раскалённой арматуры. Я швырнул им в Каламита, слепой хисс легко отразил бросок. Его антенна тоже расплавилась. Теперь мы оба держались за счёт того, что буквально вросли ногами в обшивку, буря раскалённого воздуха уже не могла выкорчевать нас.
Огонь охватил мои ноги по колени, я тонул в лаве, содрогаясь от внутреннего ужаса, восторга и осознания собственной сверхъестественной неуязвимости. Бёдра, живот, грудь… Я плескался в безграничном океане огня, погружал в него ладони, наклонялся и пытался вдохнуть.
Инфернальное пламя рвалось всё выше и очень скоро поглотило нас с головой. Мир вокруг скрылся в переплетении алого, багрового, пурпурного, кумачового, рыжего, рубинового и всех прочих оттенков, тонов и полутонов красного цвета. Я с удивлением обнаружил, что прекрасно обхожусь без зрения, Её Величество Сила помогала отражать удары врага, впрочем редкие теперь.
Думаю, стороннему наблюдателю это могло бы показаться даже красивым: две объятые пламенем фигуры посреди озера расплавленного металла, огненные росчерки плазменных клинков, безмолвная и яростная битва хтонических богов… И ведь не поверит же никто!
Я чувствовал, как неравномерными толчками приливает к голове кровь. Корабль снова трясло, плазменные смерчи клубились под мышками и между ног, вихри пламени оборачивались вокруг головы, как диковинные тюрбаны. Мир превратился в кроваво-алую контурную карту, наблюдаемую лишь в Силе. Входя в плотные слои атмосферы, «Люцифер» снова утратил устойчивость и начал вращаться вокруг своей вентральной оси. Огненный шторм волнами гулял по обшивке, мы держались лишь потому, что завязли в тягучем металле, как мухи в смоле.
Затем как-то легко и быстро, буквально в один момент, пламя схлынуло и исчезло. Я чувствовал себя абсолютно целым и невредимым, ну, если не считать старых травм.
«Люцифер» замедлял вращение: то ли команда сумела справиться с неполадками, то ли корабль, сбрасывая скорость, перевёл избыток энергии в излучение и нагрев воздуха получил возможность хоть как-то управлять стабилизаторами.
Кое-где ещё светились, остывая, особо пострадавшие элементы конструкции, но в целом корпус выглядел прилизанным, как причёска стиляги. Жар сгладил выступы, фермы антенн и технологические сооружения, затянул впадины… включая пресловутую дыру в обшивке. Думаю, чулан и соседние помещения выгорели дотла.
Я поневоле вспомнил невезучую офицершу – донора формы для Астилы. Погибла? Успела развязаться и сбежать? Теперь это не имело значения: несмотря на явные потуги восстановить управляемость, корабль всё равно падал на Ликон.
Я задрал голову… и оказалось, что смотрю вниз: сейчас линкор тонул в атмосфере кверху брюхом. Взгляду открылась синева океана с огромным островом прямо под нами, тёмная зелень джунглей, жёлтый песок пляжей… Казалось, я могу видеть мельчайшие детали. После миллиона оттенков красного разнообразие цветов стало истинной отрадой для глаз.
«Жаль, Каламит ослеп, такую живопись не увидит!..» – подумал я.
И тут же спохватился. И очень вовремя. Потому что Каламит, очевидно уловив шевеление моей мысли, немедленно спохватился тоже и опять попытался атаковать. Я с лёгкостью отразил всё ещё сильные, но беспорядочные удары.
Самая длинная и нелепая дуэль в истории этого мира шла своим чередом.
Полагаю, Тёмный лорд представлял себе последнюю битву несколько иначе. Хотя мне-то грех смеяться, я вообще собирался обойтись без неё. И будем честны, попадись непокоцанному Каламиту – там бы и лёг. Мне очень, очень повезло, что Астила одолжила мне свою Силу, что хисс решил выпендриться, предлагая поединок вдали от своих «консервированных» дзингаев… Что он встретился с лифтом… затем с мочой… затем всё горело и плавилось… а теперь…
А теперь мы падали на Ликон.
Падение утратило свой безнадёжно-истерический характер, корабль стремился к поверхности уже почти степенно, медленно проворачиваясь вокруг оси. И всё же было ясно, что это не плановая посадка, а именно крушение.
Я отбивал вялые атаки Тёмного лорда и крутил головой, пытаясь угадать, куда мы в конце концов шлёпнемся. Последним, что удалось мне заметить, прежде чем край корпуса закрыл остров, была стоящая на холме высокая пирамидальная конструкция: Храм Древних.
78
Рассуждения о кинетических, потенциальных и всяких прочих энергиях исключительно уместны в уютной тиши кабинета. Сядешь в глубокое кресло перед открытым окном, раскуришь трубочку душистого табачку!.. Торопиться некуда, целый день впереди.
А мне сегодня некогда было пускать колечки.
Изувеченный линкор доживал последние мгновения в последнем полёте. Планета неслась навстречу со скоростью…
Хотя по космическим меркам скорость была не так уж и велика. Я, понятное дело, не мог оценить её в км/ч, но думаю, не быстрее падающего земного самолёта.
Странно, раньше я и на скутере лишний раз гонять опасался, а теперь поездочку в один конец верхом на звездолёте воспринимал как нечто почти естественное и не такое уж страшное. Не стану врать, будто почувствовал себя бессмертным и неуязвимым. Но понимаете, довольно сложно не впасть в грех гордыни после того, как переживёшь вакуум, гипер, вхождение в плотные слои атмосферы и поединок с сильнейшим форсером современности. Сейчас мне приходило в голову, что, наверное, даже сама дуэль была бессмысленна: совсем не факт, что мне мог повредить меч Каламита, вряд ли температура клинка превосходила жар огненного шторма.
Тёмный лорд, как и я, по щиколотку застрял в остывающей обшивке. Атаковать он больше не пытался, лишь размахивал мечом и строил угрожающие рожи. В отсутствие челюсти выглядело это странно, а если забыть о боевых возможностях калеки, даже слегка комично. Синтезатор речи периодически моргал багровым, но слов я разобрать не мог: вокруг по-прежнему грохотал ураганный ветер.
Мне стало жалко Каламита. Я показал ему язык, дождался долгой серии гневных всполохов и отвернулся. Сила хранила меня: внезапный удар я не пропустил бы.
