Когда мы выбрались на самый верх, стали видны и масштаб обвала, и повреждения корабля. Нас завалило наполовину.
– Проклятье!
– Вы о чем, энсин?
Нилс ткнул пальцем.
– Антенны где-то там.
– Нам это не разгрести. Может быть, взорвать?
– Так мы, скорее всего, испортим их окончательно. А раскапывать – нет времени.
– То есть спасателей не будет.
– По крайней мере, до тех пор, пока ганрайцы не переполошатся из-за того, что колония молчит. Может быть, уже переполошились. Должны были переполошиться.
– Они могли просто списать эту колонию со счетов, – сказал я.
– Что? Да с чего вы взяли?
Я несколько раз моргнул, повернулся к нему и уставился в его лицо сквозь две лицевые пластины.
– Я вам уже говорил. Сейчас, в сложившейся обстановке, безопасность колоний мало волнует Содружество. Эту колонию затеяли в самое неудачное время, и как раз сейчас ганрайская система, сильно пострадавшая от войны, занята только своим восстановлением. Кроме того, очень даже вероятно, что эти люди были сепаратистами. Во время войны очень много народу пыталось улизнуть подальше в космос, и, кстати, только этим, пожалуй, и можно объяснить, почему они рискнули высадиться на практически неисследованную планету.
– Вы не думаете, что они могли послать кого-нибудь за помощью? – Нилс ни за что не хотел поверить в возможность такого поворота событий. Что с него взять – мальчик избалован эвагардскими порядками.
Мы стояли на покатом борту колонистского корабля, посреди огромного провала, заполненного зеленым туманом. Последние слова словно повисли в пространстве.
– Я не стал бы рассчитывать на это. Особенно, если кому-то из колонистов удалось сбежать, – сказал я после длительной паузы.
– Значит, будем сидеть здесь, пока наши не появятся, – сказала Дейлани. – Действительно, они могут и не сразу отыскать нас. Но Галактическая спасательная служба придет наверняка.
Лейтенант была права во всем, кроме одной мелочи. Придет не Галактическая спасательная служба, а Эвагардская разведывательная служба. Или Имперская служба безопасности. Или те и другие.
– Я и не знал, что ГСС занимается подобными делами, – сказал Нилс.
– Не занимаются они, – ответила Дейлани. – Я пошутила.
– Возвращаемся, – сказал я. – У нас еще дел полно. О, привет!
Я остановился. Нилс застыл. Салмагард не выказала ни изумления, ни тревоги, а вот Дейлани не смогла сдержать крика.
Тварь цеплялась за край дюзы маневрового двигателя, мимо которой мы только что бездумно прошли по пути туда. Нас разделяло не более метра. Теперь, на обратном пути, не заметить ее было невозможно.
Это, несомненно, было живое существо. Аборигенная форма жизни. Черные конечности твари отчетливо вырисовывались на фоне серого металла, но она была того же цвета, что и вся планета. Она… в любом другом месте она осталась бы незамеченной.
Никто не шевелился.
Я попытался сохранить достоинство.
– Что, лейтенант, впервые видите ксеноса вблизи, а?
– Д… так точно, сэр.
– Я тоже. Только без паники.
– Есть, сэр.
– Полагаю, оружия никто не захватил… – дрожащим голосом произнес Нилс. Размах широко расставленных ног твари достигал, пожалуй, метров трех. При виде его мне на память сразу пришли картинки с изображениями пауков и ракообразных со Старой Земли, которые мне когда-то довелось видеть, но те организмы были созданы с безупречной симметрией. Можно сказать, высокохудожественной. В этой твари ничего подобного не было. Благодаря изломанным под самыми невероятными углами конечностям она сразу показалась мне едва ли не самым кошмарным из всех существ, которых я когда-либо видел. Я не мог разглядеть ни глаз, ни рта – лишь суставчатые ноги и массивный панцирь.
