«Кто б за мной присмотрел», – подумал я, поудобнее усаживаясь за стол. На столе стояла небольшая пластиковая коробка с предметом, мысли о котором не давали мне покоя с того самого момента, как я понял, что воспоминания Рейвана не торопятся проникать в мою голову.
Маска. Та самая кандаморская маска, которая помогла настоящему Рейвану вспомнить о зловещем Императоре хиссов, скрывающемся в Неизведанных регионах. Красно- серый, потёртый и не слишком чистый, ничем не примечательный кусок металла.
Астила отдала мне её в ночь перед отлётом, когда я вызвал девушку на серьёзный разговор и объяснил, что брать чужое – это самый верный путь на Тёмную Сторону, правда-правда. Она сдержанно удивилась, я хладнокровно попросил отдать мне маску. Улетали мы навсегда, тянуть дальше было бессмысленно: если артефакт был спрятан на Дуине (а где ему ещё быть?), самое время его откопать.
Астила признала, что артефакт действительно совсем рядом, но боялась, что маска заставит меня вспомнить того, Тёмного Рейвана…
Я дал железобетонное, нет, перпетоновое слово, что надену броню не раньше, чем буду совершенно уверен в своей способности удержаться на Свету. И вот теперь сидел в запертой изнутри каюте, рассматривая привет из прошлого. Испытывая сильнейшее желание плюнуть на опасения и обещания и надеть маску.
Что я рассчитывал вспомнить? Понятия не имею, ведь это была чужая маска. Просто какая-то мысль, какое-то тревожное предчувствие не давало мне покоя. Только сейчас я начинал понимать смысл выражения «возмущение в Силе». Это хуже начинающейся зубной боли, неприятней невидимого комара в комнате, противней грязного человеческого волоса на дне только что съеденной тарелки аппетитного свежего борща. Потому что ты не можешь назвать причину своего раздражения. Просто «что-то» не даёт тебе покоя. «Что-то» происходит, назревает, движется, а ты ощущаешь неправильность происходящего, но ничего не можешь сделать или даже понять, ведь у тебя нет знаний о природе Силы…
Надеть маску, получить абилку? Слишком просто. Я уже убедился в непростой природе окружающего мира, в его готовности подбрасывать сюрпризы, не объяснимые правилами знакомой мне игры.
Возможно, всё дело в установленном моде. Возможно, «Рыцари глубокого космоса» всего лишь открыли мне ворота в реально существующий мир, отличающийся и от игры, и от «канона»…
А возможно, меня просто сводит с ума пресловутое «возмущение». Силы-то во мне полно, даже Тиодар признал, а вот пользоваться умею не особо.
Я решительно поднялся из-за стола, взял коробку с маской и убрал её в ящик. Слишком рано. Если меня всякие там «возмущения» настолько выбивают из колеи, хвататься за знания настоящего Рейвана тем более рано. Пока займёмся более насущными задачами. Например, подрихтуем многострадальный свап. Ведь именно для этого мы сейчас летели к Гюйдену-IV, в гости к Таникусу. Ну и малость прибарахлиться: после продажи кандаморских трофеев у нас наблюдался избыток кредов, а магазинчик Тана щеголял действительно достойным ассортиментом.
Я покинул каюту. Двери на корабле закрывать было не принято, кроме тюремной клетки Кадила в грузовом отсеке. Интересно, как он там, не голодный, не скучает? Зайти проверить?.. Да нет, работать «вертухаем» сегодня была очередь Ластара, а гоки к своим обязанностям относился добросовестно, не то что лентяй Данерус…
С такими мыслями я и вышел в центральный холл. Ватекка раскладывала пасьянс, Тахани медитировала в своём закутке. Я кивнул Ластару, потрепал по загривку 23–44 и направился в кабину пилотов.
– Привет, Мак, – поздоровалась Астила, рассматривая меня с некоторым сомнением, вероятно опасаясь за маску. – Как спалось?
– Отлично, – ответил я. – Настроение бодрое. Форма одежды – парадная.
Девушка успокоенно кивнула и опять уставилась на приборы: повышала свой пилотский уровень.
– Ты вовремя, – сказал меня Наси. – Вот что значит дзингайское чутьё!
От кого другого я бы принял эти слова за троллинг, но Гарр был совершенно искренен. Паранойя плюс жизнерадостный наивняк – беспроигрышное сочетание. Шучу. Отличный он был мужик, просто жизнью издёрганный. Я твёрдо собирался помочь ему вытащить сына с Бесхедана, из Академии хиссов. Уж эту часть игры я помнил отлично.
Но сперва – Гюйден-IV.
– …Три, два… – продекламировал Гарр, – и-и-и… Выход!
Гипер вспыхнул и рассыпался гаснущими разноцветными отрезками. В тот же миг я вскрикнул от внезапной рези в голове. Астила охнула, ощутив мою боль.
Мониторы выхватили орбитальную станцию подсвеченной рамкой, но я смотрел не на мониторы, я смотрел в Силе.
Станция сочилась смертью.
41
– Живых там нет, – нахмурился я. – Только трупы.
– Проклятые шандорёнцы! – отозвался Гарр, ни на мгновение не усомнившись в моих словах. – Бедный Таникус! Они всё-таки до него добрались… сволочи!..
– Мы должны зайти на станцию и разобраться, что там произошло, – строго поджала губы Астила. – Гарр, возможно причалить в одностороннем режиме?
– Конечно. Док полностью автоматизирован. Сейчас.
Гарр повернулся к пульту и занялся приборами.
– Причальный маяк в порядке, – сказал он через несколько секунд. – Есть подтверждение. Мак, ты бы взялся за рейлинг: угол неудобный, нас будет трясти.
– Нет… – сказал я, не слушая.
– Ну, как хочешь. Моё дело предупредить.
– Нет.
