Уже на той стороне Патрик оборачивается. Дерево и веревки горят вовсю, дальний край моста превратился в огненную завесу. Сквозь нее прорывается ликан. Остин. Одной рукой он держится за кровоточащую простреленную грудь, а другой цепляется за горящие веревочные перила. Боли он как будто не чувствует. Огонь уже охватил его ноги и тело, но ярость или адреналин заглушают все чувства. Остин упорно идет вперед, пока Патрик не выпускает в него еще одну очередь. Тогда ликан падает и вместе с остатками горящего моста летит в пропасть, пылая, словно комета. Освещенное пламенем ущелье оказывается страшно глубоким.
Вечером перед центральным зданием университета горит куча собачьих трупов. Их привезли трое мужчин в пикапе без номеров, на голове у них были белые наволочки. Полили собак бензином, бросили спичку и убежали.
Из окна прачечной Клэр наблюдает, как вокруг обугленной кучи собираются уборщики. Прачечная располагается на первом этаже. Два окна. Мокрый и скользкий кафельный пол. Вдоль стен выстроилось шесть стиральных машин. На улице в темноте падают прозрачные белые снежинки, похожие на обрывки рисовой бумаги.
У Клэр в ушах наушники, она слушает Национальное радио. Рассказывают о том, как демонстрации ликанов повлияют на завтрашние президентские выборы. Политолог Даррелл Уэст утверждает, что ожидается рекордная явка и все массово проголосуют за Чейза Уильямса.
— Он победит. Да, думаю, победит. И полагаю, обеим сторонам нужно быть готовым к потенциальным последствиям этого события. Некоторых ликанов избрание Уильямса, видимо, подтолкнет на путь агрессии, а кое-кто из неликанов, возможно, сочтет, что отныне им разрешается… разрешается… ну, скажем так, свободно проявлять свои дурные качества.
Клэр не понимает, почему люди, и зараженные, и незараженные, так склонны к насилию. В природе так ведет себя только вирус: бросается на все подряд без разбора. Именно насилие стало доминирующим признаком человека. Все на свете сводится к этому: кто кому сильнее наподдаст.
Она стала такой циничной, это мерзко. Но за два дня, прошедшие с момента получения того конверта с пальцами, у Клэр время от времени вдруг темнеет перед глазами. Мир становится непроницаемо черным, страшнее, чем для слепца. Все выглядит мрачным и зловещим, будто та часть планеты, где она находится, повернулась прочь от солнца, да так и застыла в таком положении. Если бы не Мэтью, Клэр, наверное, сошла бы с ума.
Он никуда не отпускает ее одну. Девушка согласилась с его требованиями: с одной стороны, неохотно, а с другой — с облегчением. Для нее его забота — словно бы хлеб для умирающего от голода. Мэтью нужен еще один день, чтобы уладить все свои дела. Завтра утром они уедут. И вот сейчас Клэр стирает свое и его белье в прачечной. Еще только полшестого, а за окном уже темно. Теперь так рано темнеет. Как же ей не хватает солнца. Неожиданно для самой себя Клэр улыбается, глядя на лежащую вперемешку в машине одежду: его и ее вещи, вместе, а сверху — емкость с порошком.
Крышка захлопывается, и тут вдруг в окне мелькает чья-то тень. Клэр успела заметить ее только краешком глаза, но теперь в ужасе зажимает рот рукой.
Медленно-медленно девушка подходит к окну. Позади с гудением и бульканьем оживает стиральная машина. Вот он: стоит, повернувшись спиной, в каких-то десяти шагах, а сверху падают редкие снежинки. Его высвечивает желтый луч фонаря. Мужчина наблюдает, как уборщики лопатами закидывают обгоревшие собачьи трупы в черные мешки.
Это он. Высокий Человек. Совершенно точно. Нашел ее, все-таки нашел. Зачем? Что он хочет от нее? Перед мысленным взором девушки возникает другой его образ: вот точно так же он стоит, в черном пальто, заметенный снегом, с обнаженной ярко-розовой головой. Больше года назад он внезапно материализовался из мрака ночи, той самой страшной ночи, когда погибли ее родители.
Мужчина застыл, он так же неподвижен, как и стоящий рядом фонарный столб. Вот сейчас обернется и увидит в окне Клэр. Достанет из кармана пистолет, и из него, оставляя за собой золотые нити, полетят пули.
