Илва, Вот и Ефимовский ждали меня под деревом в условленном месте. Невдалеке сидел мастаф, делая вид, что оказался здесь совершенно случайно.
– Наконец-то, – шагнула Волчица мне навстречу. – Чего так долго?
Я обнял ее и поцеловал. Мастаф предостерегающе зарычал.
– Ну что, пошли? – Ефимовский перетасовывал колоду карт из руки в руку, словно профессиональный шулер. – Не знаю кто как, а я подготовился, хотя наш железный друг решил оставить меня в одиночестве и куда-то исчез.
Вот стоял, не говоря ни слова. Казалось, бродяга следил за полетом чаек и с тревогой к чему-то прислушивался.
– Вы, я вижу, тоже времени даром не теряли и основательно скупились, – продолжил волшебник. – А где твой меч, Ламберт?
Лишь сейчас я обратил внимание на то, что катана убийства отсутствовала – она осталась на моем упавшем в пропасть виртуале. Одно хорошо – вряд ли ее кто-то достанет из бездны.
Маяк возвышался на фоне грозового неба черной гигантской свечой. Фонарь на его вершине мигал тусклым пламенем. В последний раз я видел его свет, когда плыл в шлюпке, спасаясь из севшей на рифы шхуны. Вот черт! – мотнул я головой, прогоняя ложные воспоминания, навязанные ворвавшимся пространством Чендлера.
В маяке жил безумный колдун. Так говорили, и так было написано в одном из сгенерированных квестов игры. Еще ходили слухи, что земля вокруг маяка напичкана ловушками, что сам колдун якшается с демонами и ловит древние дикие механизмы. Ни одна из групп приключенцев, отправившихся за его головой, назад не вернулась. Уже давно никто не пытался выполнить этот квест – есть более легкие, не столь рискованные задания.
Тропинка, заросшая пожухлой травой, вилась по скалистому берегу. Позади нас берег спускался к лагуне, и с высоты, на которую мы взобрались, был виден затянутый серой мглой город и каменистое побережье перед ним. С одной стороны тропы, у самого
