Я вскинулся, принц властным жестом остановил.
– Я понимаю, твоя роль незначительна. Послужишь как следует, помилую, так и быть. Даже рыцарство дам, будешь первым мелкиндом-рыцарем!
– Пхе!
– Пхе? – оторопел Джетсет. – Что значит: «пхе»?
– Пхе, значит пхе. Видал ваших рыцарей, снаружи сияют начищены, блестят как раки, внутри столь же скользкие да гнилые!
Джетсет вскочил, кулаки сжаты. Рилайна бросилась между нами.
– Прекратите! Ваше Высочество! Виллейн! Как два петуха. Надо найти наших, выбраться с болота, тогда поругаетесь!
Я пожал плечами.
С болота заунывное пение, мы заспешили прочь от деревни, ограбив пару домишек на предмет болотоходов.
– Скидывайте доспех, Ваше Болотное Высочество! Считайте его выкупом. Или тоните в тяжёлом железе.
Рилайна тут как тут, стянула наплечники, тонкие пальцы скользят к ремешкам нагрудника. Джетсет делает недовольный вид, но позволяет, ещё как позволяет. Я прихватил запасных болотоходов.
Солнце решило окончательно встать, лучи припекают, и трясина ответила удушливым паром.
– Надо поймать одного, разузнать, вдруг видели Унрулию.
– В деревне сложно, – расценил Джетсет.
– Пойдём к их священному месту, авось встретим кого отставшего, – предложил я. На удивление, возражений не последовало.
Второй раз идти легче, но дольше, идём в обход. Прореха в болотной жиже заросла, не найти и следа. Вблизи скалы уже не похожи на клыки, поверхность изъедена каменной болезнью. Полипы чередуются с ямами, узкие и глубокие ходы, руку всунуть по плечо, до самого верха. Из дыр прыскают птахи, пикируют к близкому болоту. Длинным клювом пробивают чёрную гладь, выдёргивают съедобное, отчаянно бьющее кто хвостом, а кто и лапками.
Меж скал обширная площадка, вытянута по форме утюга. Площадку занесло землёй, трава и даже кусты теснят мхи обратно в болото.
– Интересно, почему смердюки не отстроились здесь? Места хватает, под ногами твердь, – спросил я.
– Сразу видать простолюдина! – фыркнул Джетсет. Мне до дрожи в руках захотелось вернуть принца обратно под замок. – Чудовище, про которое сказывал, обитает где-то рядом, житья не даст.
Рилайна держится поближе к Джетсету. Шаг к центру площадки, под подошвой хрустнул глиняный черепок. Нагнулся глянуть, что-то грязное бросилось с криком. Джетсет растопырил руки поймать, но человечек ловко проскочил мимо и налетел на меня, прижался, обнял за шею тонкими руками. Щека мокрая, сам хлюпает носом – Эритор!
– Виллейн! Ты-должен-помочь, они-забрали-маму! – выпалил он.
– Говори толком: кто забрал, когда, куда увели? – скомандовал я, отстраняя мальца.
– Болотные хмыри, такие, с вытянутыми рожами. Всё говорили – негоже такую кралю – кто такая краля, Виллейн? – болотному богу давать. Спорили, ругались.
– А ты что?
– Я, как мамка велела, заныкался в тину. Еле вылез!
– Куда, говоришь, увели?
– Не знаю, говорили про Хозяина или Благодетеля, я не понял. Говорили – будет доволен подарком.
Я призадумался. Джетсет смотрит мимо, нос задран, видать каждый волосок на фоне розовой стенки с красными прожилками сосудов.
– Если кому-то ещё интересно моё мнение, – произнёс Джетсет, – я бы пошёл на запад.
– Почему?
– На западе топь заканчивается, если верить королевским картам, переходит в обычное болото.
– И?…
– Там живут тролли! – многозначительно добавил принц.
– Не терпится поквитаться, Ваше Высочество? – фыркнул я.
– Невежа! Неужели не знаешь, смердюки поклоняются троллям. Кто ещё может быть «хозяином»?
– Я слышала! – встряла Рилайна. – Бабуля сказывала. Верно, поклоняются, но странно так: не пойми, кто чей хозяин.
– Что ж, идём туда. В деревне Унрулии нет, и я сомневаюсь, что есть здесь иная деревня. Эритор, надевай болотоходы!
