– Не двигаться! – качая исцарапанным шлемом, крикнул штурмовик, занявший позицию чуть позади остальных.
– Идиоты, помогите мне встать! – заорал я, пытаясь звучать максимально надменно.
Но вместо грозного крика изо рта вырвался только какой-то сиплый клёкот.
– Не двигаться! – повторил командир, затем вокодер щёлкнул и замолчал.
Некоторое время прошло в тишине, нарушаемой только треском огня и приближающимся откуда-то издалека смутным гулом. Я смотрел на хиссов, которые целились в меня и, вероятно, обменивались неслышимыми репликами, идентифицируя мишень. Очень скоро я вспомнил, что там, где бесполезны глаза, может пригодиться Сила. Но прежде чем удалось сосредоточиться и потянуться к разуму командира, штурмовики синхронно и как-то очень неприятно закостенели. И вдруг…
– Осторожно, – сказал я, – сейчас вылетит птичка.
Далёкий звук сделался визглив, грозен и совсем близок.
Пролом в стене дрогнул, рассыпаясь дождём перпетоновых, металлических, пластиковых обломков. И в узкое пространство колодца вдвинулся тупой нос «Варяга».
Фальшпанели, установленные ещё Таникусом, отвалились, камуфляжная краска облупилась и осыпалась. Родной наш кораблик сейчас выглядел очень крепко измочаленным, но по-прежнему стойким, как оловянный солдатик, бодрым и даже каким-то наглым.
А главное – спасительным. Установленные по бортам подвесные турели развернулись, хищно дрожа спаренными орудиями. В левой сидел Ластар, в правой – Мессия Бао.
Штурмовики оценили новую угрозу, забыли про обессиленного меня и кинулись в стороны, как тараканы на общажной кухне. Ватекка помахала мне рукой, сладострастно оскалилась и вцепилась в рукояти управления огнём.
Помню, в тот момент я даже не задумался о своей безопасности. Так и сидел у стены, блаженно улыбаясь, когда ребята открыли огонь. Ураган турболазерных болтов пронёсся по стенам колодца, окончательно разнося их в труху. Первые очереди Ластар с Мессией явно взяли повыше, опасались зацепить меня.
Штурмовики залегли, где успели, кое-кто даже пытался отстреливаться. Бессмысленный героизм. Ребята постепенно переносили огонь ниже, аккуратно выжигая хисскую заразу. Я прикрыл лицо от осколков рукавами плаща.
Через пару минут всё было кончено. Узкий колодец стал широченной, заваленной строительным мусором воронкой. Штурмовики превратились… Штурмовики испарились.
Когда осела пыль, я увидел, что «Варяг» медленно опускается ко мне. Вблизи он выглядел даже более потрёпанным, чем показалось мне в первый момент. Через транспарит кабины было видно, как сосредоточенно орудует за пилотским пультом Гарр Наси. Он поднял голову лишь на секунду, чтобы поприветствовать меня коротким кивком. Я не обиделся: такая посадка требовала высокого мастерства и концентрации внимания.
Рампа дрогнула и пошла вниз. На аппарели, держась рукой за скобу, стоял Вулли Исидо с ярко-зелёным клинком в руке. Рядом с ним подпрыгивала какая-то любопытная и бесстрашная шизка.
– Да ты везунчик! – бодро крикнул старикан, выключая меч. – А я уж было начал волноваться, хе-хе.
– Не совсем, Вулли! – прохрипел я в ответ, указывая на распухшие босые ноги.
– Молодёжь, молодёжь!.. Потерпи, Мак, я сейчас.
– Стой, Исидо! – закричал я, размахивая руками. – Не прыгай, ты же старый пердун!.. Спешить некуда.
Он меня не услышал, но понял. Прыгать не стал, только кивнул и ушёл в глубь шлюза.
«Варяг» раскинул опоры и тяжело уселся в горелую грязь. Я с умиротворённой полуулыбкой смотрел, как с аппарели соскакивают Ластар, Мессия, Данерус Вольго… Они бежали ко мне, что-то спрашивали. Девчонка прыгала от радости и пыталась гладить по голове. На чумную землю сиганули из «Варяга» и две или три шизки. Забавные зверюшки казались мне сейчас символом чего-то до невозможности родного, вроде Паштета.
Ластар взял меня на руки, как младенца. Я взвыл от боли и запаха псины. Огромный гоки сразу всё понял и подхватил меня под мышки, так чтобы переломанные ноги ничего не касались.
– Скорее в лазарет, в лазарет… – бормотала ватекка, прыгая рядом. – А, Мак? Ты видел, как мы их? Бах, бах!.. Осторожней, Эль, у него же обе ноги сломаны!
– Не суетись ты, шизка, – на самом краю сознания слышал я непривычно добродушный голос Данеруса. – Вулли пошёл за парамедом, с Маком всё будет нормально. Если, конечно, ты…
Договорить он не успел. До гостеприимной аппарели оставалось всего несколько шагов, когда по воронке пронёсся вихрь Силы такой мощи, что у меня зашевелились волосы.
«Варяг» качнуло, приподняло в воздух и, как детскую игрушку, отшвырнуло в сторону.
79
Я смотрел на Каламита и удивительно остро, до самых печёнок понимал смысл поговорки «Краше в гроб кладут». Тёмный лорд и раньше отличался, скажем так, своеобразным обаянием, но теперь…
Он обгорел. Сильно, почти весь. Комбинезон выше пояса отсутствовал полностью, кожа висела безобразными копчёными лоскутами. Пояс и некое подобие штанов на нём ещё оставались, но было видно, что ткань обуглилась и вросла в плоть.
Крайние фаланги почти на всех пальцах отсутствовали, но Тёмный Владыка крепко сжимал рукоять меча горелыми пеньками, из которых кое-где контрастно торчали белые обломки костей.
Я до последнего не решался поднять глаза на лицо врага, но всё же заставил себя. Оно превратилось в обугленную копотно-чёрную маску, почти гладкую, как обшивка
