курице несколько взбудоражило Вилла, и он, против обыкновения, не смог заснуть сразу, как только опустил голову на подушку, старая Джоан решила, что музыка успокоит и усыпит его. По ее слову подул легкий, нежный ветерок, кухонная дверь начала выскрипывать чудесный мотив, часы с кукушкой мелодично заиграли, и в завываниях бури за окном послышались жалобные, дремотные звуки. Все это очаровало и убаюкало Вилла, и вскоре он уже вторил музыке своим храпом.
Наступило утро – ясное, сияющее, прекрасное утро, чей приход был вдвойне радостным после ненастной ночи. Как только первые лучи окрасили облака в алые и золотые тона, отчего синева неба стала еще ярче, Вилл, который до этого крепко спал, вдруг почувствовал, что его щиплют и дергают за нос. Что-то пушистое щекотало его рот, широко открытый во сне, и кто-то вовсю тянул его за уши.
Спросонок Вилл принялся протирать глаза и тут, к своему крайнему удивлению, наткнулся на маленькое существо, которое сидело верхом у него на носу и лягалось с таким азартом, точно оседлало и пришпоривало одного из крохотных пони, на каких разъезжают пикси.
Этот юный джентльмен был настоящим франтом. В своем зеленом плаще с капюшоном, очень напоминающим бобовый стручок, и в белой шляпе наподобие лепестка цветущего гороха он выглядел опрятно и нарядно. У него было славное, приятное лицо с тонкими усиками над верхней губой. От этого озорного паренька так и веяло задором и весельем. На его штанах в обтяжку сзади была оставлена небольшая прорезь, чтобы он мог с удобством и без помехи размахивать хвостом, покрытым шелковистой курчавой шерсткой. Прочие пикси, хоть и не столь щеголеватые, тоже принарядились и выглядели совсем недурно. И все они распевали писклявыми тоненькими голосами:
– Луна уснула, ночь прошла, и утро настает,
Скорее поднимайся, Вилл, тебя удача ждет!
Вилл, уже вполне проснувшийся, последовал этому призыву. Он стряхнул с себя пикси, и те, ничуть не обидевшись, улетели в замочную скважину, чтобы известить Джоан, что ее гость встал с постели и готов завтракать. Старая дама
угостила Вилла и его отца парным молоком и горячими, прямо из печи, лепешками (их, без сомнения, испекли всё те же пикси).
По окончании трапезы отец и сын собрались в путь, но, не желая показаться неучтивыми, еще долго благодарили старую Джоан за добрый прием в грубоватой манере, свойственной жителям Корнуолла.
Колдунья велела Виллу, прежде чем он уйдет, сунуть руку в карман жилета. Тот подчинился – и каково же было его удивление, когда он нашел там кошелек, полный золотых монет, блестящих и новых, словно только что отчеканенных на королевском монетном дворе. Когда молодой Пенраффин открыл кошелек, чтобы пересчитать деньги (ему не терпелось точно узнать размеры своего богатства), оттуда выскочил Крэбби Кросс, с видом еще более чудаковатым и лукавым, чем обычно, и, стоя среди монет на ладони Вилла, обратился к нему с такой речью:
– Ты выполнил три приказания,
Ты выдержал три испытания,
И Джоан исполнила слово свое,
А вот и награда тебе от нее!
1854
*Клушица – альпийская галка, черная птица из семейства врановых. Гнездится на скалах и на песчаных пустошах. Среди жителей Корнуолла было распространено поверье, будто бы дух короля Артура воплотился в одной из этих птиц (прим. переводчика).
** Джек-фонарик (Jack-o-lantern) – шуточное название фонаря из тыквы (первоначально из репы) с грубо прорезанными контурами человеческого лица и свечой внутри. Такие фонари мастерят в канун Дня Всех Святых. Легенда гласит, что некогда скупой и жестокий старый грешник по имени Джек, направляясь в преисподнюю, повстречал дьявола, который дал ему горящий уголь, чтобы освещать дорогу. Смастерив из уголька и выдолбленной репы фонарик, Джек продолжил свой путь. Говорят, он и сейчас со своим светильником бродит по земле в поисках ночлега (прим. переводчика).
Луиза Мэй Олькотт
Затерянные в пирамиде, или Проклятие мумии
I
– Что это такое, Пол? – спросила Эвелин, открыв потемневшую золотую
