находятся вдали от города. В городе он мог бы найти инструменты и зашить рану лучше.
Пальцы Адона исследовали рубец, спускаясь по нему от левого уха вниз через всю щеку. Порез заканчивался у самого подбородка.
Спустя некоторое время, тем же утром, Кайрик поспорил с Брионом, молодым белобрысым вором из отряда Тербранда.
— Конечно, я понимаю, о чем ты говоришь! — кричал Кайрик на юношу. — Но как ты можешь не верить собственным ощущениям?
— Я смотрел в лицо самой богине Тайморе, — отвечал Брион. — Вот и все доказательства, что мне нужны. Боги спустились в Королевства, чтобы мы услышали из их уст священные слова.
— Да, только не забывай при этом раскошеливаться! — кивнул Кайрик. — Может быть, твоя богиня начнет предсказывать судьбу?
— Я хочу сказать лишь…
— Проклятье! Все это я уже слышал! — снова выкрикнул Кайрик.
— Пожертвование — необходимое…
— Необходимое зло, я тебя понимаю, — перебил Кайрик и, покачав головой, отвернулся от Бриона.
— Должно быть, ты ужасно одинок, не веря ни во что, кроме себя самого, — продолжал Брион. — А моя вера дает мне все.
Гнев разбирал Кайрика, его трясло, но вор взял себя в руки. Он понимал, что Брион разозлил его неумышленно, однако с самого утра Кайрик чувствовал какое-то необычное раздражение. Атмосфера в лагере из-за ранения Адона была довольно унылой, и вору хотелось снова очутиться где-нибудь в горах. Пусть судьба лучше пошлет ему навстречу разных невообразимых чудовищ. Даже Паучьи Чащобы стали казаться привлекательными, хотя Кайрик знал, что там скорее всего их ждет смерть.
Вдруг послышался шум, и земля содрогнулась. Кайрик увидел, как громадные осколки стекла покатились по поверхности гор, закрывавших дорогу в Долину Теней.
— Спаси и сохрани, Таймора, — прошептал Брион, когда массивные глыбы стекла рухнули наземь и отражавшиеся в них солнечные лучи засияли всеми цветами радуги.
Затем, совершенно неожиданно, блестящая черная пика размерами с маленькое деревце выросла из земли рядом с Кайриком. Вор упал, но быстро вскочил и кинулся к лошади: похожие друг на друга острые черные пики появлялись всюду, устремляясь в утреннее небо.
— Пора уходить, — сказал Келемвар Тербранду. — Похоже, нам все-таки придется пройти через этот лес.
Собирая отряд, Тербранд поторапливал своих людей. Однако, прежде чем лагерь остался позади, пики успели проткнуть двух человек и выпустить кишки трем лошадям. Оставшиеся члены отряда скрылись во мраке Паучьих Чащоб. Пики продолжали появляться из-под земли, а с гор срывались стеклянные лавины.
Приблизившись к лесу, Миднайт обнаружила, что они потеряли Адона. Осмотрев поляну, простирающуюся возле кромки леса, чародейка заметила лошадь священнослужителя, мечущуюся между пиками, но ездока на ней не было. Миднайт бросилась к растерявшемуся скакуну и поймала его лишь в центре поляны.
Человеческая фигура, еле видимая сквозь клубы пыли, медленно приближалась к лошади.
— Адон, это ты? — окликнула Миднайт. Священнослужитель медленно влез на своего коня и неторопливо покинул смертоносную поляну. Лошадь пыталась сопротивляться, но жрец властно вел животное в сторону леса. Адон не обращал никакого внимания ни на слова Миднайт, если вообще слышал их, ни на ее неистовые жесты, когда она попадала в поле его зрения. Он не шелохнулся, даже когда острая пика выросла из земли в метре от него, и Миднайт, ехавшая рядом, изо всех сил ударила по крупу скакуна священнослужителя. Лошадь понеслась в сторону леса, казавшегося относительно безопасным.
Келемвар поджидал их на опушке. За исключением нескольких человек из отряда Тербранда, все остальные скрылись в чаще, и вот последние из всадников присоединились к своим спутникам, ожидавшим их под темным пологом Паучьих Чащоб.
Признаков присутствия восьминогих существ, которых друзья видели предыдущей ночью, не наблюдалось.
— Может, днем они спят? — предположил Келемвар.
Звуки бьющегося стекла и разрывающейся земли стихли, однако все еще слышался раздающийся время от времени грохот громадных стеклянных глыб, скатывающихся с гор.
— Если эти твари спят днем, то было бы неплохо добраться до Долины Теней к ночи, — сказала Миднайт.
Келемвар, Кайрик и люди из Отряда Рассвета согласились с ней. Адон молчал.
Весь день отряд скакал по лесу, вздрагивая при каждом звуке и держа мечи наготове. Адон ехал перед Келемваром и Миднайт, а Кайрик разделял коня с Брионом: лошадь молодого вора осталась на одной из черных пик. По мере продвижения лес становился все гуще, и вскоре Тербранд подал знак остановиться и слезть с лошадей. Дальше пришлось идти пешком.
Адон не внял приказу и продолжал сидеть в седле, заставляя лошадь пробираться сквозь заросли. Келемвар подошел к священнослужителю.
— Ты что, ослеп? — спросил воин.
Жрец не обратил никакого внимания на Келемвара, и тот ударил Адона по руке, чтобы привлечь его взгляд. Священнослужитель посмотрел вниз, кивнул и слез со скакуна.
— Это владения смерти, — безжизненным голосом произнес Адон. — Мы вошли в склеп.
— Не в первый раз, — ответил Келемвар и вернулся к Миднайт.
Кайрик и Брион шли впереди. Юный вор попеременно то забавлял, то огорчал своего старшего товарища, а тот ощущал какую-то свежесть и наивность, исходящую от его спутника. Конечно, Брион не был еще опытным бойцом, но в искусстве владения ножом мог посоревноваться даже с Кайриком.
Еще утром, после завтрака, Брион вызвал Кайрика на поединок, решив проверить бойцовские качества старшего товарища, и тот чуть было не проиграл светловолосому юноше. Когда поединок закончился, Кайрик и Брион решили немного позабавиться. Взяв у друзей по шесть кинжалов, они принялись метать клинки друг в друга. Каждый раз, когда Кайрик бросал кинжал, один из клинков Бриона сбивал его кинжал в воздухе, а когда кидал Брион, его кинжал сбивался клинком Кайрика.
Тем не менее, при всем своем мастерстве, юноша не проявлял ни жажды крови, ни одержимости, свойственных охотникам за удачей. Хотя его спутники, в том числе и девушка Джиллиан, ликовали при одной мысли об убийстве. Кайрик видел это по их глазам.
Из рассказов юноши Кайрик также узнал, что Бриону не часто приходилось проливать чужую кровь без приказа и каждый раз после этого он мучился угрызениями совести.
Отряд продвигался сквозь обманчиво прекрасный лес. Огромные, тесно растущие деревья покрывала густая зеленая листва. Яркое солнце проглядывало время от времени сквозь прорехи в лесной кровле, и его теплые лучи ласкали лица людей.
