солдата в пригороде Захолмья… Он был настоящим наемником и навсегда останется в моей памяти. Я заявил, что возвращаюсь в свой отряд, принимавший участие в войне между Захолмьем и Зентильской Твердыней. Думал, что жители Долины Теней поверят такому человеку, и был уверен в том, что мои документы безупречны. Но я не знал, что Долина Теней готовится к войне с зентиларами. И они потребовали, чтобы я присоединился к их проклятой армии!
— Что же случилось с теми магическими предметами, которыми ты хвастал в Арабеле? Разве ты не мог воспользоваться этими штучками и уйти от стражников? — удивился Кайрик.
— Мне почти все пришлось оставить в Арабеле, — усмехнулся Марек. — Или ты полагаешь, что я нападу на тебя? Не будь глупцом. Я здесь для разговора.
— Как ты пробрался в башню?
— Через входную дверь. Я же теперь солдат.
— Но как ты узнал, что я здесь?
— А я ничего и не знал. Простая случайность, так часто бывает в жизни. Когда меня убеждали в том, что стать защитником Долины Теней — это очень выгодно, как будто я этого не понимал, мне описали небольшой отряд наемников, пришедший в Долину и приглашенный в саму Изогнутую Башню для помощи городу. Меня удивило, что часть этих наемников очень походила на вас. После этого разыскать тебя не составило никакого труда. Кстати, прошу меня извинить за действие зелья, которое свалило тебя. Единственное, что мне удалось сберечь из магических предметов, — вот это, — сказал Марек, доставая открытый медальон из чистого золота. Капля красной жидкости, напоминающей кровь, упала на пол и зашипела, коснувшись досок.
— Меня провели в твою комнату и сказали, что я могу подождать тебя. Но ты не появлялся, и я начал скучать. Мне показалось, что защелка на медальоне сломана. Когда я принялся осматривать ее, она точно сломалась, и зелье вылилось на пол. В этот самый момент вошел ты. Вначале я не был уверен, что это ты, и потому спрятался за занавеской. Потом ты попробовал зелье, и вот…
— Что ты намереваешься делать? — спросил Кайрик. — Хочешь выдать меня так же, как в Ара- беле?
— Разумеется нет, — возразил Марек. — Если я пойду на это, ты раскроешь мою настоящую личность. Но, видишь ли, причина для встречи с тобой есть. Я просто хочу, чтобы ты молчал, пока не закончится сражение.
— Почему?
— Во время битвы я сбегу. Перейду на другую сторону. И вместе с победителями вернусь в Зентильскую Твердыню.
— Вместе с победителями… — рассеянно повторил Кайрик.
— Протри глаза, — рассмеялся Марек. — Ты хоть знаешь, сколько войск собрали зентилары? Несмотря на все ваши приготовления, несмотря на преимущество, которое дает растущий между Долиной Теней и Вунларом лес, долинцы не имеют ни одного шанса на победу. Если бы ты хоть немного соображал, ты бы пошел за мной.
— Ты приказываешь мне? — уточнил Кайрик.
— Я предлагаю тебе выход. Даю возможность вернуться к жизни, для которой ты был рожден.
— Нет, — ответил Кайрик. — Я никогда не вернусь.
— Тогда ты погибнешь в сражении. И ради чего? Разве это твой бой? На что ты поставил в этой игре?
— На свою честь. И тебе этого не понять.
— Честь? — не смог сдержать улыбки Марек. — Остаться гнить безликим и безымянным на поле брани — это ты называешь честью? За то время, которое ты провел вдали от Гильдии, ты поглупел. Мне стыдно за то, что когда-то я считал тебя своим сыном!
— Что ты этим хочешь сказать? — побледнел Кайрик.
— Только то, что сказал. Не более. Я взял тебя мальчиком. Поставил на ноги. Научил всему, что ты знаешь. Но оказалось, что все зря. Ты слишком упрям, чтобы измениться. Так же, как и я, впрочем. — Марек повернулся, намереваясь уйти. — И ты был прав, Кайрик!
— В чем?
— Тогда, в Арабеле, ты сказал, что я действую по собственной воле. Ты был прав. Гильдии безразлично, вернешься ты когда-нибудь или нет. Они давно забыли бы о твоем существовании, если бы я не настаивал на том, что мы должны попытаться вернуть тебя.
— А теперь?
— Теперь и мне стало безразлично. Ты больше ничего не значишь для меня. И как бы ни закончилась эта битва, у меня не возникнет желания увидеть тебя вновь. Твоя жизнь принадлежит тебе. Живи как знаешь.
Кайрик хранил молчание.
— Это питье выводит человека из состояния равновесия. Ты можешь начать бредить, прежде чем твое состояние улучшится. — Марек взял медальон и положил его на кровать рядом с Кайриком. — Мне бы не хотелось, чтобы утром ты счел наш разговор бредовым сновидением.
Рука Марека уже дотронулась до ручки двери, когда за его спиной послышался скрип кровати.
— Не пытайся подняться, Кайрик. Ты больно ушибешься, — предупредил Марек, и в тот же момент кинжал Кайрика пронзил его спину.
На глазах у вора его бывший наставник повалился на пол. В ту же минуту на пороге появились фигуры Морнгрима и Хоксгарда в сопровождении двух стражников.
— Шпион, — хрипло сказал Кайрик. — Пытался отравить меня… Я убил его и забрал зелье.
— Похоже, ты хорошо начинаешь службу, — кивнул Морнгрим.
Марека унесли, и Кайрик снова упал на кровать. Некоторое время, пока яд растекался по телу вора, он почти бредил. Кайрику казалось, что он, словно рыба, пойманная в сети, лежит ни жив ни мертв. Видения бесконечной вереницей проносились перед его глазами.
Он видел себя ребенком, одиноко бредущим по улицам Зентильской Твердыни. И вот он стоит перед Мареком и Гильдией Воров, которые выносят ему свой приговор — ему, оборванному, запачканному кровью мальчишке, вынужденному воровством добывать себе пропитание. Их приговор сделал его частью Гильдии.
И Марек повернулся к нему спиной, когда Кайрик больше всего нуждался в нем: когда Гильдия приговорила юношу к смерти, и вору пришлось бежать из Зентильской Твердыни.
Он повернулся спиной.
Всегда поворачивался спиной.
Прошло некоторое время, и Кайрик нашел в себе силы подняться с постели. Красный туман рассеялся. Кровь остыла, дыхание восстановилось. Почувствовав сильное изнеможение, он снова рухнул на кровать и заснул крепким сном.
— Я свободен, — прошептал вор. — Свободен…
Адон ушел от Эльминстера поздней ночью одновременно с Лео. Старик всерьез волновался за жизнь своего секретаря, посылая его с сообщением к Рыцарям Миф Драннора. Магическая связь с востоком прервалась, и Лео пришлось отправиться в путь верхом, чтобы передать им сообщение Эльминстера.
— До встречи, — сказал Эльминстер и долго смотрел вслед своему посланцу.
Ухода Адона мудрец даже не заметил. Однако не успел священнослужитель сделать и десятка шагов, как его догнала Миднайт и вручила ему маленький кошелек с золотом.
— Зачем это? — удивился Адон.
— Твои драгоценные шелка пообтрепались за время нашего путешествия, — улыбнулась она. — Тебе нужна новая одежда.
Чародейка вложила кошелек в холодные руки жреца и попыталась согреть их теплом своих ладоней. Едва сдерживаемый восторг, которым в течение всего дня светилась Миднайт, тяготил священнослужителя. Пытаясь найти ответы на некоторые загадки, скрытые в Миднайт, Эльминстер позволил ей принять участие в магических обрядах. Хотя иногда даже Миднайт не допускалась в святая святых башни старого мага.
Адон уже скрылся в ночной мгле, когда Миднайт окликнула его, попросив вернуться утром.
