— Альтернативы нынешнему пути нет! — Было заметно, что Вадима раздражали реплики директора. — Хватит с нас экспериментов, семьдесят летэкспериментировали, и что? Пора жить в соответствии со здравым смыслом, а не следовать идеологическим догмам. Какой-то путаник сто пятьдесят летназад написал скучнейшую книгу, и с какой стати мы должны считать её, как Библию, источником непогрешимой истины? Вы знаете, что большинствосовременных экономистов считают трудовую теорию стоимости ошибочной? А ведь именно на ней основана вся марксистская политэкономия, бредовыеположения которой народ во главе с «руководящей и направляющей» партией с таким рвением воплощал на практике. Пусть нам сейчас трудно, но странадвижется в правильном направлении, и в результате должна родиться экономика здравого смысла.
— Да что может родиться, если кастрированный кобель начнёт приставать к стерилизованной шавке? Что у них кроме дружбы может получиться?! Так инаша импотентная власть: как она ни старается, как ни заходит с разных сторон, а получается у неё, ? Иван Тимофеевич ударил тыльной стороной кистиправой руки по левой ладони, ? только «дружба»!
Я не удержался и засмеялся. Вадим недовольно покосился в мою сторону. Он считал, что я на его стороне и не должен оказывать поддержку егооппоненту.
— Пора перестать надеяться на государство! Во-первых, оно не всесильно, а во-вторых, при рыночной экономике оно и не обязано решать за вас вашипроблемы. Вы на Острове сами должны себе помочь.
? Конечно, государство может отнюдь не всё, ? неторопливо продолжал Найдёнов. ? Однако оно может многое, очень многое. Но для этогогосударство должно быть не такое, как сейчас. Нынешняя власть получила то, о чём другие правительства могут только мечтать — вторую экономику мира,огромные ресурсы, передовую науку, промышленность, которая могла сделать
Хотя Иван Тимофеевич говорил, не повышая голоса и почти не окрашивая свою речь эмоциями, от него исходила такая внутренняя сила, что Вадим,несмотря на кипевшие в нём страсти, был вынужден слушать Найдёнова, не перебивая.
— Наш отечественный капитализм, — продолжал директор, — страдает неизлечимым пороком — он не способен созидать, может только проедать.Оставляя после себя руины и при этом чавкая от удовольствия. Можно не сомневаться, что при сохранении нынешней системы никакого возрожденияэкономики не будет. При этой политике Россия ежегодно теряет впустую очередной год. И если бы мы теряли только время! С каждым годом мы сползаемвсё ближе к той пропасти, в которой может сгинуть наша страна. Просто в девяностые годы мы сползали быстрее, а сейчас медленнее.
За разговором мы забыли и про выпивку, и про закуску. Акимыч упорно хранил молчание и только пару раз одобрительно хмыкнул после слов Найдёнова.Я тоже не хотел открыто присоединяться к какой-либо точке зрения, хотя бы потому, что каждая из них заключала в себе рациональное зерно.
Чтобы сменить тему разговора, я решил проверить, насколько был прав Вадим в своём предположении:
? Скажите, Иван Тимофеевич, а вы здесь, на Острове в день Октябрьской революции, седьмого ноября, демонстрации не проводите?
? Нет, где их тут проводить? Но
Слово «праздник» Найдёнов выделил голосом, и оно прозвучало у него вызывающе. Он был явно лишён дипломатической гибкости: вместо того, чтобыльстить хозяевам завода и всячески ублажать их, он, не взирая на последствия, говорил то, что думал. Да,
? А четвёртое ноября отмечаете?
? А что отмечать? Объясните, чтo мы должны праздновать четвёртого, может, мы за это и выпьем.
— И голосуете все за коммунистов?
Вот тут директор первый раз задумался, ещё больше нахмурил лоб. Должно быть он решил, что терять всё равно уже нечего, и после некоторой паузыответил:
— Нет, трое голосуют против. Двоих мы знаем, это Наталья с мужем, наши «мелкие бизнесмены», они держат на Острове магазин, а вот кто третий —загадка. Всех перебрали, но так и не додумались, кто бы это мог быть.
? Вы полагаете, что коммунисты могут исправить ситуацию?
? Главная их проблема в том, что они сами не знают, чего хотят. Они не хуже других понимают невозможность возврата к прошлому, но и заменыобветшавшим догмам не нашли. Поэтому, в чём сейчас заключается коммунистическая идея, по-моему, и сами коммунисты вам не объяснят. Или объяснят, новсе по-разному. Но дело в том, что они представляют собой единственную альтернативу нынешнему курсу, другой-то ведь нет. Все остальные — никакие неальтернативы, ? с некоторой обречённостью в голосе закончил директор.
Вадим молча, в упор и почти с ненавистью смотрел на Найдёнова. Поймав его взгляд, тот окончательно стал похож на неласковую островную погоду,которая бушевала за окном. Они с Акимычем стали прощаться. Уже у порога я задал последний интересующий меня вопрос:
? А если завод по какой-либо причине перестанет работать, что будете делать?
Мужики задумались.
? Будем держаться до последнего.
? Ну ладно, продержались до последнего, а дальше-то что?
Они переглянулись и невесело засмеялись.
? Будем отстреливаться!
Почему-то мне показалось, что эти слова не простой «оборот речи». Похоже, они тут не так просты, как кажутся!
На кухне Клавдия мыла посуду в большом тазу. Она встретила меня весёлым взглядом, судя по всему, оптимистичный настрой был её обычнымсостоянием. Мне захотелось сказать ей что-то приятное.
? Коля у вас очень толковый мальчик, любознательный. Любознательность ? это, как говорят, дар Божий, не всем она даётся. С ней жизнь гораздоинтереснее. Любознательному человеку никогда не будет скучно, он всегда найдёт работу для ума. Вашему Коле надо поступать в университет.
? Его и учитель, Илья Сергеевич, тоже хвалит. Но наука это дело ненадёжное. Вон, посмотрите, учёные только и делают, что жалуются на жизнь. Асвоими руками он себе всегда на кусок хлеба заработает, хоть на судах, хоть на заводе.
Я понял, что вряд ли отыщу аргументы, способные «пробить» этот здоровый прагматизм. Что я могу ей сказать? Что её сын мечтает стать учёным?Клавдия это и без меня знает. Но жизнь научила её тому, что мечты у таких людей, как она и её сын, как правило, не сбываются. Разве можно обвинять её втом, что она хочет обеспечить сыну синицу в руках, вместо того, чтобы поощрять его гоняться за журавлём в небе?
В комнате Коля постелил Вадиму на диване, а мне поставил раскладушку. За окном была сплошная темень, ни одного огонька. Шторм был в самомразгаре. На улице что-то хлопало и скрипело. Между порывами ветра было слышно, как низкими тонами шумел прибой. Под эту «музыку» я изаснул.
Глава 5
Разбудили меня пронзительные детские голоса за окном. До определённоговозраста дети не столько говорят, сколько кричат, давая выход переполняющим их эмоциям — радости бытия и ожиданию чего-то очень хорошего, чтонепременно вскоре должно случиться. Бороться с детским криком бесполезно, единственное лекарство — взросление и понимание, что ничего хорошего отжизни ожидать уже не приходится.
